Газета "Наш Мир" Газета
«Наш
Мир»
Чемпионат Мира по футболу - одно из препятствий на пути к
радикальным переменам. Опиум народа теперь - футбол.
Если
приход к власти в Великобритании правительства Кэмерона уже сам по себе -
плохая новость для тех, кто ожидает радикальных перемен, то Чемпионат
Мира по футболу - еще хуже. Он свидетельствует о том, что, вероятнее
всего, перемены не наступят и после развала правительственной коалиции.
Любой «мозговой центр» правых, если он вдруг задумается над вопросом
«как бы отвлечь население от фактов политической несправедливости и
компенсировать чем-то тяжелый труд людей», с легкостью найдет
универсальное решение - футбол. Лучшего способа для решения проблем
капитализма пока не придумали, за исключением разве что социализма. Но
если уж говорить о таком соперничестве с социализмом, то футбол обогнал
его на несколько световых лет.
Современное общество отказывает
мужчинам и женщинам в той солидарности, которую предоставляет им футбол,
доводя ее подчас до коллективного помешательства. Голос большинства
автомехаников или продавцов в супермаркетах высокая культура обычно
заглушает, но раз в неделю им показывают на экране высочайшее мастерство
тех, по отношению к кому слово «гении» не будет преувеличением. Футбол,
как и джаз-банд или театральная труппа, сплавляет ослепительные таланты
индивидуумов в командной игре, решая тем самым вопросы, над которыми
так долго и безуспешно бьются социологи. Сотрудничество и конкуренция
здесь ловко уравновешены. Слепое доверие и междоусобное соперничество
ублажают наши сильнейшие эволюционные инстинкты.
Футбол искусно
смешивает гламур и будничность: игроков обожествляют, но лишь за то, что
они - «альтер эго», они - это те, кто легко мог бы стать вами. Так
объединять в себе близость и инаковость может лишь Бог, и даже его в
рейтинге знаменитостей давно обогнал другой «Единый и Неделимый» - Жозе
Мауриньо. В социальный порядок, лишенный церемоний и символизма,
вторгается футбол и эстетически обогащает жизнь людей, для которых Артюр
Рэмбо лишь киногерой. Спорт - это зрелище, но, в отличие от церемонии
торжественного выноса знамени, это зрелище, приглашающее зрителей к
участию. Мужчины и женщины, чья работа не сопряжена с интеллектуальными
усилиями, могут проявлять здесь потрясающую эрудицию, вспоминая
отдельные эпизоды игры и обсуждая мастерство игроков. Ученые диспуты,
достойные древнегреческого форума, заполняют пабы и трибуны. Игра,
словно театр Бертольда Брехта, превращает простых людей в экспертов. Это
живое ощущение традиции, контрастирующее с исторической амнезией
постмодернистской культуры, отбрасывающей как антиквариат все, что
старше 10 минут. В футболе присутствует и некоторая смена гендерных
ролей (gender-bending), поскольку игрокам удается сочетать силу борца с
балетной грацией. Футбол предлагает своим почитателям красоту, драму,
конфликт, литургию, карнавал и даже некоторую трагедию, не говоря уже о
возможности съездить в Африку даже для безногих. Футбол, словно некая
религия строгих правил, определяет что вам носить, к кому
присоединяться, какие гимны петь и каким святыням трансцендентной истины
поклоняться. Футбол, как и телевидение, замечательно разрешает давнюю
дилемму наших политических боссов: «что же с ними со всеми делать, когда
они не на работе?» На протяжении столетий народные карнавалы,
бушевавшие по всей Европе, давали простым людям возможность выпускать
протестный пар, осквернять религиозные символы, осмеивать господ и
хозяев - они были действительно анархичны и являлись неким предвкушением
бесклассового общества. В футболе же все как раз наоборот - среди
болельщиков могут периодически происходить гневные вспышки, направленные
против жирных корпоративных котов, вторгающихся в их клубы, но в
основном футбол нынче - это опиум народа или даже «крэк». Футбольной
иконой является безукоризненный тори, раболепствующий конформист -
Бэкхем. «Красные» - это нынче уже не большевики. Тот, кто серьезно
относится к политическим переменам, просто не может не признать
необходимость упразднения этой игры. Любая политическая сила, которая
попытается это сделать, будет иметь столько же шансов прийти к власти,
сколько и нынешний глава британского парламента, унаследовавший ее от
Опры Уинфри.
|
