И таких слов в Коране очень много и Пророк разъясняет нам не только их значения, но и смысл многих откровений целиком. Как понимать их, как на практике претворять их в жизнь. Всё это есть в Сунне. Есть аяты, и их не мало, которые действительно нуждаются в толковании, и мы не можем их даже перевести, не обращаясь к комментариям Корана. Ведь особенностью нашего перевода является то, что мы, если вы заметили, приводили альтернативные версии. Почему мы стали это делать? Мы шли, опираясь на опыт наших собственных изысканий и, сравнивая их с другими переводами, сталкивались с трилеммой: а какой из них правильный? Мы даём один вариант, а, например, Крачковский даёт второй, Богуславский третий. Бывает так, что один переводчик ошибается, а бывает и так, что все трое правы, так как в Коране есть аяты, смысл которых можно толковать по-разному, но все варианты при этом будут правильными. Поэтому мы дали альтернативные переводы, чтобы читателю было легче понять, чтобы он не думал, что кулиевский перевод правильный, а у Крачковского нет. Я не говорю безошибочный, безошибочных переводов нет.
Кстати, в Азербайджане есть категория людей, которые считают, что перевод Корана тоже вдохновлён Богом, т.е., если переводчик так перевёл и Аллах это одобрил, значит, перевод точный. Это в основном люди, изучающие Коран на русском языке.
Относительно этой злополучной фразы, ещё раз хочу сказать, что она ни в коей мере не выражает моих убеждений. Не знаю, как это могло произойти. Может в ходе интервью, когда я подбирал нужные слова, чтобы правильно выразить мысль и проскочило что-то натолкнувшее на неточную интерпретацию моих высказываний.
Астагфируллах! Тогда мы делаем тауба и каемся, но это не мои убеждения и осознано я этого не говорил. Вообще, я не даю интервью слишком часто. По той причине, что многие журналисты, я не имею в виду вас, пытаются прицепиться к словам и использовать их для того, чтобы поднять какой-то шум, сделать сенсацию. И когда я разговаривал с казахстанскими журналистами, то просил их быть предельно объективными и не предавать моим речам ничего кроме просветительского характера. Ведь наша цель воспитательная, просветительская работа среди верующих и среди более широкой аудитории. Это не интервью с артистом или политиком, здесь всё более серьёзно, ведь мы не имеем права на ошибку, поскольку наша миссия нести истину об Аллахе.
Когда мне задают вопросы, и я отвечаю о том, что сказано в Коране или в хадисах, то стараюсь говорить так, чтобы было понятно конкретно вам или вашим спутникам, например. Но иногда я затрагиваю такие темы, которые не могут быть понятны широкой аудитории. Поэтому у себя в Баку я не разрешаю записывать мои уроки на какие-либо носители и тиражировать их, так как мои слова могут перефразировать или не правильно понять. Я категорический противник, того чтобы распространилась хотя бы одна неправильная мысль, один неправильный хадис, одна неправильная трактовка Корана. Поэтому я буду очень признателен вам, если вы разъясните читателям, что та фраза не есть часть наших убеждений, это не то во что мы верим, но мы верим в то, что Коран — это книга, которая истолковывается Сунной. Причем, не может быть истолкована, а должна быть истолкована. Сунна для того и существует и об этом нам говорит сам Коран. Посмотрите суру «Нахль», 44-ый аят: «А тебе Мы ниспослали Напоминание для того, чтобы ты разъяснил людям то, что им ниспослано…». Коран сам разъясняет нам основополагающие моменты, Коран — это верное руководство, Коран — это правильное понимание Ислама. Поэтому сподвижники, в частности праведные халифы, в первую очередь уделяли внимание изучению Корана. И это нормально, поскольку Коран заполняет сердца, а не Сунна. Коран — это Слово Аллаха и источник нашей веры. Чем больше в сердце Корана, тем меньше в нём места для всего остального. Сунна не имеет такого духовно-воспитательного значения, ведь это слова человека.
Да мы знаем, что Аллах, субхана тааля, мог бы донести до нас все хадисы, но многое из того, что говорил Пророк , утеряно, однако Аллах сохранил ту минимальную часть Сунны, которая нам необходима, для того, чтобы понять Коран. Поэтому мы говорим, что это тоже хранимо Богом.
Как Аллах это сделал? Нам очень трудно понять, как тысячу четыреста лет назад это делалось. Но посмотрите на механизм. Число людей, которые изучали Шариат в то время, было велико. Как передавались хадисы? Допустим я, Эльмир Кулиев преподаю. Некто Алмаз и ещё десять человек обучились у меня, а вы, например, обучаетесь у Алмаза, и вы также обучаетесь у тех десятерых. Алмаз говорит: я слышал от Эльмира, что он слышал от Абу Хурейры, что Пророк сказал то-то и то-то и я (Эльмир) ему передал всё своё знание. Методика преподавания была такая (у Абу аль Бухари во введении говориться, как они преподавали): они садились, и он в течение семи дней наизусть говорил им всё, что он знает от имени Абу Хурейры или от имени других сподвижников. Кто-то записывал, кто-то запоминал наизусть. Итак, вы услышали от Алмаза хадис, который ему передал Эльмир, взяв его у Абу Хурейры, и кто-то другой, например, Асим, тоже передаёт от Абу Хурейры, а вы, услышав это от Асима, понимаете, что Алмаз передал что-то другое. Оба учились у Абу Хурейры. Ищем тех, кто ещё учился у Абу Хурейры. И учёные искали, это была их жизнь. Каждый учёный передал около ста хадисов, немного, но на это они потратили целую жизнь. Они считали, что лучше дискредитировать массу людей в том, что они ненадёжны в передаче хадисов, чем впустить в Сунну хотя бы один неправдивый хадис от Пророка. И вот вы узнаёте, что у Алмаза слабая память, и вы фиксируете это, а другие учёные собирают информацию и про вас, и про Алмаза, и про Эльмира, про всех. Они тоже отметили: память слабая. И если они поймали кого-то на неточности в передаче, то его хадисы уже не могли быть хадисами-сахих. В лучшем случае они считались хорошими, которые могли использоваться для усиления других хадисов, но являться авторитетными уже не могли. Существовали строгие требования к слушателям: справедливость и способность точно услышать и точно пересказать услышанное. Сахих — это тот, кто отвечает пяти условиям по каждому из этих двух дисциплин.
Таким образом, подытоживая, наш разговор хочу выразить надежду, что мусульмане Казахстана в лице читателей вашей замечательной газеты правильно поймут меня и согласятся с тем, что некоторые аяты Корана — это слова, смысл которых нам трудно понять, но это вовсе не значит, что аяты без хадисов подобны словам без смысла. Таир АДИЛОВ |
