Год назад началась Вторая Ливанская, самая странная из израильских войн, которая и войной-то была признана задним числом, уже после ее окончания. Она принесла народу Израиля горькие открытия и развеяла несколько стойких иллюзий.
Первая иллюзия появилась сравнительно недавно, но распространялась быстро и активно влияла на жизнь региона, ибо к хорошему легко привыкаешь. Она заключалась в том, что время настоящих войн и борьбы за существование прошло. Что мы медленно движемся на пути к миру, трудным путем, с ошибками и просчетами, но в верном направлении.
Еще не развеялся пороховой дым над Ливаном, еще не вернулись на свои базы солдаты ЦАХАЛа, а все уже знали: эта война – не последняя. Об этом писали газеты, говорили политики, предупреждали руководители разведслужб. Следующая война может случиться очень скоро, она будет еще тяжелее, и не факт, что мы в ней победим.
Последнее утверждение звучало страшно и непривычно, но мало кто подвергал его сомнению. Уверенность в том, что Израиль – самое сильное государство на Ближнем Востоке, самая непобедимая армия и самая передовая военная техника, сопровождала нашу жизнь последние 30 лет. Эту иллюзию и развеяла Ливанская война – непродолжительная, локальная, не угрожавшая впрямую существованию еврейского государства. Она, тем не менее, показала, что израильские военачальники могут совершать роковые ошибки, а враги Израиля тоже умеют воевать. И то же самое увидел весь мир, который также долгое время верил в непобедимую, лучшую в мире израильскую армию.
Под знаком этих двух разбитых иллюзий прошел год. Год, в течение которого политическое руководство старательно делало вид, что ничего не случилось. В конце концов, Израиль не проиграл войну, что почти равнозначно победе. За эту мысль власти держались до того момента, как комиссия Винограда, расследовавшая ход войны, частично опубликовала свой отчет. Поразительно, что общественность ждала от комиссии именно таких разоблачающих выводов, и вопрос стоял лишь о том, хватит ли у следователей смелости сказать правду. Иными словами, народ вынес обвинения своим лидерам раньше, чем это сделали эксперты.
Под надуманными предлогами главные "герои" отчета комиссии Винограда отказались от участия в "Марше жизни", посвященной памяти павших во Второй Ливанской. На него не явились ни Эхуд Ольмерт, ни Амир Перец. Один из родственников погибших солдат сказал, что "им стыдно смотреть нам в глаза".
Парадокс состоит в том, что сегодня большинство населения Израиля осуждает правительство за развязывание войны, которую год назад поддержали все - и левые, и правые, и кабинет, и оппозиция, и народ, и его лидеры. Поддержали, видимо, потому, что ждали от этой войны только победы и вовсе не были готовы к жертвам. "Хорошо умереть за родину!" - эти слова Трумпельдора почти забыты в Израиле. Собственно, и стратегия ливанской войны строилась так, чтобы подвергать солдат ЦАХАЛа минимальному риску. Но в этой стратегии были ошибки, которые народ сегодня не может простить армейскому руководству.
Спустя год ситуация складывается не менее, если не более странная, чем прошедшая война. Все факты неопровержимо свидетельствуют о том, что Ливан остается пороховой бочкой. Хизбалла усиливает свои позиции, через сирийскую границу потоком течет оружие, подразделения ЮНИФИЛ не могут защитить даже себя, а палестинские группировки провоцируют ливанскую армию на гражданскую войну. Интересы Сирии и Ирана в Ливане грозят привести их к открытому противостоянию с Израилем. ЦАХАЛ проводит учения, рассчитанные на ближайшие военные действия, пресса продолжает свои мрачные пророчества…
…Но совершенно очевидно, что нынешнее правительство сделает все, чтобы войны не было. Ему, правительству, достаточно испытаний и позора Второй Ливанской. Оно предпочтет точечные зачистки в Газе и игнорирование обстрелов с северной границы. И эта сдержанность оправдана. Нельзя начинать войну, если народ не верит своим руководителям.
Именно поэтому подготовка к возможному противостоянию с Хизбаллой, Сирией, Ираном занимает умы аналитиков и журналистов, но не руководителей государства. По-настоящему эта подготовка не ведется – что не означает, разумеется, что мы застрахованы от войны.
Почему можно утверждать, что Израиль не готовится к возможной войне? Допустим, перемены, происходящие в армии, не предаются гласности. Но ведь власти не сделали никаких озвученных выводов и по поводу защиты гражданского населения. Именно оно почувствовало себя брошенным на произвол судьбы под ракетами Хизбаллы, без еды и медикаментов. У всех навяз в зубах пример с лагерем беженцев, открытым в частном порядке Гайдамаком при полном бездействии правительства. Сегодня, по данным Ассоциации израильских промышленников, на Севере разорились от 15% до 20% предприятий малого бизнеса – и их владельцам приходится унизительно доказывать свое право на компенсации. Кто гарантирует, что такая ситуация не повторится? Никто. Но предположим, рано или поздно придет к власти правительство, которое будет пользоваться доверием народа. Не захочет ли оно закрепить это доверие еще одной маленькой победоносной войной, даже если для нее не будет повода?..
В самом обществе отношение к войне по-прежнему остается двойственным. Израильтяне хотят реванша, но не хотят жертв. Они готовы воевать ради победы и будущей безопасности, но не готовы хоронить своих солдат и откапывать разрушенные дома. На самом деле в глубине души народ Израиля надеется на приход такого правительства, которое сможет добиться мира и безопасности без войны. И это, наверное, последняя иллюзия, которую не сумела развеять Вторая Ливанская и год, прошедший после нее.
Ира Коган |
