Газета «Завтра» не очень давно переехала. Небогатая газета переселилась в небогатую московскую квартиру, переделанную под офис. Комнатки, закоулочки, просторный зал, превращенный в личный прохановский кабинет. Небольшая кухонька с разнокалиберными чашечками. Есть и стаканы.

    Главный редактор газеты «Завтра», почти 70-летний писатель, журналист и издатель Александр Проханов — человек, всегда с уважением, а иногда и с восхищением относящийся к Исламу, тем не менее, предложил нам виски. Мы предпочли чай.

    — Я симпатизирую арабам, «Боингам», Исламу, ХАМАС, Ирану, мусульманской пассионарности и экспансии, «Хезболле», огненной активности моих исламских друзей…

    Он мог бы продолжать и дальше, как планер без двигателей, который, взлетев, сесть на землю может, только долго планируя в восходящих потоках воздуха. Силой техники его не посадишь.

    Прихлебывая чай, мы внимательно слушаем — пусть планирует. Интересно!

    Когда он говорит и пишет, то, пожалуй, чаще всего в его речах и статьях звучат два слова: «огонь» и «космос».

    Огонь и Космос — это «создать формулу будущего», «смодулировать образ будущего — символ веры». Это Николай Федоров — «русский космист, учитель Циолковского», отец Сергий, Сергей Николаевич Булгаков, один из отцов русского религиозно-культурного ренессанса начала XX века, Флоренский.

    — Из них вышла красная огненная революция. Это аналогия с раннехристианскими общинами.

    Еще недавно Проханова можно было бы абсолютно точно назвать коммунистом. Но сегодня…

    — Компартия всегда искала союзников и стремилась влиться в контекст мирового протеста. Но в данный момент ситуация в России очень тяжелая. Пониженность тонуса национального русского самосознания сказывается и на оппозиционном движении в нашей стране.

    Зюганов — добрый и милый человек. Но не духовный. Кишка тонка. Не мистик, не метафизик.

    И снова — «космос», «идеологическое конструирование», «если русский народ перестанет чувствовать свою ответственность, свою особость», «каждый народ должен подтвердить свое мессианство», «особое ощущение грядущего», «преодоление энтропии», «энергия русского космоса» и даже особо модные в современной России «нанотехнологии»…

    Он говорит ярко, образно, путано, красиво, энергично. Кроет Запад и либерализм.

    — Белая раса вырождается. Погрязла в содомии. Амстердам — город СПИДа. Столица Запада. СПИДом заражена вся их экономика и идеология.

    С болью и надеждой переходит к России.

    — Кончилась белая идея. Национальный проект похерен. На его место приходит имперский проект. Пятая Империя.

    Ну, в общем, понятно. Интересно, конечно же. Только нам сегодня интереснее, что думает Проханов о мусульманах. О нас.

    Однажды его спросили: «Когда, наконец, Вы, такой борец за величие России, поймете, что дружба с «агрессивным» Исламом — это трагическая ошибка для патриота? Или Вы предпочитаете поступить как Александр Невский, который отправился на поклон к татаро-монгольскому хану Золотой Орды?»

    — Я недавно побывал на месте Ледового побоища. Мне лестно сравнение с Александром Невским, потому что это мой святой. Да, он поехал брать ярлык ханский в Орду, но только с одной целью, чтобы иметь развязанными руки и ударить по тевтонам. Тевтоны в свое время, то есть Европа, начали крестовый поход против России и поэтому были главным врагом. Они пришли, чтобы и уничтожить православие, и отнять территорию. И в этом они отличались от монголов. Александр выбрал из двух зол меньшее. Тевтоны всегда хуже, чем иго. Невский выбрал татар, потому что татаро-монголы консолидировали Россию… Это раз.

    В сегодняшних условиях Америка для России является главным злом, главным стратегическим противником. Все, что содействует хоть малейшему ослаблению Америки, полезно для России. Поскольку Израиль является по существу представителем Америки на Ближнем Востоке, все, что содействует ослаблению Израиля, содействует ослаблению Америки и уменьшению гнета Америки по отношению к России. Это два.

    Вот мои мотивации.

    ХАМАС поддерживается мной не потому, что мне нравятся антропологически арабы ХАМАСа, а не нравятся, допустим, израильские каратели. А потому что ХАМАС, с моей точки зрения, ослабляет влияние американцев в этом жизненно важном для России и мира ближневосточном регионе.

    Вот Россия в данном случае явно или неявно симпатизирует Халеду Машалю, принимает его в Кремле и не дает Израилю и Америке задавить эту, ну, как бы, эту молекулу антиамериканского и антиизраильского сопротивления.

    — Мусульманская тематика постоянно присутствует в русской национальной (кто-то считает, что националистической) газете «Завтра». Сегодня эта тенденция только усиливается. В “Завтра” действуют постоянные рубрики — и “Исламская мозаика”, и “Огненный Ислам”. Чем это вызвано? Что привлекает газету в Исламе?

    — В первую очередь, это связано с давнишним сотрудничеством редакции “Завтра” с Гейдаром Джемалем, который для нас является довольно мощным апологетом того, что творится сегодня в исламской идеологии, в исламской философии. Именно так появилась наша рубрика “Огненный Ислам”, которая действует достаточно продолжительное время.

    Что касается “Исламской мозаики” — это наша попытка отобразить те громадные и мировые по своей важности и значению процессы, которые происходят сейчас в исламском сообществе. Мы стремимся придать освещению этой темы, общению читателей с мусульманским миром, авангардный, пафосный и революционный смысл. Для нас, для нашей протестной газеты, это является очень важным.

    Он увлекается. Его планер снова заносит в космические выси.

    — Пассионарность лежит сегодня в исламском мире. Исламская революция, исламское сопротивление, исламская альтернатива — вот что сегодня широко предстает как альтернатива американскому гегемонизму, неолиберальному концепту в целом.

    На мой взгляд, просто необходимо войти в контакт с мировым Исламом. Это очень трудно. Ведь исламская революция, сегодняшний исламский мир — он лишь отчасти социален, а во многом он религиозен, иррационален, в значительной степени этничен.

    — Как Вы относитесь к тому, что некоторые русские принимают Ислам?

    — Ислам — одна из величайших религий мира. Это монотеистическая религия аврамической традиции. И Христианство, и Ислам — это не религии-враги, это не религии-противники. Сегодня Ислам принимают не только русские, но и итальянцы, испанцы, даже евреи становятся мусульманами.

    Я полагаю, что это результат духовного взлета, который переживает на современном этапе исламский мир. И дай Бог, чтоб этот взлет продолжился как можно дольше, чтобы он не прервался в результате политики мирового интригана в лице Вашингтона.

    Для меня нет ничего противопоказанного в том, когда русский человек стелет молитвенный коврик и совершает намаз. Приход русских в Ислам говорит о том, что русская душа очень чувствительна ко всему высокому и прекрасному. Но массового принятия русскими Ислама, я думаю, не произойдет.

    — Православие и Ислам в России: как Вы смотрите на необходимость диалога между ними, и, в общем, на вклад этих двух конфессий в историю нашей страны?

    — Подобный диалог ведется непрерывно. Более того, он никогда не прерывался. Кстати, эти две религии, по существу, окаймляли Российскую империю, которая была славяно-тюркской державой.

    Казань — третья столица Империи после Москвы и Санкт-Петербурга.

    Конечно, в истории было много разных трагических эпизодов взаимоотношений Ислама и Православия. В советские годы обе религии ощущали давление атеистической власти. Сегодня же, когда происходит оживление религии, сонные, застывшие религиозные формы начинают двигаться, дышать, расширяться, развиваться. И встреча Православия и Ислама в современном глобалистском контексте очень важна.

    Безусловно, возможны конфликты, наверное, они даже неизбежны. Ведь одна из самых коварных интриг мировой закулисы заключается в том, чтобы поссорить Православие и Ислам в России.

    Поскольку Ислам бросил вызов цитадели неолиберализма, то Америка и Запад ищут союзников в лице путинской России для того, чтобы нанести удар по мусульманскому миру. То есть русскими руками, руками русских православных людей стремятся решить ряд американских проблем.

    И ни в коем случае нельзя исключать, что этот коварный замысел в какой-то степени может удасться. Поэтому просвещенные православные и мусульмане, учитывая все это, конечно, будут и дальше вести политический, социальный и конфессиональный диалог.

    — Как Вы оцениваете исламофобию, захлестнувшую российские СМИ за последнее время?

    — На мой взгляд, исламофобии в России как таковой нет. Есть фобия, связанная с кавказцами, таджиками и другими, но она не окрашена религиозно. Я думаю, что у любого русского человека, особенно у того, кто когда-нибудь жил рядом, например, с татарами или башкирами, и в мыслях не может появиться того, чтобы относиться к Исламу, как к чему-то враждебному.

    Я думаю, что исламофобия, которая присутствует в СМИ, — это результат той интриги, о которой я говорил. Налицо во многом иудаистская попытка столкнуть Христианство и Ислам, чтобы выиграть время и занять определенное духовно-религиозное пространство. Исламофобия в этом смысле, безусловно, инспирирована. И это не отвечает, на мой взгляд, представлениям о мусульманской религии большинства русских и православных.

    — Что Вы ждете от Ислама в России?

    — Мне хотелось бы, чтобы Ислам в России продемонстрировал во всем объеме и красоте свою светскую и религиозную культуру. Для этого должны появиться люди, которые бы отождествляли себя с исламским миром, в Тюмени, в Казани, в Уфе, в Москве, например.

    Я надеюсь, что на сцену в России выйдут мусульмане, хорошо понимающие суть Ислама. И с этим чувством они пустятся в сегодняшний мучительный социальный мир. Я жду с нетерпением протуберанца не только политической огненной энергии, но и культурного взлета Ислама в России.

    …Мы не можем уйти от Проханова, не услышав, что он думает о сегодняшнем Казахстане. Он и здесь не позволяет себе опуститься на землю. Купается в своем огненном космосе. Говорит о Китае («великая китайская цивилизация»), России («мир централизуется, Россия централизуется и Казахстан — часть этого проекта»), Турции («проект восстановления Великого Турана не получился и не получится»).

    — Казахстан ведёт себя правильно. У него много своих проектов. Удержание территории. Увеличение популяции. Обеспечение развития. И во всем чувствуется симптом преуспевания.

    И все-таки Казахстан — заминированная страна. Если Запад захочет, у него есть технология создания хаоса, управления хаосом. А тут еще непреодоленные большие диспропорции, клановость. Огромное количество трещин. Но я верю в Назарбаева. Он сформировался внутри Советского Союза, в Темиртау. Его евразийский проект сформировался в недрах советской империи.

    Только вы должны помнить о том, кто сегодня в мире реальные игроки. Кто двигает миром — Америка, Европа, Китай, Россия, Ислам. Вы должны выиграть битву за будущее.

    Он опять увлекается. Говорит о том, что Запад может манипулировать Исламом и уже манипулирует. Предрекает прекрасное будущее Ирану. А будет война, так его будущее станет еще прекраснее. Он восхищается огненной активностью палестинцев. О пассионарности, писателе Валентине Распутине, попытке русского восстания на востоке Казахстана, особом ощущении грядущего, Киевско-Новгородской Руси, Московской империи, роли Вологды, о будущем татар и башкир в русской империи («они прошли искушение»), о Сергее Кугушеве и Кара-Мурзе, катакомбной церкви и православной группе Андрея Кураева, Кремле, гностике, ультраконсервативности и технократичности, огне, огне, огне, космосе…

    Он летит в своей дали, кувыркаясь растрепанным голубем — вольским турманом старинной русской породы — в воздушных потоках, взмывая, планируя, пикируя, играясь, курлыча и клекоча. Он летит.

    В соседних маленьких комнатках буднично колотят по компьютерной клавиатуре журналисты газеты «Завтра» — рутинно готовят следующий номер. Мы осторожно уходим, оставляя Проханова в сочиненном им космосе. Александр Андреевич кивает нам головой и продолжает парить.

    Видит ли он нас с высоты птичьего полета?

Газета "Наш Мир" - Рустам Арифджанов, Айдар Каипов