Мы продолжаем беседу с автором книги «Пора понимать Коран» Юрием Михайловым, начатую в прошлом номере нашей газеты.

    — Юрий Анатольевич, а Вы сами приняли Ислам и ощущаете ли Вы себя мусульманином?

    — Вообще это любимый вопрос российских журналистов. Теперь оказывается и казахстанских.

    Тут не нужно пытаться подловить меня на двуличности. Во-первых, к вере каждый человек идет своим путем. Михайлов взялся издавать перевод Корана, не для того, чтобы стать мусульманином. Ситуация, в некотором смысле, меня вынудила. Потом я заинтересовался, увлекся, потом у меня возникли определенные убеждения. С моей точки зрения, все-таки важнее то, чем ты руководствуешься в жизни, а не то, каким обрядоверием ты заполняешь свободное время.

    Когда я бывал несколько раз в Дагестане и встречался там с мусульманами разного возраста, мы много разговаривали о Коране. Так вот, у меня сложилось устойчивое впечатление, что многие из них останавливаются лишь на том, чтобы выучить арабский текст Корана, и хорошо уметь его читать. Но когда я пытался говорить с этими людьми о смысле того, что они выучили наизусть, о том, какие выводы нужно сделать из прочитанного, чтобы правильно строить свою жизнь, обнаруживалось, увы, полное непонимание основ Корана и более того, слепое повиновение абсурдным комментариям и пояснениям к нему.

    Посмотрите, что происходит. Человек молится, ходит в мечеть, вроде бы мусульманин. А как он живет, как он себя в этом мире ощущает, насколько он мусульманин по сути — это большой вопрос. Для многих, к моему большому сожалению, это вторично.

    Обман, двурушничество, ложь, которая на каждом углу, грязь, нежелание заниматься просвещением, отсутствие потребности в самообразовании, такое, знаете, пещерное существование, но с обрядоверием. Вот что для многих стало образом жизни. А к чему нас призывает Бог через Коран? Включите разум! Бог увещевает: постоянно тренируйте свой ум, обогащайтесь знаниями. Чем больше вы будете знать об окружающем мире, тем больше вы станете мусульманами. Где сегодня мы можем видеть эту потребность среди мусульман?

    Вот мы выпустили перевод Корана Османова. Я потом ходил, спрашивал: «Читали?». «Нет», — говорят. Какие очереди выстраивались за изданием в кожаной обложке.

    За большие деньги покупали. Купить-то купили, но я потом не мог найти того, кто читал. Вот, что поражает.

    Если ты действительно мусульманин, если ты действительно испытываешь потребность больше узнать Бога — читай, включай разум. Чтение литературы, обогащение себя знаниями, духовными сокровищами, которые наработало человечество — это и есть путь к Богу. Так почему же этот путь для многих заказан? Почему есть только единственная тропинка в мечеть? Помолиться, и домой, а дальше хоть трава не расти. Поэтому, когда меня такие люди пытаются упрекнуть в том, что я не мусульманин, я отвечаю, что еще надо посмотреть, кто из нас больше мусульманин — мусульманин по сути.

    — Если своей деятельностью Вы не решаете личную задачу быть мусульманином или нет, то какую цель преследуете в принципе?

    — Однажды, прихожу я в Духовное управление мусульман России и говорю: «Вы знаете, в нашей стране осталось очень мало специалистов по Исламу, тех людей, которые хотят дать мусульманам добротную, полноценную литературу». Предлагаю им, давайте найдем финансирование, давайте организуем на базе Ладомира редакцию. И, наконец, давайте выпустим то, что составляет основу духовного наследия Ислама. Никакой реакции. Иду к высокопоставленному чиновнику от духовенства, спрашиваю: «Вы будете продавать мою книгу у мечети?». Отвечает: «Нет, не буду. Это же публицистика». Притом, что сам распространяет там свою книгу, в которой умудрился поместить Каабу в Медину.

    Я для себя ставлю вполне конкретную задачу: дать мусульманам и не мусульманам действенную, высоконаучную, понятную, но не обрядорелигиозную литературу, способную помочь понять жизнь и найти себя в этой жизни.

    — В чем видите отличие Корана от ранних версий божественной литературы?

    — Не надо противопоставлять Коран и Библию. Это Книги, у которых разные задачи и разные судьбы. Главное отличие и ставшая уже банальной истина, заключается в том, что Коран — это прямая речь Бога. Здесь пролегает основной водораздел. Это первое. Второе. Я, что-то не наблюдал в Христианском обществе попыток жить по Библии. За редким исключением, разумеется. Мы говорим: Россия — православная страна. Я живу в этой стране, хожу по этим улицам, знаю этот народ. Но я не вижу жизни, которую можно было бы назвать жизнью православных.

    Возвращаясь к вопросу о моем мировоззрении. Я издатель, который выпускает книги разных конфессий. Все книги я хочу делать хорошо. У меня нет пренебрежительного отношения к другим религиям. Я ко всем отношусь с уважением, и каждая конфессия заслуживает того, чтобы их книгу я выпустил максимально качественно. Здесь никакой дискриминации нет и быть не может.

    — Вот такая проблематика: Как себя чувствуют Христианство и Ислам на Руси? А могло ли случиться так, что…

    — Вы имеете в виду, что бы стало с Россией, прими она Ислам, а не Православие? Понимаете, нет до сих пор внятного ответа, в каком государстве мы бы жили, случись такой сценарий. Русь и Россия никогда не были православными. Наверно это прозвучит кощунственно, но еще в XIX веке крупные церковные православные историки писали о том, что русские так и не приняли православие по своей сути. Языческие обычаи и праздники, которые отмечались и продолжают отмечаться в России наравне с Христианскими и Православными, говорят о том, что в русском человеке сохранились очень глубокие языческие корни. Это очень специфические корни, где есть основы соборности, но где нет такой индивидуальности, когда главное то, что важно лично для тебя, а не для коллектива. С моей точки зрения, Россия стала великой державой, в частности, может быть и благодаря Православию, но если бы она стала в полной мере Православной, мы бы получили действительно великую страну, а не такую, которую имеем сегодня.

    — Пора задать главный вопрос. В чем суть Вашей книги?

    — Главное в моей книге, как не парадоксально, это простая вещь: человек в этом мире не случаен, Бог принимал участие в сотворении каждого из нас. И это должны понять все жители Земли. Именно жители, не хозяева. Своей судьбой, своей жизнью, своим существованием человек полностью обязан своему Создателю. И главное, он обязан тому, что Бог наделил его определенными только ему способностями. Это центральная мысль, которая проходит красной нитью через всю мою книгу и формулируется в ее конце.

    Формулировка такая. У вас родился ребенок. Но ведь не благодаря вам он родился с призванием конструктора, архитектора или спортсмена, например. Это призвание, эту способность реализовать свой талант дал ему Бог. В Коране говорится, что каждый человек наместник Бога на земле, но смысл этого наместничества не в том, чтобы творить все, что заблагорассудится, а в том, чтобы реализовать свою миссию, миссию по воплощению тех дарований, которые Бог дал своему творению от рождения. Когда же общество и государство относятся пренебрежительно к способностям своих детей, происходит прямое нарушение того, что заповедал Бог. Пока, к сожалению, этого не понимают ни государство, ни общество. Эта программа на сегодня не реализовывается ни в одной стране.

    Всякий раз, обращаясь к основам Корана, я все же писал свою книгу в социальном преломлении, чтобы жизнеутверждающая суть Божественных откровений нашла зримое отражение в повседневных людских реалиях и судьбах будущих поколений. Я убежден, что составной частью национальной идеи любого государства, которое стремится к процветанию, должен быть проект развития способностей каждого родившегося ребенка.

    Только тогда мы получим тот возобновляемый ресурс бесконечного развития человечества, и нас перестанет волновать вопрос, сколько у нас осталось нефти.

    — Юрий Анатольевич, так все же чей перевод Корана ближе к оригиналу, и какой из них Вы считаете самым лучшим?

    — Есть универсальный ответ — пользуйтесь теми переводами, какие есть. А другого, готового ответа нет. Если говорить по существу, то необходим новый перевод. Вот вам пример. Коран — это богословие. Вы где-нибудь видели словарь русского богословского языка? Не пытайтесь искать, не найдете. Этот язык практически был утрачен уже в XIX веке. Поэтому сегодня стоит гигантский вопрос, как говорить о проблемах поднимаемых в Коране языком присущим русскому богословию?

    Многие отторгают этот язык, потому, что он развивался в рамках православной традиции. Но надо все-таки понимать, что в основе православная традиция — это традиция Единобожия и тот великолепный русский язык, который был наработан в рамках этой традиции, нуждается в реанимации. Он не умер, он живой. Просто за десятилетия Советской власти эта традиция была практически забыта, а те, кто пытался возрождать ее, будучи в политэмиграции, не ставили перед собой задачи создать некий аналог словаря Даля и подготовить нас к возможности написания богословских текстов на соответствующем языке. Это одна из проблем нового перевода Корана. Нужно делать арабско-русские богословские словари. Но сегодня к этому мало кто готов. Это гигантская проблема. Я подчеркиваю — те, кто берется за перевод Корана и не владеет элементарным русским языком, порочат его и наносят огромный, трудно исправимый вред Исламу. Лучше бы не было никаких переводов вообще, чем иметь то косноязычие, которое мы имеем сегодня и которое выдается за достижение.

    — Как Вы думаете, соответствует ли современное исламское общество, тому обществу, которое подразумевается в Коране?

    — Я уверен, что только то общество можно назвать исламским, которое ставит перед собой задачи обусловленные Кораном. Не хотелось бы никого обижать, но сегодня, к моему великому сожалению, я не могу назвать общества, ставящего такие задачи, и уж тем более решающего их.

    — Хотел задать Вам вопрос, что является квинтэссенцией Корана, но видимо Вы уже на него ответили, не правда ли?

    — Да, действительно. Своевременное развитие талантов у подрастающего поколения, на мой взгляд, один из главных посылов Корана. Вы должны сделать все, чтобы ваш ребенок реализовался как личность, чтобы он реализовался именно в той ипостаси, которая отвечает его способностям. И это станет одним из лучших воплощений заветов Бога. Однако если вы этот потенциал проигнорировали, то косвенно вы своего ребенка убили, убили как наместника, вдохновленного Богом и полезного для общества.

    Только прошу меня правильно понять. Если я вывел главное в Коране, это вовсе не значит, что все остальное я нивелировал. Просто это та мысль, которая сегодня человечеством совершенно недооценена, причем недооценена пагубно для общества. Я бы не хотел, чтобы моя забота о детях, в вашем понимании, подменяла веру в Бога, вера неотъемлема от этого. Этим я хотел сказать, что лишь тот человек, который верит в Бога, в большей степени обеспокоен судьбой своего ребенка.

Газета "Наш Мир" - Таир АДИЛОВ