Газета «Наш Мир»

     Сегодня международные СМИ анализируют итоги поездки российского президента в Иран. С лидерами прикаспийских государств подписано соглашение о запрете любого применения силы в регионе и праве Ирана на "мирный атом". В борьбе за Каспий подвижек нет. Сближение Москвы с Тегераном – и беда, и вина Америки, пишут газеты.

    The Times озаглавила свой комментарий "Визит Путина ставит крест на введении санкций против Ирана". В первый же день тегеранских переговоров президент Путин подписал с лидерами прикаспийских государств соглашение, которое запрещает любое применение силы в регионе и подтверждает права Ирана на разработки в ядерной сфере, сообщает издание.

     Тот факт, что Путин затрагивал темы сотрудничества с прикаспийскими государствами в энергетической сфере, а также, вероятно, вопрос о постройке силами России ядерного реактора в Бушере, свидетельствует, что надежды на принятие действенных санкций больше нет. Единственный вариант для США – это односторонние санкции вроде тех, что уже применялись против Тегерана, но не дали серьезного эффекта.

     Больше всех от этого сближения пострадал давний враг Ирана – Америка, указывает The Times. Еще в период подготовки к вторжению в Ирак Кремль порвал отношения с Вашингтоном и с тех пор действует агрессивно, преследуя лишь свои собственные интересы. Впрочем, последствия сделанных Путиным на этой неделе в Иране дипломатических шагов могут оказаться диаметрально противоположными тому, что он ожидает, полагает обозреватель газеты. Раз международному сообществу не удается решить проблему ядерных притязаний Ирана мирными способами, военный вариант становится как никогда реальным.

     В обстоятельной статье The New York Times, посвященной Прикаспийскому саммиту, проходившему во вторник в Иране, сообщается: в совместной декларации государства-участники заявили, что ни одно из них не позволит использовать свою территорию как базу для проведения военных действий против любой из остальных стран "прикаспийской пятерки". Заявление Путина и эта декларация прозвучали в период, когда Соединенные Штаты отказываются исключить вариант применения военной силы с целью пресечения ядерной программы Ирана, подчеркивает издание.

     Путин – первый кремлевский лидер, посетивший Иран с 1943 года, когда Сталин участвовал здесь во встрече на высшем уровне с Черчиллем и Рузвельтом, напоминают журналисты, выражая мнение, что заявления Путина в данном контексте прозвучали более жестко и резко подчеркнули его разногласия с США относительно масштаба угрозы, исходящей от Ирана, и средств ее сдерживания. Путин сказал, что следует отказаться не только от применения какой бы то ни было силы, но даже от упоминания о возможности ее применения.

     Несмотря на решительные высказывания Путина и очевидные проявления солидарности друг с другом пяти стран, имеющих выход к Каспийскому морю (помимо России и Ирана, это Азербайджан, Казахстан и Туркмения), в регионе сохраняются сильные трения, особенно по вопросу о разделе главного богатства этого моря – нефти. "Вопрос о разделе моря не менее важен, чем ядерная программа", – отметил Ахмад Натек Нури, экс-спикер иранского парламента, в интервью агентству новостей Fars.

     Но проблема ядерной программы Ирана затмила остальные, пишет издание. Приводятся слова Ахмадинежада: "По многим вопросам мы достигли окончательной договоренности, но нам также необходимо коллективное сотрудничество. Наша цель в том, чтобы море не становилось театром военных действий, а также в недопущении иностранцев в регион".

     Хотя Путин и Ахмадинежад высказались решительно, их заявления, по-видимому, имеют скорее политическое, чем военное значение и не знаменуют собой отхода от нынешнего положения дел, полагают эксперты NYT. У Соединенных Штатов на данный момент нет соглашений с каким-либо из прикаспийских государств, где затрагивался бы вопрос о военной агрессии против других государств региона. Вместо этого Пентагон заключил ограниченные двусторонние соглашения в регионе о разрешении полетов в Афганистан через воздушное пространство данных стран, а также дозаправке, вынужденных посадках и т.п.

     Более того, поскольку американские войска сосредоточены в Ираке и других странах Персидского залива, а в регионе также присутствуют авианосцы и подводные лодки, неясно, есть ли необходимость в какой-либо из прикаспийских стран для удара по Ирану.

     Итальянская Corriere della Sera публикует небольшое интервью с американским философом и писателем Бенджамином Барбером под заголовком "Объятия между Москвой и Тегераном? Виноваты США".

     Путин избрал антиамериканский политический курс и "этот поворот приведет ко многим проблемам", говорит Барбер. "Его вынудили пойти на это Соединенные Штаты и отчасти НАТО и ЕС", поскольку они ответственны за изоляцию России. "Путин мог бы продолжать сотрудничать с нами, если бы НАТО не приблизилось к его двери, а ЕС не принял в свои ряды его бывших сателлитов, тем более что Буш стал размещать там свой космический щит. И Ахмадинежад согласился бы на диалог, если бы Буш не захватил Ирак", – уверен Барбер.

     Испанская El Pais пишет, что сенсационное присутствие Владимира Путина на саммите стран прикаспийского региона в Тегеране придало необычное измерение этой, обычно непримечательной, региональной встрече.

     По геополитическим и экономическим соображениям Россия наряду с Китаем является великим защитником исламского режима в его ядерном споре с ООН. Поэтому маловероятно, что Путин будет оказывать на Ахмадинежада серьезное давление, уговаривая его выполнить требования Совета Безопасности о немедленном прекращении обогащения урана, что в настоящий момент привело к ряду санкций ООН и угрозе их расширения. Российский президент убеждает своих европейских коллег (Саркози, Меркель), что у него нет данных о военных намерениях Тегерана и что, в любом случае, теократический режим будет сопротивляться международному давлению.

     Немецкая Sueddeutsche Zeitung несколько смещает акценты в оценке прошедшего саммита. На самом деле пакт, направленный против теоретически возможного военного удара, призван отвлечь внимание от того, о чем для России, Ирана, Азербайджана, Казахстана и Туркмении действительно шла речь на Прикаспийском саммите: в тени российско-иранских переговоров по ядерной программе они хотели наконец разрешить свой многолетний правовой спор относительно самых объемных внутренних вод в мире. Но этого им сделать так и не удалось, пишет Франк Нингуйзен.

    Предыдущий саммит, который состоялся пять лет назад, окончился провалом. На этот раз прикаспийские государства по крайней мере договорились о том, что впредь будут более интенсивно заниматься вопросом раздела Каспия. Однако это довольно жалкий результат после столь продолжительного разбега, который взяли страны-участницы перед тегеранской встречей. Кроме того, российский президент не смог осуществить свое желание наложить вето на строительство трубопровода по дну Каспия.

    В Тегеране прикаспийские государства демонстрировали единство мнений, тогда как на самом деле ведут ожесточенные споры о природных ресурсах, заключает автор.