В последние годы учеными Института востоковедения им. Р.Б. Сулейменова МОН РК удалось собрать столько фактологического материала по истории Казахстана, что он едва умещается в многочисленных, выходящих в свет один за другим, сборниках. Недавно директор института, доктор исторических наук Меруерт АБУСЕИТОВА отыскала в Берне фонд Анри Мозера, известного швейцарского путешественника, который не раз бывал в казахских степях, дружил с нашими аристократами и оставил после себя богатейшее наследие — записи, фотографии, вещи, подаренные ему ханами и султанами. Все это проливает свет на жизнь, быт, традиции казахской элиты XVIII — XIX веков.

    — Меруерт Хуатовна, а что представляла собой казахская элита того периода, который вы изучаете, — XV — XVII веков?

    — В то время и позднее элита казахов называлась «ақ сүйек» — «белая кость». Во главе пирамиды стоял избранный хан — представитель Чингисова рода, далее — торе (тоже чингизиды), ниже — султаны, вожди крупных племен и родов, еще ниже — аристократия: беки, бии, батыры, жырау. И, конечно, пирамида держалась на народе. Ханы никогда не чувствовали себя независимыми от своих подданных. Они, например, прислушивались к советам жырау, которые говорили довольно резкие вещи. Вот как Асан Кайгы обращался к степному правителю:
Я не скажу, ты и не будешь знать,
Скажу, не шевельнешь ресницей.
Враги народ твой продолжают рвать,
А ты с дозором не был на границе…

    Жырау были людьми образованными и проницательными. В некоторых источниках сказано, что они даже умели распознавать характеры тех, с кем ханам приходилось контактировать — с добром человек пришел или с камнем за пазухой.

    — Что означало в XV–XVI веках такое понятие, как «образованный человек»?

    — Мы нашли много источников о времени правления Тауекель-хана, иначе — хана Таввакула (XVI век). В одном из них, под названием «Раузат ал-ризван» Бадр ад-Дина ал-Кашмири, описываются известные события конца 1598 — 1599 годов, когда большая часть присырдарьинских областей перешла на сторону Казахского ханства. Это был большой политический подъем в истории государства, благодаря Тауекель-хану были приобретены огромные территории. И вот этот источник рассказывает о хане как об очень образованном человеке, здесь же приводятся отрывки из его поэтических произведений. Я надеюсь, что нам удастся найти сами произведения. Но даже из отрывков, которые приводит ал-Кашмири, можно понять, что хан обладал умом и кругозором философа, человека, способного анализировать историю, общественные процессы, что для выражения своих мыслей он избрал форму возвышенного белого стиха.

    Об образованности казахской элиты говорят и многие агиографические (религиозные. — Ред.) источники, где, например, рассказывается, что отпрыски казахских ханов обучались в религиозных учебных заведениях и дома у наставников. При ставке всегда были люди, которые передавали знания и учили различным необходимым навыкам сыновей и дочерей правителей. В XVI–XVII вв. образование получило широкое распространение среди казахской знати, а Туркестан был центром просвещения.

    Образованность высшей знати подтверждается источниками, которые нам удалось найти в первом историческом архиве Китая, в Архиве внешней политики России, в хранилищах музея Топ-капы в Стамбуле, в хранилищах рукописей Ирана.

    — На каком языке все эти послания?

    — В основном — на чагатайском, я склоняюсь называть его кыпчакским, а также на фарси.

    — Грамотность была привилегией одной лишь аристократии?

    — Нет, так утверждать нельзя, я уверена, что и средние слои казахского общества владели письменностью. Не только аристократия могла сочинять стихи. Возьмите Машхур Жусупа Копеева, чьи рукописи мы сейчас издаем. В них сохранена устная историческая традиция, которая у казахов отличалась философской глубиной размышлений над историческими событиями, явлениями жизни. Казахское общество было открытым, демократическим, так что знания и навыки имели возможность перетекать из одного слоя в другой. Наши находки полностью разрушают советский стереотип об отсутствии письменной традиции у кочевников.

    — Чем наша элита отличалась от элит других стран?

    — Конечно, укладом. Кочевой уклад был уникальным. Хочу подчеркнуть самое главное: хан — верховная власть — всегда советовался с народом. Сила и прочность ханской власти зависели от того, насколько она отвечала интересам кочевой знати. В тех случаях, когда власть хана не отвечала интересам кочевой знати или ущемляла ее права, знать не только не поддерживала ханскую власть, но зачастую вступала с нею в открытую вооруженную борьбу. Так, сподвижники Абулхаира, представители крупных родов узбекского улуса, провозгласили ханом Шейх-Хайдар-хана, но в скором времени покинули его. А совет, прежде чем решить вопрос об избрании ханом Мухаммад-Шайбана, выставил условие, чтобы он, соблюдая «обычай древний», предоставил им «волю в государстве». Поэтому ханы для решения вопросов, затрагивавших все государство, вынуждены были опираться на совет, состоявший как из чингизидов (султаны, огланы), так и представителей родов (бии, тарханы, бахадуры, старейшины), городской знати, духовенства. Один из первых казахских правителей Махмуд-султан, сын Джанибек-хана, после своего поражения от Шайбани-хана, прежде чем обратиться за военной помощью к своему дяде Бурундук-хану, вынужден был созвать совет кочевой и городской знати. У хана был совет, без которого он не мог кого бы то ни было назначить на какую-то должность. У хана был курултай, который созывался, если решался вопрос о войне, если решались серьезные внутренние проблемы. В собраниях имел право участвовать каждый «могущий носить оружие» свободный казах, достигший 15-летнего возраста. И на собраниях этих народ не безмолвствовал. Если хан удовлетворял их, его благословляли на дальнейшее правление, если он не думал о благе подданных, то они совершали обряд «хан талау», если же хан снова не прислушивался к мнению общества — подданные мирно откочевывали. Как когда-то султаны Жанибек и Керей.

    Тюркская кочевая концепция государства, об этом в своей книге недавно написала мой докторант Алтайы Оразбаева, состоит в том, что первая и основная обязанность правителя — это способствовать проживанию народа в благоденствии. Если народ изгонял хана, а такие примеры были в истории, то эти действия адекватно воспринимались степной аристократией. И исход такого противостояния не сопровождался кровопролитием, не приводил к коренным изменениям структуры общества. А буфером между ханом и народом служили советы ханов, биев, институты жырау, батыров, которые регулировали общественные отношения и служили средством гармонизации интересов власти, родоплеменной знати и более низких социальных слоев.

    Таким образом, в казахском обществе человек пользовался трехуровневой системой защиты: хан, который защищал интересы государства и всего народа; бии — это защита на уровне племен и жузов, и аксакалы — защита на родовом уровне. А. Оразбаева в этой связи упоминает в своей книге «Цивилизация кочевников евразийских степей» примечательный обычай казахов, которого нет у других народов — «хан саркыты». Соплеменники поровну делили между собой скот хана после его избрания, поскольку считалось, что хану скот ни к чему, у него не должно быть иных забот, кроме благополучия его народа — если скот есть у народа, значит, он есть и у хана.

    Казахское общество того времени было демократичным, пронизанным духом критики. Рядовой кочевник, обладавший такими добродетелями, как ум, порядочность, справедливость, храбрость, мудрость, мог беспрепятственно перемещаться вверх по социальной лестнице. В кочевом обществе положение человека совпадало де-юре и де-факто, что является свидетельством подлинной свободы — здесь я тоже абсолютно согласна с нашим исследователем. В подавляющем большинстве, бии, например, представляли высшие слои общества, но это не означало, что бием не мог стать талантливый «қара сүйек». А батыры — те и вовсе всегда были из народа, но их слово и дело всегда оставались на виду.

    — Как готовились к государственной деятельности ханские отпрыски?

    — Вообще, воспитанию уделялось большое внимание. Ханских детей не баловали, их учили жить, принимать решения в экстремальных условиях. Не имеет значения — мальчики то были или девочки, в них воспитывали волю, физическую силу. Большое внимание уделялось религиозному воспитанию.

    — Значит, одной из миссий власти, элиты в то время было распространение Ислама?

    — Конечно. Что такое религия? Это есть идеология. И чтобы укрепить ее, ханы способствовали распространению религии. Жаловали духовенству земли, которые ценились наравне со скотом.

    Но самой, конечно, главной заботой было государство и благоденствие народа. Элита также определяла правила игры, например, создавала законы, в основе которых лежала «Яса» Чингисхана. Потом последовали законы ханов Касыма, Есима, Тауке, основанные на жизненном опыте, народной мудрости и справедливости.

    — В XV–XVII веках случались ли противоречия внутри элиты?

    — Нужно говорить о междоусобицах. Элиты разных жузов не всегда прислушивались друг к другу. И я уже говорила, что при несогласии с ханом султаны откочевывали вместе со своим родом. Так в XV веке сделали Керей и Жанибек, они ушли от Абулхаира. Так удалился в Самарканд Бурундук-хан, не нашедший общего языка с ханом Касымом, и там, на чужбине, он скончался.

    — А как происходила передача власти преемнику?

    — Наследование власти было основным ее оплотом. Понятно, что ханская власть могла быть передана только чингизиду. Это, как правило, сын хана. Не было такого, чтобы народ не знал преемника. Но бывали случаи, когда кто-то силой завоевывал власть.

    — Силовой захват власти обычно чем заканчивался?

    — Как правило, такое правление было недолгим. В конце концов, верх снова брала законная власть.

    — Что позволило, на Ваш взгляд, кровям Чингисхана так распространиться на территории Казахстана? Почему чингизидство у нас расцвело?

    — Потому что первые казахские правители-властители произошли от Тука-Тимура, сына Джучи. Именно они стали основателями казахской государственности.

    — Нигде потомки Чингисхана не удержались у власти, кроме казахских степей.

    — Почему же? После распада Золотой орды образовались, кроме Казахского, Крымское, Ногайское, Астраханское ханства и другие.

    — Тех государств уже нет. А вот улус Джучи сохранился почти в тех же размерах.

    — Потому что это наши ханы сохранили территорию, которая, кстати, была в несколько раз больше теперешней. Ханы любили и уважали свой народ и четко знали о своих обязанностях: надо выиграть войну, принести добычу, создать народу условия для достойной жизни — на то они и ханы. Только тогда они сами могли процветать и править долго и счастливо. И в самом деле, в те годы, о которых мы сегодня говорим, народ Казахского ханства благоденствовал. Им управляли сильные личности. Это видно по историческим документам.

Гульнара РАХМЕТОВА