Вот уже которое десятилетие Афганистан остается горячей точкой, местом, где уровень насилия не только не снижается, а, наоборот, продолжает повышаться. О том, почему международному сообществу не удалось создать новый, стабильный Афганистан, в интервью «Росбалту» рассказал в прошлом представитель многих мусульманских организаций на Западе (в том числе, «Братьев-мусульман»), соучредитель основных мульсульманских организаций Великобритании, глава Центра по изучению терроризма, доктор Кемаль аль-Хельбави.

      – В этом декабре исполнилось 6 лет с момента окончания операции «Несгибаемая свобода» в Афганистане. Каковы, по вашему мнению, итоги международной интервенции? Можно ли назвать ее успешной?

      – Успешной ее можно назвать только отчасти, по многим направлениям совершенно никакого успеха достигнуто не было. Самым большим провалом является сам факт международного присутствия на афганской земле – афганский народ никогда это не принимал и не примет. К тому же международное сообщество не сумело понять традиции и культуру этой страны, ту роль, которую играют племенные отношения. А без этого не понять реакции афганцев, не понять самих афганцев, а, значит, не решить проблему «Талибана».

      Конечно, определенные достижения есть: было сформировано правительство в Кабуле, которое признается многими местными лидерами. Однако продолжается насилие, продолжаются столкновения, потому что повстанческое движение по-прежнему существует, те, кто боролся против международного присутствия, продолжают борьбу. В результате, в Афганистане есть города и районы, где центральное правительство не решает ничего.

      – Вы упомянули неспособность международного сообщество понять традиции афганского народа, роль племенных отношений. Насколько это важно?

      – Племенные традиции играют огромную роль в афганском обществе, это связующее звено между людьми. Понимаете, в Афганистане очень часты случаи, когда утром человек работает на правительство Карзая, а после обеда работает на талибов. И это не является каким-то предательством или поиском наживы – здесь вступают в силы родственные связи, которыми не принято принебрегать в Афганистане, на что часто накладывается желание работать на своих, местных лидеров, а не на иностранцев.

      Во-вторых, международное сообщество, в частности, США так и не смогли понять, что талибы являются частью афганского народа несмотря на то, что отличаются от большинства населения своим подходом к исламу. «Талибан» – это часть общества, часть социальной системы и игнорирование этого факта только усугубляет обстановку. Невозможно решить проблемы Афганистана, не вступив в диалог с «Талибаном».

      – Чем же все-таки является «Талибан»?

      – «Талибан» — это неоднозначное явление. Талибы не представляют какую-то определенную прослойку населения, они не сосредоточены в какой-то конкретной географической зоне. Как правило, это люди, которые получили религиозное образование, причем не только в Афганистане, но и в Пакистане. Это люди, представляющие самые разные социальные классы. Их отличием является то, что они организованы лучше, чем любая политическая партия или исламское движение Афганистана – у них одно образование, одна культура, одинаковые задачи, одинаковый стиль жизни, как правило, очень скромный, у них больше времени, чем у других афганцев, которое они посвящают организации своей деятельности.

     Но я еще раз повторяю – они являются частью общества. В США, например, есть амиши – христиане-менониты, которые также ведут очень скромный, даже можно сказать, примитивный образ жизни. Но никто не ставит под вопрос их принадлежность к американскому обществу. Также надо подходить и к «Талибану».

      – Недавно британский премьер-министр Гордон Браун выступил с инициативой начала диалога с «Талебаном»...

      – Я был очень счастлив, когда узнал об этом! Я говорю об этом уже многие годы.

      – То есть вы считаете, что это возможно? Что талибы пойдут на переговоры с международным сообществом?

      – Они пойдут на это, если международное сообщество проявит искреннюю заинтересованность в том, чтобы положить конец тому, что происходит в Афганистане, и перестанет демонизировать самих талибов. Гордон Браун выступил с хорошей инициативой, но то, как он предложил ее реализовать не принесет никаких результатов. Он предложил пойти на переговоры с умеренными лидерами талибов не столько для того, чтобы решить афганскую проблему, а для того, чтобы от них получить информацию о более радикальных лидерах и использовать эту информацию для уничтожения последних. Это бессмысленно. Международное присутствие воспринимается афганцами как оккупация, с которой они никогда не смирятся, и уж точно не будут сдавать тех, кто с ней борется. Так что необходима настоящая воля для встречи с настоящими лидерами, за которой последует настоящий диалог.

      – Таким образом, возникает странная ситуация: обе стороны готовы к диалогу, но тем не менее насилие продолжается...

      – Насилие будет продолжаться до тех пор, пока в стране будет иноземное присутствие. Каждый афганец, за исключением тех немногих, которые входят в окружение Карзая, будет боротся за освобождение своей земли. Люди видят эти самолеты, чьи рейды уничтожают больше мирного населения, чем бойцов «Талебана», за которыми охотятся. Когда люди это наблюдают, они мгновенно вспоминают, что талибы все же как никак – часть Афганистана, в отличие от в свое время СССР, а сейчас США, Италии и так далее. Алжир боролся против Франции 132 года и в конце концов получил свою свободу, именно так видится сейчас в Афганистане противостояние силам коалиции.

      – Население также отторгает центральную власть, которая создавалась не без поддержки того же международного сообщества. Существуют ли в Афганистане «доморощенные» лидеры, которые могли бы сплотить страну?

     – Сплотить Афганистан это, в принципе, задача очень сложная. Я бы не стал говорить об одном лидере, более реальным является создание союза лидеров, которые вместе могли бы управлять страной – что-то вроде коллективного лидерства, как если бы оппозиция также входила в правительство наряду с правящей партией. Я считаю, что такая схема помогла бы снизить уровень насилия и количество терактов. Среди лидеров, которые могли бы принять участие в формировании подобных органов, я бы назвал, например, бывшего президента Афганистана Бурхануддина Раббани или бывшего премьер-министра Ахмада Шаха Ахмадзая. В настоящий момент я работаю над организацией в одной из европейских стран конференции по Афганистану с тем, чтобы обсудить эти идеи с афганскими политиками.

Беседовала Юлия НЕТЕСОВА