'Шпенглер'

      В 1944 г., глядя в иллюминатор самолета на бескрайние российские просторы, будущий президент Шарль де Голль проклял судьбу за то, что родился французом: если бы только он мог возглавить такую огромную страну, как Россия, как бы он развернулся! Должно быть, такая же мысль приходит в голову и Владимиру Путину - самому талантливому политическому лидеру нашего времени: каких бы высот он мог бы достичь, стоя у руля единственной в мире сверхдержавы, а не едва держащегося на плаву корабля побежденной советской империи. . . Почему же не дать ему такую возможность? Наблюдая за последним раундом политических дискуссий в Америке, я пришел к выводу - пришло время для неортодоксальных решений.

      Второй президентский срок Путина завершится в начале 2008 г., как раз незадолго до выборов в нашей стране. Есть еще масса времени, чтобы предоставить ему американское гражданство и изменить конституцию, чтобы нашим президентом смог стать человек, родившийся за пределами США. Единственная альтернатива - выбрать главой государства очередного представителя той самой породы политиков, что уже вовлекла Америку в неприятности.

       Партнеры

      'Бог помогает дуракам, пьяным и Соединенным Штатам Америки', - гласит знаменитый афоризм, приписываемый германскому канцлеру Отто фон Бисмарку. К сожалению, мой новогодний прогноз однозначен: сегодня, Господь, похоже, взял тайм-аут, по крайней мере по отношению к Америке. Только что завершившийся год для нашей страны стал annus horribilis по любым меркам - за исключением мерок 2008 г., который для США, несомненно, станет самым худшим с 1980 г., когда Джимми Картер покидал Белый дом. Тогда в американской политике все шло наперекосяк, но в нынешнем году будет еще хуже. Как и 27 лет назад, уходящая администрация будет терпеть одну экономическую и стратегическую неудачу за другой. Но, в отличие от 1980 г., сегодня у порога не стоит новый Рональд Рейган, способный исправить ситуацию.

      Америке нужен сильный лидер, но ни один из нынешних кандидатов в президенты этому критерию не отвечает. Последние два десятка лет наши политики побеждали на выборах, потворствуя охватившему Америку самодовольству. Сейчас же необходимо как раз обратное. Путин, несомненно, обладает требуемой решимостью; и вообще, у него есть лишь один серьезный недостаток - человек он весьма жестокий. А созданное им молодежное движение 'Наши' способно напугать каждого, кто мало-мальски знаком с политической историей 20 века.

      Но опять же - кто из нас без греха. Да и дело здесь не в личных качествах Путина. Вашингтон не желает понять основополагающих российских реалий (об этом я уже писал в статье 'Кеннебанкпорт: разговор, которого не было' (What they didn't say at Kennebunkport)). Любому лидеру в этой стране, чтобы элементарно выжить, пришлось бы поступать примерно так же, как Путин.

      Если его предшественник Борис Ельцин довел Россию до хаоса и банкротства, Путин восстановил ее экономику и положение в мире, исходя из одной истины: проблема - в самом российском народе. После столетий жестокой власти царей и десятилетий коммунистического террора этот народ превратился в инертную массу, неспособную отстаивать собственные интересы. И Ельцин позволил туче саранчи разворовать все, что осталось от российской экономики.

      Жесткими методами, явно выходящими за рамки закона, Путин вернул экономику под контроль государства, нажив при этом целую когорту врагов-богатеев, готовых финансировать любого западного политика, который его критикует. Как я писал год назад (в статье ''Перемирие' России с мусульманским миром' (Russia's Hudna with the Muslim world), опубликованной в этой газете 21 февраля 2007 г.), 'единственные люди в России, сохранившие лидерские качества после жесточайшего отрицательного отбора коммунистической системы - это бывшие 'тайные стражи' государства, чье уникальное положение требовало от них сохранять трезвость ума'.

      Американцы тем временем столкнулись с опасным врагом, и этот враг - они сами. Четверть века - с тех пор, как президент Рейган победил в 'холодной войне' и 'отладил' экономику - Америка мчалась вперед на гребне волны могущества и процветания. В 1980-х гг. она была единственным примером для подражания, и, словно магнит, притягивала потоки капиталов со всего мира. Ее финансовый рынок выглядел настолько привлекательно, что к концу 1990-х гг. почти все свободные накопления в мире стремились в эту вожделенную 'гавань'. Только в 2007 г. в Америке было вложено зарубежных капиталов на триллион долларов.

      Американцам уже незачем было копить деньги - это делал за них остальной мир, и одалживал им свои сбережения под самый низкий процент за последние полвека. Американцам уже незачем было учиться - программы для их компьютеров создавали инженеры из других стран - от Индии до Аргентины. Наконец, американцы больше не сталкивались со стратегической угрозой: после 'кончины' СССР, как считал Вашингтон, все, что требовалось Соединенным Штатам - это экспортировать собственное представление о самих себе. Из всех великих иллюзий эпохи после окончания 'холодной войны' эта оказалась наиболее пагубной.

      Подобно развивающимся азиатским странам в середине 1990-х, американцы с помощью дешевого иностранного капитала превратили спекуляцию недвижимостью в излюбленную общенациональную забаву. И, опять же как в Азии в 1997 г., единственное лекарство от этой болезни - позволить головокружительному пике курсов акций продолжаться своим чередом, пока 'стрекозы' не научатся работать и экономить как 'муравьи' (Об этом - моя статья 'Западные стрекозы и китайские муравьи' (Western grasshoppers and Chinese ants), опубликованная 7 сентября 2007 г.). В конце 2007 г. американцы стали беднее, чем в начале, а к концу 2008 г. их благосостояние еще больше снизится - и весьма существенно. Они попадут в зависимость от стран Персидского залива, Сингапура, Китая, России и любых других государств, способных подпитать капиталами нашу банковскую систему, которая уже сегодня, возможно, переживает техническое банкротство. Нам придется сократить импорт, от чего пострадает экономика азиатских стран.

      Десятки миллионов людей, которые всего год назад 'на бумаге' выглядели вполне состоятельными, к концу 2008 г. останутся без гроша. В тех штатах, где цены на недвижимость росли быстрее всего - Калифорнии, Флориде, Аризоне и Неваде - они с января по конец сентября прошлого года упали почти на треть. Котировки американских ценных бумаг с октября 2007 г. снизились уже на 10%. И пока 'кровопускание' не закончится, капитализация рынков недвижимости и акций, скорее всего будет сокращаться и дальше.

      Уже дважды в американской экономике разыгрывалась абсурдистская пьеса Сэмюэля Беккета 'В ожидании Годо' - пьеса, в которой ничего не происходит. Первый раз ничего не произошло в 1997-2000 г., когда на рынке акций высокотехнологичных компаний возник 'мыльный пузырь'. Американцы, охваченные коллективной галлюцинацией, полагали, что интернет-рынок будет расти до бесконечности за счет торговли и низкопробных развлечений. Возможно, если бы кому-то удалось довести до совершенства технологию виртуального секса, этот биржевой 'мыльный пузырь' и продолжал бы надуваться, но этого не случилось - иллюзия развеялась, и наступившее разочарование обернулось двукратным падением котировок акций интернет-компаний.

      Второй раз 'ничего не произошло', естественно, в преддверии нынешнего ипотечного кризиса. Сегодня остальной мир осознал опасность, связанную с покупкой американских акций 'повышенного риска', и переключился на другие, более надежные ценные бумаги. Но главная беда не в этом: вся Америка проявила склонность к непозволительному риску, вздувая цены на жилье за счет дешевого кредита. Банки и рейтинговые агентства заявляли, что пакет крайне рискованных ценных бумаг можно превратить в абсолютно надежные активы, 'продав' часть риска спекулянтам. Выяснилось, что это были действия на стыке заблуждения и мошенничества, поскольку субстандартные ценные бумаги, которым присваивался один из самых высоких кредитных рейтингов - АА, сегодня потеряли в цене по 60 центов с каждого доллара.

      Можно до хрипоты ругать регулирующие органы, позволившие этому произойти, или банки, наживавшиеся на комиссионных, но движущей силой интернетовского и ипотечного 'мыльных пузырей' стало одно и то же - стремление американцев разбогатеть на дармовщинку. Они приняли период повышенной доходности, связанной с рейгановской 'революцией', за скатерть-самобранку, по первому требованию уставляющую стол роскошными яствами.

      Такое же общенациональное 'самолюбование' обусловило и неудачи США в стратегической сфере. Чтобы жить счастливо, урезонивает другие страны Вашингтон, вам просто надо стать такими как мы. Пока в столицу год назад - после назначения Роберта Гейтса (Robert Gates) министром обороны - не вернулся дух Джеймса Бейкера (James Baker), американская политика находилась в руках нерадивых учеников 'чародеев' рейгановской эпохи. Они были уверены, что владеют всеми чудодейственными заклинаниями восьмидесятых, и достаточно окропить упорствующие в своих заблуждениях страны магическим эликсиром демократии, как они зацветут.

      Чтобы поддержать на плаву свой провалившийся иракский 'проект' до ноябрьских выборов, Вашингтон пошел на существенные уступки своим злейшим врагам - Ирану и Сирии. В обмен на сокращение помощи иракским мятежникам, которых эти две страны и взрастили, Иран получил карт-бланш на продолжение работ по обогащению урана, а Сирия - свободу рук в Ливане. Америка клялась, что не позволит Ирану осуществлять ядерную программу, и 'разберется' с ирано-сирийской марионеткой - военизированной организацией "Хезболла" - в Ливане. Ни того, ни другого обещания она не выполнила.

      Признав турецких исламистов силой, выступающей за демократию, Вашингтон лишь побудил их относиться к Америке с презрением - а заодно и заслужил враждебность сторонников светского государства, которые сочли, что США их предали (об этом я написал статью 'Почему Турция ненавидит Америку? (Why does Turkey hate America?), опубликованную 23 октября 2007 г.). Но ничто не может сравниться с унижением, которому Америка подверглась в Пакистане. Превратив Беназир Бхутто в инструмент демократизации по американскому образцу и тем самым послав несчастную женщину на смерть, Вашингтон теперь вынужден еще крепче цепляться за президента Первеза Мушаррафа (Pervez Musharraf), которого буквально все - от Хиллари Клинтон (Hillary Clinton) до таксиста, что вез меня в аэропорт - считают соучастником ее убийства.

      Глобальная 'война с террором' пробудила чудище исламизма в Турции, Пакистане, Ливане, Газе и Ираке. Так называемые 'цветные революции' зачахли в колыбели. Ливанская 'кедровая революция' заканчивается тем, что Госдепартамент готовится 'сдать' ее сирийцам. Но самой идиотской и деструктивной акцией нашей дипломатии за последние семь лет стала 'оранжевая революция' на Украине - ведь именно она убедила Путина, что Западу нельзя верить никогда и ни в чем, ни при каких обстоятельствах.

      Путин, однако, отлично разбирается в работе механизмов власти. В отличие от Ирака мятежная Чеченская республика, населенная мусульманами, теперь тихо лежит у него в кармане - правда, ее население за десять лет сократилось вдвое. В ходе первой чеченской войны 1994-96 гг. российские войска истребили от 35 до 100 тысяч мирных жителей, а еще полмиллиона были вынуждены покинуть свои дома - это составляет примерно половину ее жителей. Но 'замирение' Чечни было достигнуто не этим. Подкупом и шантажом Путин заставил чеченские кланы делать 'грязную работу' за Москву, проявив себя мастером политики по принципу 'разделяй и властвуй'. Из всех сегодняшних государственных деятелей российский президент, особенно с учетом слабости его исходных позиций, больше всех приблизился к коварному стратегическому гению кардинала Ришелье.

      Именно в таком умении мыслить стратегически нуждается Америка. Поэтому в качестве кандидата в президенты нашей страны я выдвигаю Владимира Путина.

      Наконец, последняя оговорка - Путин плохо говорит по-английски. Это, впрочем, не означает, что он не может стать главой нашего государства - Бушу ведь это нисколько не помешало.

* * *

      * В качестве псевдонима автор статьи избрал фамилию знаменитого немецкого философа, историка и культуролога Освальда Шпенглера (Oswald Spengler)