Глава 1 из книги "Социальная справедливость в Исламе"

       Мифы о том, что религия оторвана от жизни и служит лишь для опьянения чувств, были взращены не в мусульманском мире, они чужды самой сути Ислама

       В мире экономики человек, обладающий собственностью, не прибегает к займу, не рассмотрев прежде свои собственные ресурсы; и также правительство не прибегает к импортированию товаров без тщательной оценки ресурсов своей страны, ее сырья и потерциальных благ. Не то же самое ли происходит в отношении духовных ресурсов, интеллектуального потенциала, моральных и этических традиций? Очевидно, нет; и как в Египте, так и в мусульманском мире в целом мы обращаем мало внимания на наши духовные ресурсы и наше интеллектуальное наследие; вместо этого мы стремимся импортировать зарубежные принципы и методы и заимствовать обычаи и законы из заморских стран.

       Нам стоит только присмотреться, и сразу станет видно, что наша социальная обстановка достигла наихудшего состояния, что наши социальные нормы не имеют никакого отношения к справедливости, что мы смотрим во все глаза на Европу, Америку или Россию, и что мы надеемся оттуда импортировать решения наших проблем, как мы импортируем оттуда промышленные товары. Причем последнее отличается как раз тем, что мы сначала выясняем, какие товары уже есть на нашем рынке, и какие мы можем производить сами. А если дело касается импортирования принципов, обычаев и законов, то мы не ценим того, что имеем. Мы снова и снова отбрасываем все наше духовное наследие, все наши интеллектуальные дарования и все те решения, которые могут быть выработаны на их основе; мы отбрасываем наши основополагающие принципы и доктрины, привнося к себе демократию, или социализм, или коммунизм. Именно к ним мы обращаемся за решением наших социальных проблем, хотя наши условия жизни, история и сама основа жизни, интеллектуальной и духовной, весьма отличны от таковых в заморских странах.

       В настоящее время мы проповедуем Ислам как государственную религию, мы искренне считаем себя настоящими мусульманами, или даже хранителями и распространителями Ислама. Однако мы отделили нашу веру от реальной жизни и обрекли ее на изоляцию, правовое бессилие, безучастность к нашим насущным проблемам и неспособность к их решению. Согласно известной присказке, «религия касается только человека и его Бога», в то время как обычные взаимоотношения, социальные связи, житейские проблемы, политическая и экономическая теория не имеют никакого отношения к религии — таково мнение людей, не испытывающих враждебности к религии. У остальных же реакция такова: «Даже не упоминайте о религии; это не что иное, как опиум для народа».

       Как мы пришли к такому странному видению сущности и истории Ислама? Мы его импортировали, как мы импотрируем все остальное, из заморских стран. Ведь мифы о том, что религия оторвана от жизни и служит лишь для опьянения чувств, были взращены не в мусульманском мире, они чужды самой сути Ислама. Мы их просто повторяем как попугаи, перенимаем как обезьяны; мы никогда не задумывались ни об их происхождении и источниках, ни об их последствиях. Давайте же рассмотрим, когда и как эти странные мифы возникли.

       Христианство выросло под сенью Римской Империи в тот период, когда иудаизм померк, превратившись в систему омертвевших ритуалов, в пустую бездушную подделку. В то время Римская Империя уже имела свои пресловутые законы, которые легли в основу современного Европейского законодательства; у римлян были свои обычаи и социальные учреждения. Перед лицом мощного римского правительства и единого римского народа христианство не имело ни потребности, ни власти, для того чтобы вводить в жизнь свои законы и правила. Задачей христианства было моральное и духовное очищение людей; оно должно было исправить стереотипные ритуалы и пустую бутафорию церемониального иудаизма, восстановить дух и сознание израильтян.

       Иса (мир ему!) пришел, чтобы проповедовать духовную чистоту, милосердие, доброту, терпимость, целомудрие и воздержание и чтобы смягчить некоторые ограничения, наложенные на детей Израиля или же ими самими изобретенные. Он не придавал никакого значения узким поверхностным традициям книжников и фарисеев, а заботился о человеческой морали и духе. Именно поэтому он разрешил своим ученикам праздновать субботу и употреблять в пищу что угодно, но предостерег их от осквернения посредством обмана, лжи и прелюбодеяния. И также он разрешил своим ученикам нарушить еврейский пост и защитил от избиения камнями женщину, совершившую прелюбодеяние, поскольку ни один из хотевших ее побить не был сам безгрешен. Иса учил: «Вы слышали, что сказано: око за око и зуб за зуб. А Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую; и кто захочет судиться с тобою и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду; и кто принудит тебя идти с ним одно поприще, иди с ним два»[1].

       Тем же духом насыщены его слова: «Вы слышали, что сказано древним: не убивай, кто же убьет, подлежит суду. А Я говорю вам, что всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду; кто же скажет брату своему: "рака" (глупец), подлежит синедриону; а кто скажет: "безумный", подлежит геенне огненной. Итак, если ты принесешь дар твой к жертвеннику и там вспомнишь, что брат твой имеет что-нибудь против тебя, оставь там дар твой пред жертвенником, и пойди прежде примирись с братом твоим, и тогда приди и принеси дар твой».

       Или: «Вы слышали, что сказано древним: не прелюбодействуй. А Я говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем. Если же правый глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя, ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое было ввержено в геенну. И если правая твоя рука соблазняет тебя, отсеки ее и брось от себя, ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое было ввержено в геенну».

       Или: «Еще слышали вы, что сказано древним: не преступай клятвы, но исполняй пред Господом клятвы твои. А Я говорю вам: не клянись вовсе: ни небом, потому что оно престол Божий; ни землею, потому что она подножие ног Его; ни Иерусалимом, потому что он город великого Царя; ни головою твоею не клянись, потому что не можешь ни одного волоса сделать белым или черным. Но да будет слово ваше: да, да; нет, нет; а что сверх этого, то от лукавого»[2].

       Христианство забыло «отдать Кесарю кесарево, а Богу божье» и отдало все свои силы духовному очищению и дисциплине богослужения. Оно встало на ту позицию, что «религия касается только человека и его Бога», тогда как мирские законы основаны на взаимодействии людей с государством. И это было довольно естественно, поскольку христианство развивалось в пределах Римской Империи и представляло собой оппозицию иудаизму.

       Итак, христианская религия возвела до предела учение от духовной чистоте, материальном аскетизме и неземном терпении. Она выполняла свою функцию в духовной сфере жизни людей, призывая к набожности, очищению души и сознания, смирению, игнорированию земных потребностей и стремлению только к Божественному. А управление социальной сферой жизни было предоставлено государству с его земными законами, поскольку, согласно христианству, вера царит в душе и сознании людей, не имея отношения к их мирской жизни. Существование такого подхода логично по трем причинам: во-первых, христианство развивалось в строго ограниченном пространстве; во-вторых, Иса был послан для решения специфических проблем еврейского народа, который составлял лишь крошечную часть населения Римской Империи; и в третьих, для христианства было отведенно весьма короткое время до прихода новой мировой религии — Ислама.

       Когда по воле Божьей христианство с его возвышенностью, чистотой и отрицанием материального мира проникло в Европу, они было встречено римлянами, наследниками языческой греческой культуры, а также населением более отдаленных частей Европы, варварами. То были многочисленные племена, ожесточенно сражавшиеся за свои крошечные территории, безжалостные по отношению к природе, скупые и эгоистичные в своем сознании. Среди них не было ни одного, способного сложить оружие и хоть на минуту насладиться покоем, найти время для разговоров о христианстве, отрицающем эгоизм и корыстолюбие. «Кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую; и кто захочет судиться с тобою и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду; и кто принудит тебя идти с ним одно поприще, иди с ним два»[3]. Европейские народы скоро поняли, что религия не дает никакой выгоды в жизни, и заключили, что «религия касается только человека и его Бога». Ее восприняли как убежище от реальной жизни. Впитав дух святости в церкви, люди затем возвращались к житейским конфликтам и варварским обычаям, где споры решались посредством меча или местных законов. Религии оставалось заниматься только душой и сознанием в лоне святой церкви.

       Так возникло разделение религии и общества в Европе, которая на самом деле никогда не была по настоящему христианской. Поэтому религия там пребывала в изоляции от бизнеса и повседневной жизни с момента ее прихода до настоящего времени.

       Однако служители церкви не могли гарантировать свое благополучие или сохранить свое влияние в изоляции от экономической, социальной и админестративной жизни. Для них назрела необходимость приравнять свою власть к власти королей и прочих правителей — с неизбежным ослаблением авторитета церкви в духовной жизни. Потом наступило время, когда церковь сравнялась по мощи влияния с государственным правительством и армией; возникали разногласия между церковью и императорами, причем простые люди обычно были на стороне церкви. Затем последовал союз этих двух верховных сил, основанный на их общей заинтересованности в подчинении и эксплуатации простых людей. Этот союз деспотичного правительства с религиозными тиранами обеспечивал им экономическое и материальное благополучие. Именно в тех обстоятельствах и родилось высказывание: «религия – это опиум для народа», и так оно и было в Европе.

       Церковь сохраняла наивысшее влияние в духовной сфере и полную власть над людьми. Она продолжала раздавать свою «безграничную снисходительность» и «вечные проклятия» и держать под контролем человеческое тело и сознание; далее она создала инквизицию, получив право казнить любого, кто поднимал голову с протестом или допускал сомнения и ересь. После раннего Средневековья наступила эпоха Возрождения, освобождения умов и чувств, расцвета мысли и знаний, в чем церковь быстро почуяла угрозу своей власти. Поэтому церковь встала в оппозицию свободе мысли и свободе слова, которые шли в разрез с ее осевыми доктринами. С тех пор существует противоборство между церковью и свободомыслием. Церковь не желала ограничиваться руководством только в духовной сфере, в чем состоит истинная задача христианства. И наступил конфликт между церковью и наукой по вопросам функционирования Земли и Вселенной. Однако научное знание базируется на эксперименте и подтверждается вескими доказательствами, поэтому научные открытия не оставили места для сомнений по поводу силы этого нового оружия; выросли поколения ученых и мыслителей, недолюбливающих или даже презирающих церковь, несущих в сердцах только враждебность и отвращение по отношению к церкви и ее служителям. Так в Европе возникла вражда между религией и наукой, между церковью и интеллигенцией.

       Со временем наука дала плоды в сфере технологии так называемого массового производства. На фоне роста капитала сформировались противоборствующие лагеря капитала и труда. Разделение их интересов стало очевидным, и власть перешла из рук государства в руки капиталистов, к которым немедленно примкнула церковь.

       Я не пытаюсь очернить всех служителей церкви в Европе. Некоторые из них действительно стремятся только к власти и превращают свою религию в опиум для народа с тем, чтобы удержать его от революции в борьбе за свои права, от поиска справедливости в этом мире путем обещаний воздаяния в мире ином. Однако большинство служителей церкви являются искренними приверженцами христианства, этого аскетического вероучения, призывающего искать царства Божьего и избегать мира материального.

       И пусть бы было так, однако рабочие в ситуации классовой борьбы пришли к выводу, что религия им в этой борьбе не помогает, что церковь использует религию только как опиум для рабочего класса, и восстали против религии, называя ее «опиумом для миллионов». В связи с этим возник коммунистический манифест, враждебный религии.

       А какое отношение все это имеет к нам, мусульманам? Наши исторические корни и сама суть Ислама не имеют с этим ничего общего. Становление Ислама происходило в не зависимой ни от какой империи стране в условиях уникального социального уклада, никогда, нигде и никем более не достигнутого. Ислам должен был вобрать в себя это сообщество вместе с его принципами, духом и повседневной жизнью и взять на себя управление им. Ислам должен был объединить веру с мирской жизнью посредством учения и законов, соединить землю и небо в единую систему, существующую как в сердце каждого человека, так и в обществе в целом, противостоять разделению практической и религиозной жизни. По сути, Ислам никогда не нарушал этого единства, даже в случаях, когда менялись его внешние формы.

       Таково было рождение Ислама и его задачи; ему не было предписано изолироваться в идеалах, далеких от реальной жизни, а также сужать круг своих действий из-за страха перед империей или монархом. Сама его суть заключается в единстве духовного и материального, Божественного и мирского. Такая религия не может существовать в изоляции от общества, а ее носители не могут называть себя настоящими мусульманами, если не практикуют религию в социальной, правовой и экономической сферах. И общество не может называться исламским, если исключает гражданские и религиозные предписания Ислама из своего правового кодекса и практической жизни, оставляя себе только исламские обряды и церемонии.

       «Ho нет — клянусь твоим Господом! — не уверуют они, пока не сделают тебя судьей в том, что запутано между ними. Потом не найдут они в самих себе затруднения o том, что ты решил, и подчинятся полностью» (Коран, сура 4 «Ан-ниса», аят 68). «И что даровал вам посланник, то берите, a что он вам запретил, от того удержитесь» (Коран, сура 59 «Аль-Хашр», аят 7). «A кто не судит по тому, что низвел Аллах, то это — неверные» (Коран, сура 5 «аль-Маида», аят 48).

       Единство является одной из ключевых характеристик этого вероисповедания. Теологические убеждения по сути неотделимы от мирской жизни и обычаев. Поэтому молитвы, являющиеся наивысшей формой выражения теологический стороны Ислама, выражают обращение человека к Единому и Всемогущему Богу и подчинение только Ему и никому другому. И направление молитвы одно, и никто не должен отклоняться от него. Мусульманские молитвы выражают равенство людей в их вере. Основной принцип Ислама — «Нет Бога, кроме Аллаха» — подразумевает свободу религии от какого бы то ни было рабства. Эта свобода является фундаментальной основой праведного и достойного общества, в котором все люди равны.

       Нет ни тени сомнения в том, что в Исламе отражена основополагающая универсальная теория социальной жизни. И если наступает век, когда люди желают преувеличить теологический аспект Ислама и развести его с социальным аспектом, в этом вина людей этого века, а не Ислама.

       Рассмотрим теперь исламское учение — не новую теорию или интерпретацию Ислама, а его исконные положения, какими они возникли и как их понимал первый представитель Ислама, пророк Мухаммад (мир ему и благословение Аллаха!), и его искренние сподвижники. Вот отрывок из священного Корана: «O те, которые уверовали! Когда возглашено на молитву в день собрания, то устремляйтесь к поминанию Аллаха и оставьте торговлю. Это лучше для вас, если вы знаете! A когда кончена будет молитва, то расходитесь по земле, и ищите милости Аллаха, и поминайте Аллаха часто, — может быть, вы будете счастливы!» (Коран, сура «Аль-Джумуа» 62, аяты 9–10). Теперь мы знаем, сколько времени в день уделяется на предписанные законом молитвы, и сколько остается для бизнеса и торговли. Молитвам уделяется лишь маленькая часть человеческой жизни, тогда как для деятельности остается весь день и вся ночь. Ведь сказано также: «И сделали ночь покровом, и сделали день временем жизни» (Коран, сура 78 «Ан-Наба», аяты 10–11), т. е., в течение дня основным занятием является сама жизнь, а не акты поклонения.

       В Исламе не только молитва, но и практическая деятельность является актом поклонения Богу – до тех пор пока она основана на доброте и честности. Однажды сахабы Мухаммада услышали, как один человек увлеченно рассказывал о своем бизнесе, и спросили «О посланник Аллаха, следует ли этот человек путем Аллаха?» И Мухаммад ответил: «Если он работает, чтобы прокормить малых детей своих, тогда он следует путем Аллаха; или если он работает, чтобы прокормить стариков-родителей, тогда он следует путем Аллаха; или если он работает, чтобы обеспечить себе умеренное благополучие, тогда он следует путем Аллаха. Но если он работает, чтобы обеспечить себе роскошь и славу, тогда он следует путем сатаны». Две следующие истории также свидетельствуют о духе Ислама в понимании его основателя, посланника Аллаха. Вот история от Анаса: «Мы с пророком были в дороге, некоторые из нас постились, а некоторые нет. Был знойный день, и некоторые присели, чтобы укрыться в тени своего одеяния, но многим пришлось руками закрываться от палящего солнца. Постившиеся лежали без сил, но те, кто ели, прошли по домам и раздобыли воды для всех. И тогда сказал посланник: “Те, кто не постился, унесли сегодня всю награду”». И другая история: при пророке упомянули о человеке, известном своей набожностью, на что он ответил: «Кто живет с ним? Его брат?» И потом сказал: «Тогда его брат более праведен».

       Все это не означает, что Мухаммад, который знал свою религию лучше, чем кто-либо другой, полностью презрел пост и молитву; скорее этим выражается сам дух Ислама – практические действия являются актами поклонения Богу, поскольку эта религия находится в сложных взаимосвязях с жизнью и не может существовать в отрыве от нее, только в сознании людей. Именно это служило подоплекой поступка Умара ибн аль-Хаттаба, когда он хлестнул своей плетью человека, демонстрировавшего аскетизм и истощение, вскричав: «Не убивай нашу религию перед лицом нашим, путь Аллах уничтожит тебя!» Или, слушая свидетельские показания одного человека, Умар попросил: «Приведи сюда кого-нибудь, кто знает тебя». И человек привел одного из своих знакомых, которого Умар спросил: «Ты живешь по соседству с этим человеком и знаешь его доход и затраты?» «Нет». «Был ли он твоим попутчиком в дороге, где он проявил благородство характера?» «Нет». «Может быть, у тебя с ним были финансовые сделки, где он проявил самообладание?» «Нет». «Так я подозреваю, что ты видел его лишь в мечети, бормотавшего Коран и периодически склонявшего голову во время молитвы?» «Это так». И сказал тогда Умар: «Прочь. Ты не знаешь его». И, обернувшись к тому человеку: «Иди и приведи сюда кого-нибудь, кто действительно знает тебя».

       В таких историях Умар представляет ту же идею, что и его пророк, Мухаммад. И эта идея выражает саму суть Ислама и его отношения к поклонению и аскетизму, к вере, запрятанной в душе, и к труду, приносящему видимые результаты. «He забывай своего удела в этом мире и благодетельствуй как благодетельствует тебе Аллах, и не стремись к порче на земле» (Коран, сура 28 «Аль-Касас», аят 77).

       И «трудись в этой жизни, как будто собираешься жить вечно, но трудись для жизни будущей, как будто собираешься умереть завтра». «Если увидите среди вас чужака, пусть он сам добывает свой хлеб». «И если бы не защита Аллахом людей одних другими, то разрушены были бы скиты, и церкви, и места молитвы, и места поклонения, в которых поминается имя Аллаха много». (Коран, сура 22 «Аль-Хаджж», аят 41). «И сражайтесь на пути Аллаха c теми, кто сражается c вами, но не преступайте, — поистине, Аллах не любит преступающих!» (Коран, сура 2 «Аль-Бакара», аят 186). «He в том благочестие, чтобы вам обращать свои лица в сторону востока и запада, a благочестие — кто уверовал в Аллаха, и в последний день, и в ангелов, и в писание, и в пророков, и давал имущество, несмотря на любовь к нему, близким, и сиротам, и беднякам, и путникам, и просящим, и на рабов, и выстаивал молитву, и давал очищение, — и исполняющие свои заветы, когда заключат, и терпеливые в несчастии и бедствии и во время беды, — это те, которые были правдивы, это они — богобоязненные» (Коран, сура 2 «Аль-Бакара», аят 172).

       Такова позиция Ислама в отношении труда и веры; и совершенно ясно, что отделение веры от мирской жизни, как было в раннем христианстве, абсолютно неприемлемо в Исламе.

       К тому же, в Исламе нет духовенства, нет посредника между Творцом и Его творением; каждый мусульманин, будучи в самом отдаленном уголке земли или посреди морей, может общаться с Богом без священника. И также мусульманские правители назначаются не папством или небесами, а исключительно исламским сообществом. Они управляют по законам, исходящим из религии, являющейся универсальной в применении и считающей всех людей равными. Поэтому мусульманин не имеет право обижать мусульманина, а правители должны ограничиваться применением исламских законов. И для будущей жизни люди прокладывают путь к Аллаху, «и все они придут к Нему в День воскресения поодиночке» (Коран, сура 19 «Марьям», аят 95). Поэтому невозможны также разногласия между служителями религии и государством, ведь Ислам не знает разделения духовного и мирского. Здесь нет основы для противоречий, существовавших между попами и императорами.

       Ислам не враждебен к образованию и учащимся; наоборот, познание здесь воспринимается как богоугодное и святое дело, как часть религиозных обязательств. «Стремление к знаниям является обязанностью каждого мусульманина». «Ищи знания, даже если за ним надо будет поехать в Китай». «Тем, кто прокладывает путь к знаниям, Аллах облегчит путь в рай». В истории Ислама никогда не случалось злобных организованных преследований думающих и образованных людей, как это имело место в Европе в эпоху инквизиции; а те которокие периоды, когда люди страдали из-за своих взглядов, следует считать аномальными в истории Ислама. Такие ситуации возникали по политическим причинам, в результате междуусобной борьбы, и в целом не являются нормальной чертой мусульманской жизни. К тому же, такие ситуации создавались людьми, не знавшими и не понимавшими Ислам.

       Такая толерантность является естественной в религии, которая не нуждается в сотворении чудес для доказательства, а полагается на тщательный анализ доказательств, предоставляемых самой жизнью и ее фактами. «Поистине, в творении небес и земли, в смене ночи и дня, в корабле, который плывет по морю c тем, что полезно людям, в воде, что Аллах низвел c неба и оживил ею землю после ee смерти, и рассеял на ней всяких животных, и в смене ветров, и в облаке подчиненном, между небом и землей, — знамения людям разумным!» (Коран, сура 2 «Аль-Бакара», аят 159). «Он изводит живое из мертвого и изводит мертвое из живого; живит землю после ee смерти. Так и вы будете изведены! Из Его знамений — что Он создал вас из праха, a потом, когда вы — уже люди, вы распространяетесь. Из Его знамений — что Он создал для вас из вас самих жен, чтобы вы жили c ними, устроил между вами любовь и милость. Поистине, в этом — знамение для людей, которые размышляют! Из Его знамений — творение небес и земли, различие ваших языков и цветов. Поистине, в этом — знамение для знающих! Из Его знамений — ваш сон ночью и днем и ваше искание Его милости. Поистине, в этом — знамение для людей, которые слушают! Из Его знамений — Он показывает вам молнию на страх и надежду; и ниспосылает c неба воду и оживляет ею землю после ee смерти. Поистине, в этом — знамение для людей, которые разумны!" (Коран, сура 30 «Ар-Рум», аяты 18–23).

       Толерантность является естественной чертой религии, которая связывает набожность с познанием и представляет познание как путь к Аллаху. «Ведь боятся Аллаха из Его рабов знающие» (Коран, сура 35 «Фатыр», аят 25); и так Он возвышает людей знания над людьми необразованными. «Скажи: Разве сравняются те, которые знают, и те, которые не знают?» (Коран, сура 39 «Аз-Зумар», аят 12) «Несомненно, знающий человек превосходит просто набожного человека, как свет полной луны среди ночи превосходит свет окружающих звезд». В Исламе не существует такой зияющей пропасти между религией и познанием, каковая существовала между христианской церковью и либеральными учеными в эпоху Возрождения.

       Однако нельзя отрицать, что в истории Ислама были периоды, когда религиозные деятели связывали себя со власть имущими в государстве и использовали религию для опьянения умов трудящихся. Согласно истинному Исламу, ужасные наказания угрожают таким деятелям, с молотка продавшим знамения Аллаха. История сохранила память не только об этих деятелях, но и о противостоявших им исламских ученых, которые без страха перед богатыми и власть имущими отстаивали интересы бедных и интересы Аллаха. Они подвигали угнетенных к борьбе за свои права, и в результате сами попадали под немилость правителей, запреты и гонения.

       Таким образом, ни суть Ислама, ни его история не дает нам причин для разделения религии и общества; такие причины возникали только в европейском христианстве. И, тем не менее, наш мир отвернулся от религии, оставив ее заниматься только очищением души и сознания, в то врямя как организация общественной жизни основывается на мирских законах.

       Ислам не противостоит борьбе за социальную справедливость, как христианство противостоит коммунизму. Ислам устанавливает основные принципы социальной справедливости, выражает протест бедных против богатых, устанавливает справедливое распределение власти и денег и, следовательно, не нуждается в опьянении человеческих умов и призывах пренебречь земными правами в ожидании рая на небесах. Напротив, Ислам грозит отрекающимся от земного суровыми наказаниями в будущей жизни и называет их «причинившими несправедливость самим себе». «Тем, кого упокоят ангелы причинившими несправедливость самим себе, они скажут: “B каком положении вы были?” И скажут они: “Мы были слабыми на земле”. Они скажут: “Разве не была земля Аллаха обширной, чтобы вам переселиться в ней?” У этих убежище — геенна, и скверно это пристанище!» (Коран, сура 4 «Ан-Ниса», аят 99). Так Ислам призывает людей бороться за свои права, а погибших в борьбе за справедливость приравнивает к мученикам. Если Европа была вынуждена отделить религию от мирской жизни, то нас к этому не вынуждают; и если коммунизм вынужден встать в оппозицию религии дабы отвоевать права рабочих, то нам такая враждебность к религии не нужна.

       Но можем ли мы быть уверенны, что социальный порядок, установленный Исламом в конкретный исторический период, имеет потенциал для роста и обновления? Можем ли мы быть уверенны, что он применим к другому историческому периоду, где условия жизни в большей или меньшей степени отличаются от тех, которые существовали в эпоху зарождения Ислама?

       Это фундаментальный вопрос, на который невозможно дать исчерпывающий ответ в этой главе, и ответом на который будут последующие главы, где мы рассмотрим сам социальный порядок, определим его истоки и корни, и проанализируем возможности его применения в повседневной жизни. Сейчас, на стадии самого общего обсуждения, будет достаточно заключить, что Ислам (созданный Творцом вселенной, Который установил исламские законы) имеет длинную историю с некими событиями в социальной, экономической и интеллектуальной сферах, которые послужили причиной искажения общих универсальных законов и принципов. В целом, Ислам не допускает изменения своих принципов, за исключением одного, определяющего степень адаптируемости религии к меняющимся условиям жизни и возможность развития и распространения религии.

       Исламские законодатели тщательно работали над разработкой данного принципа, и мы считаем, что их работа большей частью соответствовала духу Ислама, за исключением небольших отклонений. В целом, можно утверждать, что принципы вероисповедания отвечали нуждам времени в течение многих веков. Длительный застой в развитии исламских законов произошел незадолго до начала XX века, и теперь начинается пробуждение нашей религии.

       Поэтому нам нельзя положить на полку социальный аспект ислама; нельзя полагаться на французское законодательство или строить законы, основанные на западных или коммунистических идеалах, забыв о нашем исламском законодательстве, которое служило основой нашему исконному обществу. Мы не должны исключать возможность управления современным обществом на основе шариата, поскольку эта система управления более подходит к нашим условиям жизни, чем любая другая. В нашем обществе распространилось невежество в отношении нашей веры и принципов общественного устройства; психологическая и интеллектуальная лень мешает нам использовать свои ресурсы; мы тупо гонимся за европейской модой на отрыв религии от жизни — отрыв, обусловленный природой их религии, но не Ислама. Это у них возникла и существует зияющая пропасть между религией, с одной стороны, и познанием и государством, с другой стороны; но их история не имеет параллелей с нашей.

       Вышесказанное не означает, что мы призываем к интелектуальному, духовному и социальному отстранению от остального мира; такое отстранение неприемлемо для Ислама, который является посланием миру. Наоборот, мы призываем к скорейшей мобилизации наших ресурсов и проверке практической применимости и ценности наших идей, пока мы еще не совсем утратили свою индивидуальность и связь со своим историческим прошлым и не оказались в стороне от прогресса человечества. Наша религия требует, чтобы мы заняли активную позицию: «И пусть будет среди вас община, которая призывает к добру, приказывает одобряемое и удерживает от неодобряемого» (Коран, сура 3 «Аль Имран», аят 100).

       Если мы обратимся к нашему наследию, то станет очевидно, что нам есть что дать этому несчастному, запутавшемуся, усталому миру — дать ему то, что он утратил, погрязнув в материалистическом сознании и бездуховности, которые привели к двум мировым войнам в течение четверти века; спасти то, что они затаптывают на пути к Третьей мировой войне, которая закончится гибелью всего на свете.

пер. с англ. Инги Спиридоновой