За неточностью терминов "косовар", "албанец" или "албаноговорящий" стоят века неспокойной истории постоянного переустройства Балкан

Кто косовар, кто албанец и кто такие косовские "албаноговорящие"? Когда речь заходит о новом государстве, термины, которыми пользуются иностранные комментаторы, часто становятся расплывчатыми. За терминологической неточностью скрываются важные споры о национальной идентичности и переустройстве в соответствии с этой идентичностью албанского мира на Балканах.

Для начала небесполезно напомнить о некоторых основах. Бывают франкоговорящие, не являющиеся французами, но албаноговорящих неалбанцев – за исключением иностранцев, выучивших язык, – не бывает. Албанцы – граждане республики Албания, а также лица, входящие в состав национального меньшинства бывшей федеративной Югославии. Сегодня эти албанцы проживают в новом независимом Косово, в Македонии, Черногории и долине Прешево в Сербии.

По-албански жители Косово называются "косовары", по-сербски жители Косово – "косовцы" (в единственном числе "косовец"). Другие национальные группы, проживающие в Косово (турки, цыгане и пр.) могут называть территорию и ее жителей и вовсе по-своему. Будет ли завтра страна называться Косово, как принято в международной практике, или Косова, как говорят сами албанцы? Сербы, со своей стороны, всегда говорят о Косово и Метохии, выделяя западный регион, который албанцы называют Дукаджини.

Для сербов Косово и Метохия все еще являются регионами южной Сербии, и термином "косовцы" обозначается региональная принадлежность. Албанцы, напротив, считают Косово страной. Станет ли термин "косовар" общепринятым для обозначения жителей этой страны? Миссия ООН в Косово признала в Косово три рабочих языка: албанский, сербский и английский. Какими будут официальные языки будущего Косово? Будущей конституции предстоит разрешить этот вопрос, но маловероятно, что косовские сербы, цыгане и боснийцы когда-нибудь согласятся называть себя "косоварами"...

На Балканах государственные границы – старые и новые – никогда не совпадали с границами проживания разных народов, что привело к появлению значительных национальных меньшинств. В этой конфигурации Косово занимает особую позицию, потому что это крайне исторически нагруженная территория, где сталкиваются антагонистические национальные притязания. Сербы считают Косово "колыбелью" своей истории: именно здесь появилось средневековое сербское королевство и находится духовный центр сербского православия. Албанцы считают, что эта территория сыграла центральную роль и в их истории. Призренская лига в 1878 году объединила представителей, приехавших из всех албанских регионов Османской империи, и стала первым проявлением современного национализма.

Поскольку албанская националистическая традиция считает Косово центром формирования национальной идентичности, некоторые в полный голос заявляют о желании "исправить историческую несправедливость". Албанцев несправедливо изолировали "великие державы", в 1913 году позволившие создать албанское государство всего лишь на части "национальной территории". Они забывают о том, что на рассматриваемых территориях албанцы жили бок о бок с другими народами, совершенно не заинтересованными в албанском национальном проекте или имеющими собственные притязания.

Кроме того, состав балканских албанцев далеко не однороден. Схематически албанский мир можно поделить на две части: на юге живут тоски, на севере – геги. К тоскской части относится юг Албании и албанские общины Греции, тогда как Черногория, Косово, Македония и север Албании относятся к гегской части. У тосков ислам сосуществует с православием, а геги – мусульмане или католики: таким образом, 5% жителей Косово – католики.

Гегские и тоскские диалекты сильно различаются, но литературный язык был в 1970-е годы унифицирован албанским сталинистским режимом Энвера Ходжи на базе его родного тоскского диалекта. Образовавшаяся лингвистическая норма очень далека от диалекта Косово, но косовские албанцы еще в югославские времена решили провести реформу, чтобы подчеркнуть национальное единство.

Сегодня некоторые круги стремятся заявить об особой идентичности Косово. Публицист и главный редактор журнала Java Миджен Келменди хочет реабилитировать гегский язык. Его проект направлен на утверждение уникальной идентичности Косово и одновременно учитывает его многонациональный характер. Однако интеллектуалы вроде Миджена Келменди одиноки в своих мечтаниях. Доминирующие течения – от движения покойного "пацифиста" Ибрагима Руговы до бывших боевиков АОК – стремятся, напротив, подчеркнуть единство албанской нации.

Празднуя независимость, косовские албанцы размахивали не чем иным, как красным полотнищем с черным орлом – национальным албанским флагом, который также является флагом республики Албания. Не удивительно, что неалбанские общины, особенно сербы, не поддерживают национальный проект, воплощением которого стало Косово.

Еще одним поводом для полемики стали фигурирующие на новом флаге Косово шесть звезд, под которыми располагаются символические очертания границ страны. Являются ли они напоминанием о национальных общинах Косово или о различных регионах Балкан, где проживают албанцы, а именно: Албании, Косово, Македонии, долине Прешево, Черногории и регионе Греции, который албанцы называют Камерия, а греки – Южный Эпир?

Очевидно, что сама национальная идентичность сегодня является объектом оживленных споров. Албанцы с гордостью подчеркивают, что они – единственный поликонфессиональный народ на Балканах, в среде которого сосуществуют три религиозные традиции: ислам, католицизм и православие. В связи с этим они охотно цитируют формулу Пашко Васы – поэта, османского чиновника и главного деятеля "Рилинджи", албанского "национального возрождения" конца XIX века: "Религия албанцев – албанскость". Эту цитату почти всегда сокращают, потому что перед словами об этом идеале Пашко Васа, сам бывший православным, сожалеет о разделении между "церковью и мечетью"...

Уже два года писатель Исмаил Кадаре предлагает отказаться от мусульманской традиции, ссылаясь на "османское иго", помешавшее развитию нации. Рексеп Косджа, тоже писатель и видный деятель албанского национализма в Косово, отвечает ему, что, если "стереть" османское наследие, албанцы лишатся важной части своей культуры и идентичности.

И если национальный герой Скандербег, в XV веке боровшийся с турками, не вызывает споров, то другие национальные деятели, в частности мать Тереза, происходившая из небольшой албанской католической общины в Скопье, часто отвергаются. Мусульмане албанской Шкодры в 2004 году выступили против сооружения памятника святой.

Чрезмерный акцент на христианском происхождении албанцев отвечает политическим целям. Речь идет о символическом укоренении албанского мира в пространстве Западной Европы и стремлении подчеркнуть древность национальной истории. Когда сербы говорят о своих монастырях в Косово, албанцы отвечают, что они были построены на руинах более древних албанских католических монастырей, но этот факт труднодоказуем и не имеет большого значения: по меньшей мере до XIII века этот регион находился под влиянием то Византии, то Рима, а в Косово вместе живут различные народы, в том числе сербы и албанцы... Один из наиболее употребительных балканскими националистическими движениями аргументов – утверждение о древности и даже автохтонности своего народа.

Требование об унификации албанских регионов выдвигают исключительно малочисленные политические партии, будь то в Косово или в Албании. Тем не менее, существует албанское балканское пространство, а следовательно, национальный албанский вопрос, выходящий за рамки государственных границ. Как выпустить книгу на албанском, когда маленький рынок разделен многочисленными границами? Почему албанский студент не может учиться в городе и стране, которые он выберет сам? Не замахиваясь на безумные прожекты "Великой Албании", было бы неплохо дать возможность развиваться единому албанскому культурному, образовательному и социальному пространству. Но необходимо, чтобы исторические дебаты были избавлены от национальных притязаний и появилась возможность начать настоящий региональный диалог.

Несмотря на провозглашение независимости 17 февраля, Косово навсегда останется в сердце сербской идентичности. Станет ли эта действительность источником неутолимой жажды реванша и новых конфликтов, или в один прекрасный день она позволит начать настоящий диалог между всеми балканскими народами?