Сергей Лавров, завершивший в пятницу визит на Ближний Восток, привез в Москву две новости: одну хорошую, вторую плохую. Россия и Израиль договорились об отмене виз, что существенно облегчит контакты между жителями двух стран – это главный положительный результат поездки. С другой стороны, Тель-Авив готов доверить роль ключевого ближневосточного посредника только США, а России согласен отвести лишь роль страны, дополняющей усилия Вашингтона. Такой вывод можно сделать, основываясь на том, что руководство Израиля отклонило предложение Лаврова о проведении в Москве очередной международной конференции, посвященной ближневосточному урегулированию.

    Напомним, что первый раунд переговоров в таком формате был проведен в ноябре прошлого года в Аннаполисе. В нем приняли участие представители более пятидесяти государств и международных организаций. Предполагалось, что следующий саммит такого уровня пройдет под патронажем Кремля, но реалии оказались иными.

    Тель-Авив никак не прокомментировал причины отказа. Однако Израиль давно давал понять Москве, что недоволен диалогом, налаженным российским руководством с представителями ХАМАС и "Хезболлы". Кремль, в свою очередь, объясняет необходимость поддержания отношений с этими организациями тем, что они были и остаются вовлеченными в конфликт сторонами, а значит, от их позиции в переговорном процессе зависит многое.

    В отличие от Москвы, Вашингтон отказывается обсуждать с представителями ХАМАС и "Хезболлы" какие-либо вопросы, оставляя их вне игры. Что делает невозможным исполнение договоренностей, достигнутых на переговорах по ближневосточному урегулированию, как это случилось после встречи в Аннаполисе. Это обстоятельство наталкивает на мысль о том, что декларации, исходящие из Вашингтона и Тель-Авива, не полностью совпадают с их реальными намерениями. Американцы и израильтяне достаточно скептически относятся к перспективам мирного урегулирования и рассматривают его не как способ раз и навсегда решить существующие вопросы, а, главным образом, как возможность продлить раскол среди палестинцев. Что позволяет Белому дому набирать политические очки, занимаясь миротворческой миссией.

    Кремль же, поддерживая отношения со всеми без исключения сторонами конфликта, считает себя универсальным посредником и всячески подчеркивает, что саммит в Москве не стал бы в полном смысле продолжением встречи в Аннаполисе, а имел ряд отличий. Так, переговоры в российской столице должны были проходить одновременно по двум направлениям: израильско-палестинскому и израильско-сирийскому. Важный ближневосточный партнер Кремля Дамаск заинтересован в решении проблемы Голанских высот. Кроме того, к сирийскому вопросу можно было бы пристегнуть и смежный с ним ливанский, а именно – проблемы, связанные с деятельностью "Хезболлы". Но глава израильского МИД отверг второй пункт, заявив, что не доверяет Сирии, а, следовательно, не видит смысла в ведении переговоров с ней.

    Помимо этого, Сергей Лавров настойчиво подчеркивал, что выступает за укрепление арабского единства и будет стремиться к сглаживанию конфликта между Западным берегом и Газой, тогда как Израиль, напротив, делает ставку на обострение этих противоречий, четко противопоставляя умеренных палестинцев, возглавляемых Махмудом Аббасом, радикально настроенным и ориентирующимся на ХАМАС. Не приходится сомневаться в том, что факт проведения столь масштабного международного мероприятия в столице России сыграл бы на руку арабским союзникам Кремля. Впрочем, как показывают последние события, палестинцы и сами способны о многом между собой договориться, минимизируя последствия опеки со стороны "великих держав".

    Следует понимать, что для государств-посредников на кону ближневосточного урегулирования стоит очень многое. Страна, которая добьется заключения долгосрочного и прочного мира в регионе и сможет гарантировать исполнение этих договоренностей, извлечет из своего нового положения очень серьезную политическую и экономическую выгоду. Кремль и Белый дом в этом процессе выступают не только партнерами, но и соперниками: каждая из сторон борется за лавры главного миротворца. Москва с самого начала рассчитывала на то, что сможет вести параллельный, более успешный процесс урегулирования. И вот теперь российским дипломатам придется искать новые подходы к решению проблемы.

    Посредническая миссия Москвы, несмотря на особые отношения с Вашингтоном, Тель-Авивом, несомненно, востребована. Поэтому израильское руководство приложило все усилия для того, чтобы прозвучавший отказ не стал причиной охлаждения двусторонних отношений. Желая подсластить горькую пилюлю, израильтяне попытались обнадежить российского гостя тем, что, по их мнению, сейчас просто "не самый подходящий момент" для такой встречи. Лаврову не оставалось ничего иного, как сделать вид, что ничего серьезного не произошло, и на итоговой пресс-конференции в Тель-Авиве заявить: "Международное сообщество может и должно помогать, но не вмешиваться в сам этот процесс. Важно поддерживать прямые переговоры и создавать максимально благоприятную атмосферу для их продолжения".

    Через день после отъезда российской делегации в Израиль и в Палестину прибыл вице-президент США Дик Чейни. Одной из ключевых тем переговоров стала добытая военной разведкой страны информация о том, что "Хезболла" с помощью Ирана и Сирии нарастила свой ракетный арсенал до 40 тыс. единиц: это втрое больше количества снарядов, бывших на ее вооружении летом 2006 г., в период войны с Израилем. Тем не менее главным результатом переговоров Чейни с Махмудом Аббасом и Шимоном Пересом стало заявление о том, что для достижения долгожданного мира израильтянам и палестинцам придется пойти на болезненные уступки. Никто и не подумал возражать.