Итальянская газета La Stampa опубликовала сегодня материал, посвященный православию и его роли в современном мире (полный текст на сайте InoPressa.ru).

Никто не предполагал, пишет автор публикации, что православные Церкви вновь будут участвовать в политике и что эпицентром этого феномена станет путинская Россия с ее царизмом и чертами советского строя.

После краха коммунизма все, что осталось у Востока, - это докоммунистическая история. И представляет эту докоммунистическую историю, как в России, так и на Балканах, Православная церковь. По мнению газеты, это соответствует природе Православной церкви, которая не случайно является ведущей в различных государствах, где в отличие от Церкви католической она придерживается принципа симфонии между Церковью и государством. Именно светская власть, говорится в статье, должна обеспечивать доступ гражданам к христианским откровениям. Православные церкви не акцентируют внимание на различии целей, преследуемых Церковью и государством, они видят в сути возможного конфликта содержание христианского послания. И это сделало возможным их выживание, в том числе и под контролем КГБ, и сохранение их своеобразия в условиях гонений.

Коммунизм навязал им отношения с протестантским экуменическим движением и со Всемирным советом Церквей. Это рассматривалось режимом как средство влияния партии в международном церковном пространстве через сговорчивую Православную церковь. Подобное происходило и с Католической церковью в Польше, но в этой стране Церковь столкнулась с большой проблемой, когда факты сотрудничества представителей местного католического духовенства с польской службой безопасности всплыли наружу.

Однако это не стало проблемой для Православной церкви, для которой власть всегда играла сакральную роль, хотя и не всегда была христианской. Все это было связано с содержанием Нового Завета, и это очень устраивало православное духовенство. В соответствии с их культурной историей, Православные церкви прославляли Триединого Бога, которого они представляли как тайну, не постижимую человеческим разумом и не поддающуюся объяснению теологией.

Западная Церковь, напротив, благосклонно относится к идее о доступности постижения тайн для человеческого разума. Это позволило Православной церкви избежать влияния современности и не принимать протестантские толкования и теологию, а также современную философию, замечает газета.

После краха коммунизма Православные церкви отказались от экуменизма, который не являлся частью их концепции, идентичной католической концепции о единой святой католической и апостольской Церкви. Православная мысль, быть может, и не окажет влияния на католический мир, перенявший многие культурные элементы протестантского мира, полагает автор статьи, отмечая при этом то внимание, с которым Православные церкви наблюдают за деятельностью Папы Римского Бенедикта XVI, который восстанавливает католическую традицию Церкви, какой она была до Второго Ватиканского собора. Однако, говорится в публикации, позиция православия может оказать влияние на религиозные чувства католиков, так и не решившихся принять протестантское влияние и теологический рационализм как культурную форму. Православие сохранило религиозное прочтение христианских источников, что в какой-то мере представил Бенедикт XVI в книге "Иисус из Назарета".

Газета подчеркивает, что и в международной дипломатии православие играет порой не последнюю роль. Так, например, отношения между Россией и Сербией основываются на православии, и следствием этого является негативное отношение православных государств к признанию независимости Косово. Из этого складывается политическое православное отношение к традиционным темам, которые, возникнув в докоммунистическую эпоху, не утратили актуальности при советской империи.

С ростом эмиграции на Запад, особенно румынской, но также и украинской, молдавской и русской, православие оказалось внутри западной культуры, и этим пока никто не озаботился. Вполне возможно, что со временем особенности православия будут оценены именно католиками, у которых развито чувство традиции и которые найдут в православной духовности язык, который позволит соединить веру с таинством, и тогда отпадет необходимость доказывать превосходство веры над современностью, пишет автор публикации в La Stampa.