Хотя олимпийский факел несколько напоминает кусок канализационной трубы, в последнее время он производит большое возбуждение в умах многотысячной толпы демонстрантов, которые встречают его лозунгами в защиту оккупированного китайцами Тибета.

    Им также не нравится то, что Пекин поддерживает ряд довольно мерзких режимов — бирманской, суданский и северокорейский.

    Как заметил один комментатор, если у богов пиара есть чувство юмора, то они сейчас ухмыляются. Пропагандистский триумф КНР обернулся болезненным поражением.

    Семь лет назад право проводить Олимпиаду досталось Пекину, хотя были вполне респектабельные альтернативы — Париж, Торонто, Стамбул и Осака. Олимпийский комитет предпочел Пекин не потому, что это был лучший вариант для проведения Игр, а по той же причине, по какой Россию пригласили в "семерку": это был чисто политический, поощрительный жест, а для Москвы и Пекина — огромная пропагандистская победа.

    Точно такую же победу одержал в 1936 году Гитлер.

    Американцы помнят берлинский триумф чернокожего легкоатлета Джесси Оуэнса, который не совсем вписывался в расовые теории радушных хозяев Олимпиады. Но, с точки зрения Гитлера, проведение Олимпиады в Германии — это колоссальный успех. Начиная с легковерной "Нью-Йорк таймс", американские газеты заключили, что благодаря Берлинским играм Германия "снова вернулась в семью народов".

    Как замечает публицистка Энн Эпплбаум, в Германии тогда "действовали Нюрнбергские законы, немецкие войска оккупировали Рейнскую область, Дахау было забито заключенными, но мир рукоплескал спортсменам в Берлине. В результате многие — как в самой Германии, так и за ее пределами — решили, что все хорошо, прекрасная маркиза, и что Гитлера еще какое-то время можно терпеть".

    Нынешняя берлинская правительница Ангела Меркель заявила, что в Пекин не поедет, канадец Стивен Харпер ее поддержал, француз Николя Саркози дал понять, что присоединится к бойкоту, если китайцы немедленно не начнут переговоры с Далай-ламой, британец Гордон Браун заявил, что приедет на церемонию не открытия, а закрытия Игр, а Хиллари Клинтон требует, чтобы Буш как минимум бойкотировал церемонию открытия Игр.

    Беда Пекина в том, что он вышел из моды у западной интеллигенции, которая когда-то вешала в своих светелках портреты Мао рядом с фотографиями Че, но сейчас узревает в Поднебесной лишь разгул первобытного капитализма и жуткую порчу окружающей среды, из-за чего полмиллиарда китайцев не имеют чистой питьевой воды.

    Делу тибетских самостийников помогает и то, что главный их представитель — это буддийский монах. Далай-лама — всеобщий любимец, и за него горой стоит Ричард Гир.

    Против бойкота Игр выступают всегдашние противники санкций, то есть бизнесмены, которые, как заметил Ильич, сами продадут себе веревку. В ту среду в "Файнэншен таймс" была статья, автор которой предупреждает, что бойкот лишь обидит китайцев, разожжет их националистические чувства и сплотит вокруг родного правительства.

    Он пишет, что самую ярую ксенофобию источают молодые китайцы, которые не пережили культурную революцию и прочие перегибы 50-х и 60-х и связывают компартию в основном с неуклонным повышением жизненного уровня (по крайней мере, в городах).

    В школе им вдалбливали грустную повесть об унижениях, которым целый век подвергали их страну иноземцы, и они болезненно реагируют на самомалейшую новую обиду с их стороны. Нечто подобное, говорят, происходит и в России, хотя там предполагаемые унижения длились всего несколько лет, пока не пришел Путин, который поднял цены на нефть, и все "устаканилось".

    Отвечая на тревоги по поводу того, что бойкот лишь разожжет китайский национализм, консервативный аналитик Рич Лоури пишет, что "Китай — это держава, находящаяся на подъеме и расправляющая плечи; ее национализм можно возбудить чем угодно. Мы не можем делать себя заложниками постоянной обиженности людей, чей национализм включает ущемление независимости и культуры другой страны".

    Публицист Фарид Закария, не приветствующий идею бойкота Игр, замечает в "Ньюсуике", что западные страны, которые к этому призывают, почему-то молчали, когда российская армия при Ельцине и Путине перебила в Чечне 75 тысяч мирных жителей и сравняла Грозный с землей, они не бойкотировали Россию, а наоборот, пригласили ее в "семерку". Китай же за последние два десятилетия ограничился тем, что посадил в тюрьму несколько сот тибетцев.

    Запад критикует Пекин за то, что он покупает нефть у суданского режима, который устраивает геноцид в Дарфуре. Но, замечает Закария, США точно так же закупают черное золото у средневековой Саудовской Аравии, которая финансирует исламский террор по всему свету. Так что: может, миру следует бойкотировать Америку? — спрашивает автор.

    "Кока-кола", которая входит в число спонсоров пекинских игр, заявила, что ей не с руки комментировать "политическую ситуацию в отдельно взятых странах", но подчеркнула, что олимпиады "служат добру".

    Доказывают, что бойкоты вообще неэффективны, хотя спортивные санкции, наложенные на ЮАР, видимо, были ключевым фактором, решившим судьбу апартеида.

    "Экономические санкции для них ничего не значили, — заметил Эпплбаум один южноафриканец, — но крикет значил очень многое".

    Бойкот московской Олимпиады 1980 года подчеркнул отношение Запада к советскому вторжению в Афганистан и сплотил противников агрессии.