Проблема освобождения человеческого духа - искры Божией и Церкви - престола Его от оков темного рабства и пресмыкательства перед земными владыками является ключевой в творчестве русского религиозного философа Николая Бердяева. "Царство Духа и царство кесаря", - книга, в которой Бердяев подводит итог своему жизненному поиску правду Божьей среди выпавших на его долгую жизнь бурных событий: краха русской монархии, череды революций, становления сталинского и гитлеровского тоталитаризма. За рукописью этого труда изгнанный большевиками с родины великий русский мыслитель скончался у себя в доме в Клармаре под Парижем.

Причину того, что Церковь, которую Спаситель создавал для освобождения человеческого духа, превратилась наоборот в инструмент закабаления, Бердяев видит в "рабьем" понимании слов апостола Павла "нет власти не от Бога". По мнению мыслителя, это выражение апостола стало причиной последующего оппортунизма и пресмыкательства Церкви перед земными владыками. Особенно на православном Востоке, где императоры созывали соборы, меняли по своему усмотрению религиозные догматы, всячески вмешивались в юрисдикцию Духа, то есть Бога и Его Церкви. Это в силу человеческой слабости церковных иерархов и ложного понимания слов апостола Павла привело к роковым последствиям. "Христианство некогда совершило величайшую революцию, оно духовно освободило человека от неограниченной власти общества и государства+Оно открыло в человеке духовное начало, которое не зависит от мира, от природы и общества, зависит от Бога. Но в своей исторической судьбе христианство искажалось перед государственной силой и пыталось сакрализировать эту силу", - пишет философ.

    
Бердяев отмечает, что тезис ап.Павла о полном подчинении человеческой личности светским правителям имел вполне конкретный исторический подтекст, связанный с необходимостью легализации христианства в языческой Римской империи. Действительно, во времена первых христиан, когда Церковь еще не стала частью государственной машины, освящающей любую несправедливость и зло творимые императором, отношение к последователям Христа было совсем иным. Еще Цельс в своем классическом возражении против христианства утверждает, что христиане плохие, не лояльные граждане государства, что они чувствуют себя принадлежащими другому царству. Этот конфликт был устранен лишь ценой утверждения на Востоке сервилистской модели христианства. Что привело в свою очередь, к поглощению Церкви византийской государственной машиной, и позднее - российской империей, где христианство превратилось по сути в бюрократический придаток светской власти.

    
"Церковь в истории легко принимала царство Кесаря", хотя дух принадлежит не ему, а "царству свободы", - говорит Бердяев. В итоге, как отмечает философ, церковная политика стала приспособляться к Царству Кесаря. "В этом отношении, - пишет философ, - особенное значение имело дело Константина. Империя стал христианской по своей символике. Но+Церковь стала императорской. Отцы и учители Церкви перестали быть защитниками свободы совести, которыми были раньше. Дух ущемлен Кесарем, происходит слияние двух царств", - отмечает философ. В полной мере византийская модель православия была пересажена великокняжеской (позднее царской) властью и в Россию. Это лицемерное двуличие, когда Церковь в противоречии с Божьими заповедями - "не убий", "любите врагов ваших", благословляет ведущиеся правителями войны, казни, убийства, репрессии против инакомыслящих послужило источником глубокого нравственного конфликта между Церковью и лучшими представителями русской религиозной интеллигенции. Лев Толстой за подобные убеждения даже был отлучен от Церкви. Однако ответа на вопросы, поставленные глашатаем философии "непротивления злу насилием" даны так и не были. На них пытается ответить в своих напряженных философских исканиях Николай Бердяев.

    
Бердяев противопоставляет царство Кесаря - грубую природную силу, несущую порабощение и насилие, царству Бога, который есть Дух и свобода. Попытки подчинить человеческий дух кесарю, когда они осуществляются от имени Церкви, он называет "рабьими" и "не имеющими ничего общего с христианством" - религией освобождения. По мнению философа гораздо ближе учению Христа не сервилизм перед сильными мира сего, но утверждение ценности человеческой личности независимо от общественного статуса, религиозных и идеологических убеждений.

    
Важнейшим инструментом раскрепощения человека, с точки зрения мыслителя, являются права человека, которые государство (часто при деятельно одобрении Церкви) пытается уничтожить, чтобы целиком подчинить человека себе. Поэтому, и в наши дни, защита прав человека, который есть образ Божий, есть важнейшая христианская задача. Как предупреждал Бердяев, иначе: "Кесарь имеет непреодолимую тенденцию требовать для себя не только кесарева, но и Божьего, то есть подчинения себе всего человека". Мысль философа прекрасно проиллюстрировали тотальный контроль КГБ на Русской православной церковью в СССР и нынешнее целенаправленное превращение Церкви в идеологический отдел "партии власти".

Сергей Путилов