Новому американскому президенту достанется в наследство много проблем внешней политики, но, безусловно, одной из главнейших станет холодная война. Да, следующий президент станет президентом эпохи холодной войны – холодной войны с Ираном.

Что в действительности происходит сейчас на Ближнем Востоке – это борьба за влияние по всему региону Америки и их союзников-суннитов (и Израиля), с одной стороны, и Ирана, Сирии и их негосударственных союзников, "Хамаса" и "Хизбаллы" ― с другой. Как говорится в редакционной статье иранской ежедневной газеты Kayhan за 11 мая, "в борьбе за власть на Ближнем Востоке есть только две стороны: Иран и США".

На данный момент команда Америки проигрывает почти на всех фронтах. Как это могло произойти? Краткий ответ таков: Иран умен и беспощаден, Америка недальновидна и слаба, мир арабов-суннитов беспомощен и разобщен. Есть еще вопросы?

Злодеянием недели является попытка Ирана, Сирии и "Хизбаллы" захватить Ливан. Головорезы из "Хизбаллы" вторглись в суннитские районы на западе Бейрута, уделяя особое внимание подавлению прогрессивных СМИ, таких как Future TV, с тем чтобы пропагандистская машина "Хизбаллы" доминировала в эфире. Шиитское ополчение "Хизбалла" возникло якобы для того, чтобы защитить Ливан от Израиля. Справившись с этой задачей, оно теперь поменяло свои взгляды и продало Ливан Сирии и Ирану.

Это часть того процесса, который Эхуд Яари, один из лучших израильских обозревателей событий на Ближнем Востоке, называет Pax Iranica (Иранский мир). В своей колонке в The Jerusalem Report за 28 апреля Яари описывает паутину влияния, созданную Ираном на Ближнем Востоке, – от влияния на иракского премьера Нури аль-Малики и способности, по существу, манипулировать всеми шиитскими ополчениями в Ираке до превращения "Хизбаллы" в силу, вооруженную 40 тысячами ракет, которая может контролировать Ливан и угрожать Израилю, если тот надумает напасть на Тегеран, и способности усилить "Хамас" в секторе Газа и заблокировать любые попытки достижения палестино-израильского мира, осуществляемые при посредничестве США.

"Грубо говоря, – отметил Яари, – Тегеран создал такую ситуацию, при которой все желающие напасть на его атомные объекты должны принимать во внимание, что это приведет к ожесточенной битве" на фронтах Ливана, Палестинской автономии, Ирака и Персидского залива. Такова мудрая стратегия устрашения.

Команда Буша, напротив, за восемь лет умудрилась поставить Америку в уникальное положение на Ближнем Востоке, где ее "не любят, не боятся и не уважают", пишет Аарон Дэвид Миллер, бывший участник ближневосточных переговоров, работавший как при демократической, так и республиканской администрациях, в дерзкой новой книге о мирном процессе под названием "Слишком обетованная земля".

"Мы топтались на месте восемь лет под руководством Билла Клинтона, пытаясь достичь мира на Ближнем Востоке, а затем восемь лет топтались на месте под руководством Джорджа Буша, пытаясь развязать войну", – утверждает Миллер, но в результате "Америка оказалась в ловушке в регионе, ситуацию в котором она не может улучшить и от которого не может отказаться".

Окинув взглядом события последних месяцев, он отметил: президент Буш поехал на Ближний Восток в январе, госсекретарь Кондолиза Райс ― в феврале, вице-президент Дик Чейни – в марте, госсекретарь – снова в апреле и президент снова там на этой неделе. И при этом цены на нефть, как всегда, высоки, а шансы достичь мира, как всегда, низки. Как отмечает Миллер, прямо сейчас Америка "не может победить, поглотить или подавить" ни одного из основных игроков в регионе.

Предметом больших дебатов между Бараком Обамой и Хиллари Клинтон является вопрос о том, должны ли мы говорить с Ираном. Обама выступает за переговоры, Клинтон против. Увы, верный вопрос к новому президенту состоит не в том, должны ли мы говорить или нет. Вопрос в том, есть ли у нас рычаг давления или нет.

Если у вас есть рычаг, говорите. Если у вас нет рычага, обретите его – создав экономические, дипломатические и военные стимулы и средства давления, которые окажутся слишком заманчивыми или пугающими, чтобы их можно было проигнорировать. Здесь команда Буша оказалась такой некомпетентной по отношению к Ирану.

Самой слабой стороной является суннитский мир, который то ли так опьянен нефтью, что думает, что сможет откупиться от любой иранской угрозы, то ли так разобщен, что не может сжать кулак, чтобы защитить собственные интересы ― или и то, и другое.

Мы не собираемся и не должны воевать с Ираном. Но грустно видеть, что Америка и ее арабские союзники так слабы, что не могут защитить от Ирана и Сирии последние островки добродетели арабского мира, плюрализм и открытость. Единственное, что вселяет надежду ― это знание, что все, кто когда-либо пытался в одиночку доминировать в Ливане: марониты, палестинцы, сирийцы или израильтяне ― получали ответный удар и терпели неудачу.

"Ливан ― это не то место, которое кто-либо может контролировать без консенсуса, без привлечения всех сторон, – утверждает ливанский журналист Майкл Янг. – Ливан – это кладбище для людей с большими проектами". На Ближнем Востоке, добавил он, ваши враги, похоже, всегда "найдут способ объединиться и внезапно осложнить вам жизнь".

Томас Фридман