Оговорюсь сразу — все чаще раздающиеся предложения узаконить многоженство восторга у меня не вызывают. Представить свою дочь или внучку второй или третьей женой кого-то, мне трудно. Но, если справиться с нахлынувшими эмоциями, призадуматься и вникнуть в суть проблемы, то вырисовывается картина совсем иная.

Откройте книгу Турсунбека Какишева “Сакен Сейфуллин” из серии “Жизнь замечательных людей” на 64-ой странице. Среди подборки фотографий Вы увидите снимок дома М. Айтпенова в г. Омске, где скрывался Сакен после побега из колчаковской тюрьмы. Для меня этот дом примечателен еще и тем, что здесь, начиная с середины 50-х годов, жил “последний из могикан” — троеженец Кыдырали. Старшая жена — байбише, — была одного с ним возраста. Каждая из последующих жен — токал, — была лет на десять моложе предыдущей.

Наш дом стоял напротив, через улицу, и семейная жизнь Кыдырали поневоле была у меня на глазах. Вначале было обычное удивление перед реликтом прошлого. Судите сами, не где-нибудь в глухой степи или тайге, а в самом центре крупнейшего города Сибири, на виду у “добрых” соседей, квартального (тот же “управдом — друг человека”, только для частного сектора) и бдительных органов спокойно протекали уголовно наказуемые брачно-семейные отношения. Многоженство для меня, пионера и комсомольца тех лет, было, если не динозавром, то, по крайней мере, ископаемым мамонтом.

Чем больше я вглядывался в очертания этого мамонта, тем меньше они вписывались в рамки, отведенные нашей школой, нашей идеологией патриархальной семье. Вопреки своим ожиданиям, я не увидел тяжелой, горькой судьбы бесправных женщин. Скорее наоборот. Кормильцем семьи, как и положено, был муж. Жены же занимались домашним хозяйством. Женщины между собой жили, на редкость, дружно, “дедовщины” среди них не было. Уж на что от соседей-бабок ничего нельзя скрыть, но и у них не было повода обсудить неурядицы в семье Кыдырали. Все же одну особенность в распорядке этой семьи я должен отметить. Когда мы звали гостей, Кыдырали приходил обычно со старшей и одной из младших жен. Байбише вместе с мужем проходила в зал для гостей, а токал большую часть времени крутилась на кухне, помогая нам.

Существует казахская пословица: “Глаза извели бы друг друга, если бы не нос между ними”. Мир и согласие между женами Кыдырали можно было бы объяснить твердой рукой, характером мужа. Но вот его не стало, а они все также продолжали жить вместе. И это было для меня самым поразительным. Как часто даже родные сестры не уживаются вместе.

Я далек от мысли идеализировать многоженство, но и моногамный брак мне уже тогда стал представляться не единственно допустимым вариантом.

“Тьмы низких истин нам дороже нас возвышающий обман”

Нам нравится связывать единобрачие с любовью. Хотя давно уже установлено, что между ними нет ничего общего. Более того, половое чувство толкает людей к полигамии, многобрачию. В нас это заложено биологической природой человека: «Для выживаемости вида необходимо, чтобы самец оплодотворил как можно больше самок. И она, чтобы оставить крепкое, полноценное потомство, склонна к разнообразию половых связей». Вот так описывается брачное поведение женщин первобытного племени, чудом сохранившегося до наших дней. Здесь “женщина решает, кому быть отцом ее детей. Она делает выбор. И часто, родив одного-двух детей, выбирает нового партнера, чисто инстинктивно подчиняясь тому, что можно назвать непрестанным поиском жизни новых сочетаний ген”.

Тогда откуда же у нас такая приверженность к моногамии? А это следствие того, что на биологическую природу человека наслаивается собственно человеческая, социально-экономическая. При всем желании мы не можем выскочить за рамки фундаментального закона нашего материального бытия — закона сохранения энергии. Так вот, рамки собственно человеческого бытия также очерчены, если, так можно выразиться, законом присвоения и приумножения собственности. Как удачно, кратко и емко выразился американский философ и психолог Джон Дьюи — человек есть все то, что он считает своим. Это определение человека надо понимать не только и не столько как присвоение материальных, сколько как освоение духовных богатств, накопленных предыдущими поколениями. Еще лучше, когда человеку удается внести и свой посильный вклад в сохранение и приумножение этих богатств.

На протяжении многих тысячелетий эволюция перебрала различные варианты брачно-семейных отношений. Оказалось, что закону сохранения и приумножения собственности лучше других соответствуют моногамный брак и семья. Ведь семья и есть ячейка частной (индивидуальной) собственности. Это — мой дом, мой муж, моя жена, мои дети. А это — чужой дом, чужой муж, чужая жена, чужие дети. “ Не нужно мне никакого многоженства! Чего ради я буду делить с кем-то своего мужа?” — такова обычная реакция нашей женщины, когда речь заходит о легализации этого явления. Еще резче выскажется мужчина в ответ на многомужество. Основной инстинкт у человека вовсе не половой, а инстинкт собственника. И он накладывает ограничения на половые отношения людей узами брака. Да и ревность есть проявление того же чувства собственности. Все это со временем привело к тому, что у всех народов, независимо от культуры, религии и других различий, единобрачие стало служить основной формой, самой распространенной. Тем не менее наряду с ней при определенных обстоятельствах оказывается столь же необходимой и другая форма брака — полигамная, но лишь как дополнение к основной, моногамной. Каковы же эти обстоятельства?

За кого выходить?

Основным фактором, заставляющим иную женщину преодолеть инстинкт собственника и согласиться на многоженство, служит диспропорция полов. Несоответствие числа мужчин и женщин существовало постоянно, и оно еще более усугубляется после истребительных войн. Многоженство у мусульман было не прихотью, а реакцией пророка Мухаммада, (с. а. с.), на конкретную беду. В войне, которую ему пришлось вести, погибло множество его соратников. А вдовы с детишками остались. Вот основатель Ислама и предложил уцелевшим воинам взять обеспечение таких семей на себя. В Германии, во времена императора Карла V, двоеженство каралось смертью. Но после 30-летней войны, когда население с 16-17 миллионов уменьшилось до 4 миллионов, оно было узаконено. Тогда в 1650 году в Нюрнберге было принято следующее решение: “Так как нужды Священной Римской империи требуют восстановления мужского населения, уничтоженного мечом, болезнями и голодом, то каждому мужчине в течение ближайших 10 лет разрешается вступить в брак с двумя женами”.

Однако и в мирное время возникает немало причин для такой диспропорции. И сегодня многие тысячи женщин оказываются “лишними” из-за нехватки брачных партнеров. Избыток женщин, не лишенных материнского инстинкта, порождает два явления.

Во-первых, разведенные мужчины часто вступают во второй и следующий, по очередности, брак с женщинами, впервые выходящими замуж. Общество узаконило и терпимо относится к многократному заключению браков со стороны одного мужчины с несколькими женщинами поочередно. Такое распространенное сейчас явление получило у специалистов название “серийного многоженства”. Действительно, поочередный брак ничем принципиально не отличается от традиционного многоженства. В этой связи обратимся к христианскому браку. Его основное условие — единобрачие. Развод и очередной брак разрушает это условие и превращает моногамный брак в полигамный. Неслучайно поэтому принципиальным положением христианского брака была его нерасторжимость. “Кто разведется с женою своею... и женится на другой, тот прелюбодействует”.

Сколько же у нас таких прелюбодействующих? Статистические данные за 2006 год показывают, что всего по республике в повторный брак вступили 13 354 мужчины. По оценкам специалистов, примерно 60% таких мужчин соединяются с женщинами, до этого не состоявшими в браке. То есть, можно сказать, что за этот год появилось около 8 000 формально единобрачных, но, по сути, поочередных многоженцев. Во-вторых, “избыток” женщин порождает такое явление, как внебрачная рождаемость. По данным Агентства по статистике Республики Казахстан, в среднем каждый четвертый ребенок — внебрачный! Среди моих знакомых, женщин с такими детьми — четверо. У одной из них отец ребенка материально поддерживает семью, налаживает ее быт, возится с дитем. Законная семья — жена и уже взрослые дети — живет в Астане. Опять же, прикинем, сколько у нас таких “подпольных” многоженцев? В том же 2006 году в нашей стране родилось 68 257 внебрачных детей. Если, как в приведенном случае, лишь каждый четвертый отец принимает хоть какое-то участие в жизни своей внебрачной семьи, тогда за год у нас появилось еще 17 000 фактических многоженцев. Если сложить их с “поочередными” за этот же год, то получится 25 000 фактических многоженцев! Поэтому многие из нас имеют честь быть их соседями, а некоторые могут указать и на себя. Даже в богатых процветающих странах Ближнего Востока с тысячелетними традициями многоженства полигамные браки составляют всего лишь порядка 5% от общего числа браков. У нас же доля “теневых”, скрытых многоженцев, значительно выше. Если учесть, что всего в 2006 году было заключено 137 204 брака, то в них доля новых многоженцев составила 18,2%. Парадоксально, но факт, что в стране запрещенного многоженства полигамных браков в несколько раз больше, чем в странах, где это узаконено!

“Двоеженство не противоречит Священному писанию”

Другая причина лежит вне нас, и это — религиозные требования. Для мусульман здесь нет проблем: “...женитесь на тех, которые нравятся вам, — на двух, на трех, на четырех”. Менее определенное отношение к этому вопросу в христианском мире. Вначале эта вера не запрещала полигамию. К примеру, еще в раннем средневековье (V-VIII в. в.) короли и князья Франкского государства имели по две жены. Однако затем почти все христианские церкви и секты резко осудили многоженство. Все же анабаптисты и мормоны, опираясь на Библию, допускали полигамию. Ведь в Ветхом завете постоянно встречаешься с фактами многоженства: у многих его персонажей не менее двух жен одновременно, а у царя Соломона было 700 жен и 300 наложниц.Реформатор церкви Мартин Лютер разрешил ландграфу Филиппу Гессенскому при живой жене взять еще и другую. Он, переводчик Библии на немецкий язык, заявил, что “нельзя принципиально отвергать двоеженство, потому что оно не противоречит Священному писанию”. И далее: “В Священном писании сказано только, что епископу нельзя иметь двух жен, но чтобы другой, не епископ, также не мог иметь более одной жены, об этом в Священном писании ничего не содержится”. Тем не менее, Лютер посоветовал ландграфу держать в секрете это разрешение, чтобы “грубые мужики” не захотели ему подражать. Короче говоря, в христианском мире в вопросе многоженства руководствуются принципом: “Если нельзя, но очень хочется, то можно”. Поэтому придворный проповедник Цельнер разрешил в конце XVIII века прусскому королю Фридриху-Вильгельму II жениться, при наличии законной жены, на одной из своих любовниц, графине Фосс.

Cherchez la femme (Ищите женщину)? Нет, мужчину!

Как видим, в своем стремлении к многоженству человек может перебороть и свои предрассудки, и свои религиозные установки. Тогда что же служит камнем преткновения на пути к легализации многобрачия? Может быть, женщины? Как бы не так! Дело не в женщинах, а в мужчинах! Это они не рвутся к законному многоженству. Существующее положение не обременяет и вполне устраивает их. Подпольный многоженец юридически не несет никакой ответственности, не выполняет обязанностей перед незаконной семьей. И этим многие бессовестно пользуются. Вот почему уровень нашего скрытого многоженства намного выше, чем в странах, где оно узаконено.

Легальное многобрачие предъявляет жесткие требования к желающим выбиться в многоженцы. Ведь еще Коран, разрешая жениться на четырех, ставил условие: “...а если боитесь, что не можете равно быть правдивым ко всем им, то женитесь только на одной”. В том же Нюрнбергском решении от 1650-го года подчеркивалось: “При этом, однако, следует напомнить, что всякий почтенный гражданин, которому разрешается взять двух жен, обязан позаботиться не только об их приличном содержании, но и помешать возникновению между ними враждебных чувств”. Да, обязанности не из легких! Особенно — последнее.При реформе брачного права в Турции, в 20-х годах прошлого века, решили сохранить многоженство с условием, что муж обязан совершенно одинаково — во всех отношениях — обеспечить своих жен. Это требование оказалось равносильным полной отмене многоженства. Еще раньше, в 1848 году, в палату депутатов Франции была внесена петиция о введении полигамии. Несмотря на излишек женщин, падение рождаемости и приостановку роста населения, прошение не было поддержано. Законы, избавляющие от необходимости содержать внебрачных жен, гораздо выгоднее для мужчин-законодателей. Поэтому они предпочитают “теневое” многобрачие — законному. Французский писатель Клеман Вотель заметил по этому поводу: “Смелые умы предлагают узаконить полигамию. Но это дорого...”

Как бы там ни было, многобрачие не дороже одной единственной слезинки ребенка, о которой писал Федор Достоевский. И потому многоженство должно быть узаконено, чтобы дать возможность хотя бы какой-то части внебрачных детей воспринимать своих пап как пап, а не дядей, а то и вовсе не видеть, не знать их. Ведь от скрытого многоженства больше всего страдают дети.

Многоженство должно быть узаконено еще и для того, чтобы дать возможность хотя бы какой-то части женщин из внебрачных семей не чувствовать себя ущемленными в своих правах именно со стороны закона, государства. Какой ей быть, единственной женой или одной из нескольких, решать ей самой. Наконец, многоженство должно быть узаконено, чтобы укрепить... единобрачие! Легализация этого явления введет дикие, подпольные формы многобрачия в правовые рамки. Доля фактического многоженства должна уменьшиться с 18% до 3-5% от общего числа браков.

P. S. История повторяется. Прямо надо мной, этажом выше, живет семья многоженца. Молодая родила уже второго ребенка. На одной площадке, через стенку — квартира ее родителей. Соседи разных национальностей и веры спокойно все это воспринимают и камней в их огород не бросают.

Кайрбек НАГУМАНОВ,
председатель общественного объединения “Крепкая семья”