По оценкам Всемирного банка, повышение цен на продовольствие уже оставило на пороге нищеты более 100 миллионов человек в 37 странах мира. Для нас это не где-то в Африке. На нас голодные и злые глаза смотрят совсем близко. В два раза выросла цена на муку в Узбекистане. Плохо с хлебом в Турк-мении. Там периодически вводят ограничения на продажу муки и хлеба — не более одного мешка муки на семью в месяц и двух буханок хлеба в одни руки. В Таджикистане минимальным суточным рационом не могут себя обеспечить полмиллиона человек.  Две трети всего продовольствия таджики завозят из-за рубежа.

    Цены на продукты питания в соседнем Кыргызстане за год выросли в 3 раза. Сокращаются посевы пшеницы, да и тот урожай, что выращивается из-за разницы цен уходит в Узбекистан. Киргизы переключились на рис, но и тут не преуспели. Сказался дефицит воды.

    Хлеб для бедных — главная еда. Лепешка да чай — рацион среднеазиатских бедняков. В селах Кыргызстана, как в давние времена, только по большим праздникам едят мясо. И это в стране, где гордятся анекдотом, что киргизы вторые в мире по поеданию мяса. Первые, естественно … волки. Но вот и с лепешками проблемы.

    У нас нет проблем с хлебом. Страх перед продовольственным кризисом в Казахстане явно преувеличен. Урожай нынешнего года — 16-17 миллионов тонн...

    Что делать Казахстану, граничащему с бедными и беднеющими государствами Центральной Азии? Сидеть на мешках с зерном этаким лоснящимся бием, поглядывать свысока и жадничать. Или организовывать благотворительные эшелоны: ешьте, братья, поделимся. Второй путь благороднее. К этому, кстати, призвал и только что закончившийся саммит G8 в Японии — помочь бедным.

    Мы уже почти половину производимой муки продаем. Причем, на Узбекистан пришлось 50% от всего экспорта, на Таджикистан — 32%, Кыргызстан — около 4%. Таким образом, Казахстан стал гарантом продовольственной безопасности в Центрально-азиатском регионе. Но от нас требуют большего.Генеральный директор продовольственной организации ООН Жак Диуф, уже обратил внимание на неиспользованный потенциал сельскохозяйственного сектора Казахстана, России и Украины: “Можно вернуть, по крайней мере, 13 миллионов гектаров пахотных земель». Казахстан может, и на это ему постоянно и настоятельно намекают — увеличить площадь своей пашни более чем в полтора раза. Засеять степь.

    Да, можем. Но только давайте прежде, чем сеять, разберемся: отчего голод?

    В мире выращивается зерна чуть больше, чем потребляется. Откуда же рост цен? В секретном докладе Всемирного банка утверждается, что повышение цен произошло из-за того, часть урожая теперь уходит на производство биодизеля и биоэтанола. В США, например, планируется ежегодно тратить на это около 100 млн. тонн зерна, что в 6 раз больше всего казахстанского урожая. У фермеров появился стимул отводить землю на посадки растительного сырья для биотоплива. Производство биотоплива спровоцировало финансовые спекуляции на зерне, что также способствовало росту цен.

    Как сказали бы прежде, «капиталистические волки» извлекают баснословные прибыли. А мир — без хлеба. Так что, прежде чем призывать Казахстан и другие страны производить и продавать больше зерна и помогать другим, давайте поймем: а кто от роста цен в выигрыше и кто должен делиться и помогать. Хосни Мубарак уже призвал провести всемирный саммит по обсуждению продовольственного кризиса. Его поддержали Нарзабаев и Медведев. Тогда и поймем где волки и где хлеб. И кто что съел.

Рустам Арифджанов