Стамбул не зря обладает репутацией перекрестка культур: в пространственном измерении он ухитрился расположиться сразу в двух частях света, одной ногой утвердившись в Европе, другой в Азии. Сам же он не похож ни на Запад, ни на Восток, являясь исключительно продуктом их смешения; как желтый с синим цветом, перемешиваясь, образуют цвет, не похожий ни на тот, ни на другой, – зеленый. Чем пристальнее ты вглядываешься в этот город, тем отчетливее понимаешь, что от нескончаемых попыток так или иначе классифицировать его, поместить в знакомую систему координат, избавиться совершенно невозможно.

   Вечный приз

   Как все большое и сложное, Стамбул не укладывается в прокрустово ложе привычных представлений, что-нибудь да выпирает. Тем более что он не просто большой, но невообразимо огромный: в длину и в ширину он растянулся на десятки километров, образовав гигантскую городскую агломерацию, где собралась примерно пятая часть 72-миллионного населения Турции - что-то около 17-18 миллионов человек. Сегодня в этом городе живет больше людей, чем в таких странах, как Таджикистан, Киргизия, Туркмения или даже Казахстан. Если причислить Стамбул к Европе, хотя бы чисто географически, то он, безусловно, будет самым большим ее городом, размерами и количеством жителей превосходящим любую европейскую столицу - Париж, Берлин, Мадрид, Лондон, и даже, представьте себе, Москву. Город надувается как пузырь, поглощая бесконечные толпы переселенцев из турецкой глубинки и занимая все более и более отдаленные окраины.

   Хотя Стамбул давно уже не является столицей страны (в 1923 году ее перенесли в Анкару), он по-прежнему остается ее сердцем, промышленным, деловым, торговым и культурным центром, подобно Москве времен Российской империи, когда столицей последней был Петербург, или современным Нью-Йорку, Шанхаю и Рио-де-Жанейро. Короче говоря, это самый главный город страны.

   Основанный в 667 году до нашей эры, Византий-Константинополь-Стамбул в течение многих столетий служил олицетворением самой идеи города, будучи самым большим мегаполисом мира, мостом между Европой и Азией и неприступным бастионом цивилизации в окружающем море варварства. В эпоху своего расцвета, при императоре Юстиниане и позже, его так прямо и называли: Город.

   Привлеченные баснословным богатством столицы Византии, ее осаждали все кому не лень: персы, гунны, авары, арабы, болгары и печенеги. Безуспешно пытались прибрать к рукам Царьград русские князья Олег и Игорь. Крестоносцам, а двумя веками позже туркам повезло гораздо больше. Первые захватили город в 1204 году и подвергли его невиданному разгрому. Подчистую его разграбив, они сожгли две трети города и удерживали его более полувека, пока в 1261 году не были изгнаны византийцами при помощи генуэзцев - основных соперников Венеции.

   А в 1453 году Константинополь был завоеван армией турецкого султана Мехмеда II. Голова погибшего в бою императора была выставлена на публичное обозрение. По иронии судьбы, последнего императора бывшей Восточной Римской империи, как и того, что положил ей начало, перенеся в 330 году в провинциальный город Византий столицу могущественного Рима, звали Константином.

   Новые хозяева города переименовали его из Константинополя в Стамбул (в оригинале – Istanbul; от греческой же фразы «истимполи», означающей «в город, к городу») и сделали столицей Османской империи, впоследствии внушавшей Европе страх на протяжении нескольких столетий. Следствием захвата этого великого города стало не просто его очередное разграбление и смена властителя (о, сколько их было!), но смена цивилизационной принадлежности. Из части европейского мира Константинополь превратился в самую что ни на есть закоренелую Азию.

   Первостепенной причиной распада обширнейшей Османской империи историки называют серию войн с европейскими государствами, в первую очередь - с Российской империей. Каждая русско-турецкая война, а всего их было десять (военные действия в Закавказье во время Первой мировой войны можно считать одиннадцатой русско-турецкой войной) отделялась от другой в среднем девятнадцатью годами. Полностью разгромить Османскую империю ее северной сопернице никогда не удавалось, однако почти всегда она отщипывала от нее солидный кусок территории. В XVIII-XIX веках в результате постоянных войн с Россией и европейскими странами Османская империя потеряла Крым, северное Причерноморье, Кубань, северо-западный Кавказ, юго-западную Грузию, северную часть турецкой Армении, Болгарию, Румынию и большинство балканских владений. А в начале XX века лишилась Крита, Албании, Триполитании и Киренаики (Ливии).

   Справедливости ради надо сказать, что и Россия, и другие европейские государства не только воевали с Османской империей, но периодически спасали ее от гибели. Конечно, не по причине обостренного чувства альтруизма, а, понимая, что захват одной из конкурирующих держав проливов Босфора и Дарданелл чрезвычайно усилит ее по сравнению с остальными, и потому считая для себя более выгодным сохранение уже слабой, выдыхающейся Османской империи.

   Так, в середине XIX века лишь экстренное вмешательство Англии, Франции, России и Австрии помогло султану Махмуду II предотвратить захват Стамбула отложившимся от него вассалом Мухаммедом Али Египетским. Последний разбил османские войска и уже приближался к столице. Империя оказалась на краю гибели. Султан поспешил договориться с Россией о военной помощи, и в 1833 году тридцатитысячный корпус русских войск высадился на берега Босфора в предостережение Мухаммеду Али. Это позволило предотвратить захват Стамбула и отсрочить последующий распад Османской империи. Взамен Россия выторговала закрытие Дарданелл для кораблей всех стран, кроме русских, перекрыв его для своей основной соперницы - Англии. В 1839 году ситуация практически повторилась. Мухаммед Али опять возобновил войну и опять разбил войска султана. И вновь Османскую империю спасло вмешательство европейских государств - Англии, Австрии, России и Пруссии.

   Но рано или поздно любая империя распадается. Для Османской империи катастрофой стала Первая мировая война. Войска Антанты теснили ее на всех фронтах, а русская армия, поддерживаемая восставшими армянами, ассирийцами и перешедшей на ее сторону частью курдских племен, заняла все Армянское нагорье и часть Курдистана, совершая боевые рейды даже в Месопотамию (нынешний Ирак). И если бы не великая пролетарская революция семнадцатого года, то от турецкой державы мало бы что осталось: по договоренностям между странами Антанты после совместной победы над Османской империей России были обещаны Курдистан, турецкая Армения, проливы Босфор и Дарданеллы, а заодно и Константинополь (остальные союзники должны были получить другие территории).

   Однако в очередной раз сменить владельца Константинополю было уже не суждено. Октябрьский переворот мгновенно привел к параличу, а затем и к полному развалу русской армии, после чего ее деморализованные части хлынули с турецкой территории, а все межсоюзнические договоренности были аннулированы. Что касается захвативших власть большевиков, то они всемерно поддерживали нового турецкого лидера Мустафу Кемаля в его войне с армянами, грузинами, а также с английскими, французскими, итальянскими и греческими войсками, и не только не претендовали на Константинополь или на какие-то там проливы, но даже согласились отдать туркам Карсскую область, которой Россия владела с 1878 года.

   После Второй мировой войны Сталин круто переменил политику своих предшественников и откровенно стал точить зубы на то, что осталось от Османской империи, а ныне именовалось Турецкой Республикой. В 1945 году он выдвинул претензии на северо-восточную часть Турции – оставшиеся в ней бывшие грузинские и армянские земли. Кроме того, СССР потребовал создания своей военно-морской базы на Босфоре. Советские дипломаты заговорили об «исторических правах» на черноморские проливы, а агентура принялась склонять на свою сторону курдских племенных вождей.

   Турецкие власти хорошо представляли себе, чем могут закончиться подобные притязания. В 1946-1949 годах в соседней Греции активные боевые действия при поддержке СССР вели партизаны-коммунисты. В 1945-1946 годах просоветские режимы были образованы в иранском Азербайджане и Курдистане (так называемая «Мехабадская республика»). В Ираке курдский вождь Мустафа Барзани, получивший звание генерал-майора Советской Армии, вел нескончаемую войну с Багдадом (позднее он был вынужден отступить через линию советской границы, и вместе со своим отрядом надолго был интернирован в Узбекистан).

   Правительство Турции срочно обратилось за помощью к США и НАТО. Его приняли с распростертыми объятиями. Турция принялась настойчиво добиваться вступления в этот военный блок, и в 1952 году стала членом Североатлантического альянса. Стамбул, он же Константинополь, навсегда остался в ее составе.

   Этюд о русской речи

   Сегодня русское влияние в Стамбуле ощущается, пожалуй, только в сфере языка. По-русски тут говорят многие, это с удивлением отмечаешь в первый же день. Знакомая речь повсюду встречается мелкой россыпью. То мимо проходят туристы, оживленно беседуя на русском языке, то пожилой продавец автобусных билетов, называя цену, неожиданно уточняет ее по-русски, то русские восклицания слышатся в крупном универмаге, то в переполненном трамвае кто-то вытаскивает мобильник и погружается в затяжные переговоры на «великом и могучем».

   Но главное – это рынки, особенно, оптовые. Тут русский царит. Вывески, объявления, надписи на витринах практически обязательно дублируются по-русски. «Скидки», «Суперскидки», «Оптом и в розницу», «Мир полотенец», «Мир халатов» - аршинными буквами извещают они. Нередко магазинные витрины украшают написанные по-русски объявления вроде: «Требуется девушка 36-38 размеров». Или даже: «Требуется продавец со знанием турецкого языка». Читать такое, по правде говоря, немного странновато. Ведь Стамбул - это все же заграница…

   Торговая атмосфера здесь основательно пропитана русской речью. «Горячие пирожки!», - выкрикивает бредущий по улице турок с корзиной. Покупаем доняры (это такие турецкие гамбургеры), и продавец мгновенно переходит на русский. «Заходите к нам!», - хором приглашают продавцы бесчисленных магазинов и торговых лавок оптового рынка Лалели, с первого взгляда определяя наше происхождение: с территории бывшего Советского Союза. Русский здесь – это язык мелкого торгового бизнеса, причем еще с середины 90-х.

   По моим наблюдениям, сегодня в Стамбуле русский является вторым по популярности иностранным языком (после английского). В то время как в некоторых странах СНГ делают все, чтобы забыть русский язык, практичные турки его изучают. Даже когда мы заблудились в каких-то трущобах и я на ломаном турецком попытался спросить дорогу у первого встречного турка, абсолютно люмпенского вида, то он, указав рукой нужное направление, вдруг поинтересовался: «По-русски говоришь?» Впрочем, видимо, этой фразой его знание русского языка и исчерпывалось, поскольку после моего ответа он благосклонно покивал головой (это, дескать, хорошо), и дальше двинулся своей дорогой.

   Заодно несколько слов о французском. В XIX веке в Османской империи вошли в моду французский язык и европейская одежда. С тех пор в турецком языке встречается масса всевозможных галлицизмов. Например, «куафёр» (парикмахер), «пантолон» (брюки), «крават» (галстук), «энтересан» (интересно). А такие слова, как «пардон» и «мерси», до сих пор не сходят с языка стамбульцев, и звучат едва ли не чаще, нежели их турецкие аналоги.

   Мошенничество по-турецки

   Первый же человек, который заговорил с нами в Стамбуле по-русски, предложил нам выпивку и девушек. Это произошло буквально через пару минут после того, как я и другой ташкентский журналист, Хусниддин Кутбиддинов, вышли из гостиницы. Заслышав знакомые слова, к нам немедленно прицепился толстый небритый мужик (курд или турок) лет сорока в грязноватой одежде. «Пойдем, э?», - упрашивал он на ломаном русском, и долго топал следом, суля нам массу удовольствий. Мы проигнорировали его, и, как выяснилось, правильно сделали. Это чревато большими неприятностями.

   На собственном опыте в этом убедились двое наших товарищей - Коля и Вахид, которые, выйдя из отеля, отправились искать пункт обмена валюты. По дороге к ним пристал такой же тип и черт их дернул спросить у него, где здесь меняют деньги. «Пошли, покажу», - обрадовался тот. После чего повел их в какой-то переулок и указал на невзрачное с виду заведение. Почувствовав подвох, они не хотели туда заходить, но турок божился, что это именно здесь. Ладно, решили зайти и проверить. Проводник попросил их на минутку присесть: он, дескать, только позовет хозяина, который им сразу все обменяет. Тут же перед ними поставили бокалы с пепси-колой. Возникли какие-то девушки, плюхнулись рядом на диван, перед ними тоже поставили стаканы с какой-то жидкостью, которую те мгновенно проглотили. Коля и Вахид понимают, что надо уходить, встают, но путь им преграждают крепкие парни и требуют оплатить счет, причем не только за себя, но и «за ваших девушек». «Но мы ничего не пили, нас привели в обменник!» Эта реплика вызвала саркастические усмешки: «Какой вам здесь обменник? И кто вас сюда привел?» Действительно, затащивший их зазывала давно испарился.

   В общем, выяснилось, что они должны заплатить и за пепси-колу, которую они слегка пригубили, и за дорогие напитки, проглоченные «барышнями». Всего – шестьсот лир (около пятисот долларов). Ребята обалдели. Вахид предложил прорываться к выходу с боем. Но силы были явно неравны – тех элементарно было больше. Коля объявил, что платить ничего не будет, а если его не выпустят, что ж, тогда он будет сидеть тут хоть до утра. В итоге после долгих препирательств, перемежаемых возмущенными возгласами «мусульманмисиз?» («мусульмане ли вы?»), вымогатели сбавили цену сначала до ста, а затем до двадцати долларов - «хотя бы за пепси». Спорить еще пару часов из-за этой суммы наши товарищи не стали и, уплатив, покинули это заведение, расположенное, кстати, возле оживленного туристического центра – площади Таксим.

    О том, что это был не единичный случай, а один из самых распространенных способов обмана, отработанная ловушка, свидетельствует то, что уже на следующей день на аналогичную удочку попался 23-летний парень из нашей группы, который по какой-то причине не слышал возмущенных рассказов Коли и Вахида. Ему пообещали показать, где можно купить дешевые джинсы и тоже заманили в заведение, внешне похожее на кафе. Там ему принесли колу, и точно так же, без всякого приглашения, рядом плюхнулись какие-то женщины, мигом выпили какие-то напитки, за что ему тут же предъявили счет: что-то около двухсот или трехсот долларов. Платить он отказался, заявив, что колу не заказывал, но с ним обошлись значительно хуже. Поскольку он был один, то его избили, а все наличные деньги – как раз около двухсот долларов – отобрали. То есть, банально ограбили, насильно вытащив деньги из его карманов.

   Вместе с матерью и руководителем группы пострадавший обратился к администрации отеля. Та вызвала полицию, и парень указал им на этот шалман, расположенный совсем недалеко от гостиницы (поближе к туристам). После долгих споров вымогатели вернули деньги. А вот открывать уголовное дело полиция почему-то упорно не желала, раз за разом бракуя написанные заявления. В результате пострадавший с матерью сказали, что мол, черт с ним, деньги взяли и ладно. Полицейские вздохнули с облегчением и поспешили их выпроводить. Скорее всего, они либо были в доле, либо служили «крышей». Ведь иностранцев в этом районе много и они не могли не знать про эти шалманы и не видеть их зазывал, действующих открыто, без всякой опаски. Впрочем, речь не о полиции, а о том, как выглядит мошенничество по-турецки. Вывод такой: никогда не заходите в подозрительные места, в которые вас усиленно зазывают.

   Впрочем, встречаются прилипалы и более безобидные. Так, перед нашей гостиницей постоянно околачивался какой-то уличный торговец с лотком, полным позолоченных часов. Завидев нас, он всякий раз бросался навстречу и демонстрировал образцы своей продукции, приговаривая «роллекс, роллекс», после чего навязчиво пытался перейти на русский. Подобного рода торговцы и зазывалы пусть и понемногу, но говорят на всех европейских языках, начиная с английского, немецкого и русского. Такова уж специфика их работы.