Газета «Наш Мир»

    В последнее время все чаще высказываются на первый взгляд бредовые предположения о том, что будет, если мир останется без Запада. Под Западом, естественно, подразумеваются Западная Европа и США, и речь, конечно, не идет о том, что эти территории физически исчезнут. Имеется в виду такое катастрофическое падение удельного веса и влияния Запада, которое приведет к тому, что доминирующая роль в мире перейдет в основном к странам Азии, Африки и Латинской Америки. Иначе говоря, предвидится кардинальное изменение соотношения сил, окончание многотысячелетней эпохи, на протяжении которой Европа (начиная с Древней Греции и Рима), а затем и Северная Америка задавали тон, оказывая решающее влияние на ход мировых событий.

    Закат Европы

    Почти сто лет тому назад вышла в свет нашумевшая книга Освальда Шпенглера Der Untergang des Abendlandes, переведенная на русский язык как «Закат Европы». Мрачным предсказаниям немецкого философа не суждено было сбыться, но уже в конце ХХ века его мысли получили как бы второе рождение: известный американский политик и публицист Пэт Бьюкенен написал книгу «Смерть Запада», а сегодня шпенглеровские идеи звучат все более настойчиво. Так, популярный автор из США Роберт Кейган пишет на страницах The New York Times: «Сегодня думаешь о том, в какой степени Европа вообще будет участвовать в XXI столетии». Кейган отмечает «неуклонную утрату Европой уверенности в себе, замыкание в самой себе и растущий пессимизм в отношении будущего». А сингапурский исследователь Кишор Махбубани утверждает, что эра доминирования Запада прошла: «Запад, ранее шедший во главе тех, кто решает мировые проблемы, стал самой большой обузой и препятствием». Распространению подобных взглядов способствовало несколько факторов.

    Первый из них -- глобальный демографический. Рождаемость в Западной Европе неуклонно падает, а население в странах третьего мира растет. Согласно некоторым прогнозам, уже к 2050 году люди так называемой европейской расы будут составлять всего лишь одну десятую часть населения Земли. Даже если это серьезное преувеличение, то остается фактом, что баланс быстро меняется в пользу народов Азии, Африки и Латинской Америки, а из западных стран положительные показатели имеют только Соединенные Штаты.

    Второй фактор -- демографические изменения внутри самой Западной Европы, в первую очередь рост числа иммигрантов-мусульман. Египетский ученый Бат Йеор ввел в оборот термин «Еврабия», имея в виду процесс «исламизации или арабизации Европы». В этом же ряду можно упомянуть и нашумевшие заявления мусульманских проповедников в Англии о грядущем «Лондонистане». Политический смысл такого рода предсказаний состоит, конечно, не в том, что мусульмане станут большинством в Европе, а в другом: у правительств западных государств, вынужденных все в большей степени считаться с численно растущими мусульманскими общинами и со все более агрессивным поведением исламистских экстремистов, дескать, будут скованы руки во внешней политике, и они будут шаг за шагом сдавать позиции на мировой арене.

    Третий фактор -- рост экономической мощи незападного мира. Уже в последней четверти минувшего века обозначился неожиданно крутой подъем экономики ряда стран Юго-Восточной Азии -- новых индустриальных государств или «азиатских тигров» -- Южной Кореи, Малайзии, Сингапура, Тайваня, Таиланда, затем в меньшей степени Индонезии, а сейчас и Вьетнама. Сегодня гораздо большее значение имеют не «тигры», а Китай и Индия, экономический подъем которых действительно впечатляет. Дальнейший рост экономики азиатских стран, по мнению многих экспертов, означает уменьшение удельного веса Запада в мировом хозяйстве и, как следствие, ослабление его политических позиций.

    Четвертое -- политическая дискредитация Запада в глазах жителей третьего мира. На первом месте здесь стоит резкое падение популярности Соединенных Штатов (особенно усугубившееся в результате злополучной иракской операции Джорджа Буша), а заодно и поддерживающих Америку, пусть с оговорками, западноевропейских государств. Отмечается «вторая волна» антиколониализма. Наиболее рьяные адепты этого нового антизападного процесса убеждены: морально-политический вес и авторитет Запада непоправимо подорваны в результате событий последних десятилетий. Свидетельством этого считают подъем воинствующего исламизма, рост престижа Усамы Бен Ладена и его единомышленников, небывалую тягу к возрождению «исламской идентичности» мусульманского населения, в том числе и иммигрантов в Европе.

    Судьба воинствующего исламизма

    Что произойдет с «политическим исламом», если Запад утратит всякое влияние на положение в мусульманском мире?

    Существует точка зрения, согласно которой «мусульманский гнев» вызван в первую очередь палестинским фактором, т.е. возникновением Израиля на Святой -- для ислама -- земле. Неспособность арабов справиться с еврейским государством, оккупация израильтянами всей территории Палестины действительно повергли арабский мир в непреходящий шок, породили комплекс бессилия, ощущение глубокой несправедливости, совершенной при поддержке Запада.

    В представлении арабов именно пагубная роль Запада является ключевой, так как психологически легче верить, что арабы потерпели поражение не столько от какой-то «кучки евреев», сколько от могущественных великих держав. Эти чувства распространились по всему исламскому миру, причем на первое место вышла уже не судьба палестинцев, а оскорбление ислама, вызванное утратой Иерусалима, третьего по святости города мусульманской религии.

    Нельзя с уверенностью утверждать, что именно стремление освободить Святую землю доминирует в идеологии исламистов, в том числе джихадистов «Аль-Каиды». В обращениях и призывах Бен Ладена на первом месте стоит невозможность смириться с пребыванием американских войск на «земле Пророка», т.е. в Саудовской Аравии, и уже на втором -- Иерусалим. И все же роль палестинской проблемы в развернувшемся на наших глазах процессе мобилизации мусульманской общественности вокруг идей исламских экстремистов чрезвычайно велика.

    Распространяется мнение, что для освобождения Палестины необходимо кардинальное ослабление либо даже полное устранение Запада из Ближневосточного региона, чтобы Израиль остался лицом к лицу с арабским миром, и тогда его ждет неминуемое поражение. Сочетание демографического фактора (численное превосходство арабов, в первую очередь на самой израильско-палестинской территории) с развертыванием «народной войны» методами ХАМАС и «Хизбаллы» приведет, по расчетам экстремистов, к краху «сионистского образования».

    Уход со сцены Европы и общий упадок Запада на мировой арене непременно привели бы к тому, что «непримиримые» в арабском мире удвоили бы усилия, направленные на решение палестинской проблемы силовым путем. Однако в крайнем случае, поскольку Соединенные Штаты останутся союзником Израиля, может возникнуть угроза американской интервенции, что имело бы катастрофические последствия для всего региона.

    Противостояние Америки и Ирана, стоящего за спиной арабских экстремистов, поставило бы в кошмарное положение умеренные политические силы, господствующие в суннитских арабских государствах -- Египте, Иордании, Саудовской Аравии. Инстинкт выживания перед лицом прямо угрожающего им исламизма да экспансия воинствующего шиизма, вдохновляемого Тегераном, толкнули бы их в сторону «классового союзника» -- Вашингтона, но нетрудно представить себе, как на это могли бы реагировать наэлектризованные пропагандой исламистов арабские массы. Не исключен такой ход событий, при котором «исламские революционеры» попытались бы свергнуть умеренные арабские режимы и осуществить свою мечту -- установить везде, где только можно, «исламские республики» по образцу афганских талибов.

    Главное вот что: оставшись «без Запада», процесс ближневосточного мирного урегулирования рухнул бы вообще. Он и сегодня не то жив, не то мертв. Фундаментальные противоречия между Израилем и палестинцами по таким вопросам, как границы, Иерусалим, еврейские поселения на Западном берегу реки Иордан, палестинские беженцы, так же далеки от разрешения, как до начала интифады в 2000-м. И все же пока существуют международные гаранты мирного процесса (ООН, Россия, США, Европейский союз), есть хоть какая-то надежда на достижение компромисса. Уход Запада с ближневосточной сцены положил бы этим надеждам конец.

    Без Европы миротворческие усилия обречены на неудачу, ООН фактически сходит со сцены, Россия не имеет возможностей и ресурсов для оказания существенного влияния на дела региона. Америка в любом случае останется сильным, хотя, вероятно, уже не сильнейшим игроком на мировой арене, но сможет действовать лишь в одностороннем порядке, без прикрытия ее действий международным авторитетом и, как уже сказано, способна в крайнем случае пойти на интервенцию с ужасающими последствиями.

    Но дело не только в ближневосточном конфликте. Исламизм -- это крайнее выражение мусульманского фундаментализма, который и без палестинского фактора имеет основания для проведения воинственного антизападного курса. Каждый, кто хоть сколько-нибудь знаком с документами «Аль-Каиды» и родственных ей сетевых организаций, знает, что в основе концепций исламистов лежит абсолютное неприятие идей светского государства, принципов прав человека, демократического устройства общества. Исламисты, конечно, не претендуют на воссоздание всемирного халифата или на обращение всех неверных в ислам. Но они твердо намерены добиться формирования «исламских государств» на базе шариата в его наиболее жесткой форме в ключевых мусульманских странах -- Алжире, Египте, Иордании, Пакистане, Саудовской Аравии. Для этого им необходимо полностью очистить мусульманский мир от безбожного и аморального «западного духа», выжечь каленым железом все, что, по их убеждению, подрывает и размывает традиционные исламские ценности.

    Ради достижения этой цели требуется, во-первых, свергнуть «нечестивые, отошедшие от истинного ислама и перекинувшиеся к Западу» светские режимы и, во-вторых, максимально ослабить западных покровителей этих режимов -- как путем устрашающих общество террористических акций, так и посредством мобилизации мусульманских иммигрантских общин в западных странах. Именно эти цели и будут достигнуты в случае «упадка Запада», утраты им способности влиять на мировые события.

    Даже если вообразить, что Израиль потерпит крах, а на Ближнем Востоке уже не будет ни одного американского солдата, наивно предполагать, что исламисты успокоятся, а транснациональный терроризм сойдет на нет. Наоборот, они расценят это как доказательство несостоятельности Запада, который нужно бить и дальше. Многие европейские мусульмане, которых подняла на борьбу волна воинственного исламизма, будут выдвигать все новые и новые требования, спекулируя на идее мультикультурализма и обращая на пользу себе пресловутую европейскую политкорректность.

    В худшем случае, избавившись от давления Запада, вообще от воздействия мирового сообщества, суннитские исламисты-ваххабиты установят в ряде стран мусульманского мира жесткие шариатские системы типа той, что практиковало движение «Талибан». Это может быть сделано и путем свободных «последних» выборов: один человек -- один голос -- один раз. Либеральные и демократические тенденции, лишенные моральной и информационной поддержки Запада, будут подавлены. Но при этом станет развиваться новое противостояние -- борьба двух фундаментализмов, суннитского и шиитского.

    Еще в XI столетии суннитские богословы заклеймили шиитов как рафидов, т.е. отвергающих истину. И сейчас многие суннитские богословы считают, что шииты не лучше иудеев и христиан. Но ведь шииты господствуют в такой могущественной стране, как Иран. Неуклонно набирающий силу, ставший уже региональным тяжеловесом, он явно претендует на роль лидера мирового исламского сообщества, хотя в мире на одного шиита приходится девять суннитов. Сунниты преобладают в 20 из 21 страны арабского мира, а также в Пакистане. Конфессиональные и геополитические противоречия непременно привели бы к ожесточенному столкновению суннитов и шиитов. Ни о какой стабильности в мире ислама не пришлось бы уже говорить.

    Тем временем Иран, уже не подверженный прессингу со стороны отброшенного в самый низ мировой иерархии западного сообщества, беспрепятственно завершил бы работы по созданию атомной бомбы. А вслед за этим приобретением собственного ядерного оружия озаботились бы Алжир, Египет, Саудовская Аравия.

    Развал мирового порядка

    Упадок Запада означал бы крушение системы международных отношений, которая с колоссальным трудом выстраивается после окончания эпохи биполярности. В рамках двухблоковой структуры мира какой-то порядок все-таки существовал, доминирование уравновешивающих друг друга сверхдержав обеспечивало хотя бы относительную стабильность. Все развалилось в одночасье, и сейчас просто смешно вспоминать, как Джордж Буш-старший провозглашал наступление эры «нового мирового порядка», под которым подразумевалось безусловное лидерство США и Запада в целом.

    Поднятая на щит в 1990-х годах концепция многополярного мира (весьма небогатая, откровенно говоря, по своему содержанию) исходила из бесспорной предпосылки о недопустимости и даже невозможности господства в мире единственной оставшейся сверхдержавы. Но ведь опасность якобы угрожающей всему человечеству американской гегемонии, а тем более господства существовала лишь теоретически. Нелепо опасаться, что Соединенные Штаты, каковы бы ни были намерения их руководителей, на самом деле способны господствовать над Россией, Китаем, Индией, Францией да хотя бы даже Ираном. И хотя непродуманное и предпринятое на базе фальшивой аргументации нападение Джорджа Буша-младшего на Ирак, казалось бы, подтверждало опасения тех, кто десятилетиями пугает стремлением Вашингтона к мировому господству, фактически именно иракское фиаско и доказало безосновательность алармистских предположений о глобальной американской экспансии.

    На самом деле теория многополюсности была призвана не столько найти ключ к новому мировому устройству, сколько стать прикрытием для попытки создать широкий антиамериканский альянс на базе гипотетической коалиции России, Китая, Индии и, возможно, исламского мира. Несостоятельность этой теории была понятна с самого начала хотя бы потому, что ни Китай, ни Индия не имеют ни малейшего желания вступать в конфликт с Соединенными Штатами: они связаны с Америкой прочнейшими экономическими отношениями и вряд ли опасаются агрессии с ее стороны.

    По существу концепция многополярности -- в том невероятном случае, если бы на ее основе было создано нечто реальное, -- вылилась бы именно в попытку создать некий «мир без Запада». (Не только без США, но и фактически без Западной Европы, которая по основным направлениям пусть нехотя, иногда даже огрызаясь, все равно остается с Америкой «в одном окопе».)

    Новые элементы мирового порядка создаются не против Соединенных Штатов и Запада вообще, а с их активным участием, и здесь нельзя игнорировать роль Организации Объединенных Наций.

    Беспрерывно и во многом с полным основанием критикуемая, ООН все-таки не может считаться совершенно беспомощной и бесполезной структурой. Ведь замены ей нет и не предвидится, и она, пусть и не всегда успешно, пытается противостоять агрессии, геноциду, репрессиям, осуществляемым брутальными деспотическими режимами. Легко заметить, что импульс при этом идет с Запада. Что ни возьми -- агрессию Саддама Хусейна в Кувейте, резню в Дарфуре, произвол тиранической хунты в Мьянме, фарс с выборами в Зимбабве, нарушения прав человека во многих странах, -- всегда противодействие происходит по инициативе западных государств.

    Ведущую роль в этом играют Соединенные Штаты, даже если они иногда фарисейски закрывают глаза на безобразия, творимые их собственными союзниками. Это государство все время -- и часто справедливо -- клеймят за имперское высокомерие, бесцеремонное вмешательство в чужие дела, агрессивные акции в разных частях света. Но есть и другая сторона медали.

    Вспомним 1950 год, когда северокорейский режим в считанные недели захватил почти всю территорию Южной Кореи. Совет Безопасности ООН выступил против агрессора, но кто кроме американских вооруженных сил смог бы освободить Южную Корею? То же случилось в 1991-м с Кувейтом. Только войска США смогли разгромить иракского агрессора и восстановить независимость этого государства. Если бы не решимость Соединенных Штатов, население юга Корейского полуострова вот уже почти 60 лет жило бы в голодной стране с тоталитарным режимом, а Кувейт на веки вечные оставался бы иракской колонией.

    В обоих этих случаях США фактически сыграли роль инструмента ООН. Кроме них ни у одной страны не было ни желания, ни практической возможности выступить в защиту жертв вторжения. А ведь кто знает, не столкнется ли мир и в дальнейшем с актами грубого насилия со стороны того или иного государства? И «мир без Запада» (мир без Америки) означал бы, что по крайней мере в такой важнейшей сфере, как противодействие и отпор агрессии, ООН осталась бы фактически без средств адекватного реагирования.

    Но речь не только о внешней агрессии. В мире то и дело возникают ситуации грубейшего произвола деспотических либо авторитарных режимов в отношении собственного народа. Иногда доходит и до геноцида. Опыт последних лет показывает, что во всех такого рода случаях (уже упоминались Мьянма и Зимбабве) только Запад пытается инициировать какое-то давление на власти, издевающиеся над согражданами. Другие страны, прикрываясь тезисом о недопустимости вмешательства во внутренние дела, по существу, отворачиваются, избегают осуждения режимов, безнаказанно попирающих права своего народа. «Уход Запада» приведет к тому, что народы, которые постигнет несчастье оказаться под властью свирепого диктатора либо тиранической хунты, будут лишены даже моральной поддержки.

    Незападный мир всего за несколько десятилетий претерпел фантастические изменения. Вместо более или менее однородной массы колоний и нищих, глубоко отсталых, чисто сырьевых периферийных стран появился конгломерат независимых государств, поражающий своим разнообразием. Здесь и новые индустриальные гиганты, и непомерно обогатившиеся нефтяные государства, уровню жизни в которых может позавидовать большинство западных стран, а также и страны-бедняки, целые громадные «черные дыры».

    Поляризация третьего мира, глубоко неоднородного и многокрасочного, -- это неоспоримый факт. Грандиозные перемены принесли новые жгучие проблемы. От модернизации, глобализации многие выиграли, но многие и проиграли. Контрасты усугубляются, и на этой почве растут неудовлетворенность, фрустрация; бьется, не находя себе выхода, пассионарная энергия молодых поколений. Нет общепризнанных авторитетов, подвергаются сомнению патриархальные ценности, идет поиск новой идентичности, сочетающийся с возрождением самобытных культурных и религиозных традиций.

    В такой наэлектризованной атмосфере можно ожидать новых бурь. Предоставленный самому себе, избавившийся со вздохом облегчения от необходимости равняться на «богатый Север», незападный мир, во всяком случае значительная часть его, может стать бушующим морем нестабильности. И у Запада действительно может появиться соблазн по мере возможности отгородиться от беспокойных и непредсказуемых регионов. Не исключено возрастание изоляционистских тенденций в Соединенных Штатах.

    Собственно говоря, при «упадке Запада» в мировых делах, что предполагает фактическое исчезновение НАТО и превращение Евросоюза в чисто внутриевропейскую организацию, у американцев вообще останется только два варианта. Первый -- замыкание в себе, второй -- крайняя форма унилатерализма, окончательный переход к односторонним действиям при необходимости реагировать на экстраординарные события в различных частях света. Излишне говорить, что и то и другое пагубно скажется на глобальной стабильности. Самоустранение Америки сделает ООН бессильной в случае мировых катаклизмов, а ее унилатерализм с агрессивным оттенком вызовет яростный отпор в незападном мире, болезненно относящемся к любому вмешательству извне.

    В России найдется немало людей, которые скажут: «А вот и хорошо было бы, если бы эта Америка убралась подальше, занималась своими делами. Да и от Европы у нас только головная боль -- все ей у нас не нравится, беспрерывно давит, лезет с правами человека. Действительно, время Запада кончилось, нам по пути с Востоком, он нам ближе».

    Такой подход был бы проявлением высшей степени близорукости. «Мир без Запада» означал бы тяжелейшее поражение России. Глубоко ошибаются те, кто полагает, что нас с распростертыми объятиями примут в некий «восточный альянс» (не говоря уж о том, что на самом деле такого альянса нет и не будет). Для Азии и Ближнего Востока Россия, даже при самых дружественных с ней отношениях, не своя. Россияне все же европейцы по своей культуре. При одном из возможных сценариев, основанном, например, на концепции Шанхайской организации сотрудничества, Россия будет обречена играть вторую скрипку в непрочном союзе, где доминирует Китай. Другой сценарий -- ставка на мусульманский мир в качестве противовеса «американской империи» -- может иметь более неприятные последствия, особенно если учесть, что в этом мире набирают силу исламистские экстремисты, для которых (и они это не скрывают) российские мусульмане являются «порабощенной частью мусульманской уммы», ждущей освобождения. И уход Запада с мировой сцены может привести к тому, что Россия останется один на один с органически чуждыми ей, если не прямо враждебными силами.

    Утрата ориентиров

    Помимо политического и морального ущерба от «упадка Запада» страны Азии, Африки и Латинской Америки много потеряли бы и в экономическом плане. Организация экономического сотрудничества и развития, например, ежегодно выделяет развивающимся странам помощь в размере 104 млрд долл. Разумеется, в механизме предоставления этой помощи можно найти множество изъянов, примеров неэффективного и своекорыстного использования западными агентствами средств, предназначенных странам-реципиентам и пр. И все же речь идет об огромных деньгах, и общий положительный эффект от них бесспорен.

    Не стоит даже говорить о колоссальных инвестициях в экономику третьего мира, как частных, так и государственных. Если бы Запад отошел в тень, то даже при продолжении, хотя и в резко уменьшенном объеме, этих инвестиций можно не сомневаться, что при отсутствии надлежащего контроля возможности для коррупции возросли бы неимоверно, не говоря уж о бесхозяйственности и некомпетентности местных чиновников, нехватке квалифицированных кадров и т.п.

    Промышленность, современная технология -- словом, все, что используется сегодня в мире, было создано преимущественно на Западе. И хотя гений азиатских народов сумел перенять эти достижения и приспособить их для себя, а во многих сферах даже превзойти (достаточно взглянуть на магазины всего мира, заваленные китайскими изделиями, или оценить успехи Индии в области компьютерной технологии), Запад остается основным источником инноваций.

    Но главное все-таки негативный общественно-политический эффект от «упадка Запада». Можно сколько угодно говорить о том, что удельный вес западных стран в сегодняшнем мире и так уже резко сократился, что на Западе проживает всего лишь 12% населения Земли. Однако дело не только и не столько в количестве. Здесь мы подходим к бесконечно обсуждаемой теме -- соотношению западных, или универсальных, ценностей и ценностей восточных.

    Бесспорно, на Востоке еще в древности, когда Европы не было и в помине, возникли великие цивилизации. Они выдержали испытание временем, на их основе созданы государства, сумевшие сегодня преодолеть историческое отставание от Запада, успешно модернизировавшиеся и выдвинувшиеся в первые ряды мирового сообщества. Бессмысленно было бы упрекать страны Востока за то, что они с трудом и лишь избирательно воспринимают западные ценности, такие как демократическое устройство общества, плюрализм, примат личности над государством, гражданские свободы, права человека и т.д.

    Древние традиции, особенности религии, устоявшиеся психологические черты, менталитет -- все это способствует тому, что даже в рамках модернизации и обновления многих сторон общественной жизни приоритет коллективного, государственного остается незыблемым. Это вовсе не обязательно ведет к неприемлемости демократии, и глубоко ошибаются те, кто полагает, что восточное общество несовместимо с демократией. Достаточно посмотреть на Индию. И все же нельзя закрывать глаза на то, что в самой сути восточных цивилизаций (а в случае ислама даже и в особенностях религиозных установок) заложены элементы патернализма, которые при определенных исторических условиях ведут к преобладанию авторитаризма, автократических и этатистских принципов. И беспрепятственное развитие связанных с этим тенденций при отсутствии альтернативных образцов, при отторжении либеральных и демократических моделей развития (а они всегда шли с Запада) может привести к бесконтрольному господству государства, искоренению всех ростков гражданского общества, принижению и подавлению индивида, безразличию к ценности человеческой жизни. В противодействии развитию по такому сценарию роль Запада неоценима.

    Христианская цивилизация при всех неоспоримых ужасах и безобразиях, происходивших в Европе и в Средние века, и позже, дала миру великие гуманистические ценности. На ее базе, через процессы Возрождения, Просвещения, образования гражданского общества, появились на свет идеи и принципы свободы и демократии, уважения личности и прав человека. Именно с Запада все это распространилось на Восток: даже идеи национальной независимости, утверждения права народов на самостоятельное существование были привнесены в Азию и Африку европейцами, конечно, не колонизаторами, а представителями лучшей части образованного общества. Ошибкой было бы полагать, что на этом роль Запада и должна закончиться. «Мир без Запада» лишится тех импульсов, которые в наше смутное время позволяют сохранить веру в прогресс, в спасение человечества от бедствий и катаклизмов, все более грозно нависающих над ним.