 Газета «Наш
Мир»
В наши дни все классические идейные доктрины превратились не
более чем во флажок в руках политических драчунов различных толков, а религия,
призванная по определению помочь взглянуть на всяческую суету с точки зрения вечности,
сама оказывается ареной международной политической борьбы. Наверное, пришло
время глубже посмотреть на изначальное значение тех понятий, которыми мы
сегодня не всегда осмысленно пользуемся.
Все последние годы нас активно и настойчиво пытаются убедить
в том, что либерализм и традиционная духовность несовместимы. Ведь либерализм –
это призыв ко вседозволенности, торжеству материальных ценностей, в то время
как религии, причем только так называемые традиционные, суть фундамент и оплот
морально-нравственных ценностей и гарантия здорового и процветающего общества.
Однако даже поверхностный взгляд на современные реалии заставляет серьезно
усомниться в обоснованности этой изящной концепции. Слишком часто мы
сталкиваемся с тем, что некоторые формы либерализма не всегда плохи, а импортируемый
фундаментализм на почве традиционной религиозности – не всегда хорош. Понятие
либерализма – простое, очень общее и одновременно емкое – подразумевало всегда
не больше и не меньше, как принцип свободы личности и свободы выбора.
Либерализм никогда не ставил себя выше духовных и моральных норм человеческой
цивилизации, однако противостоял и противостоит попытке навязать любую
сконструированную человеком политическую и религиозную идею в качестве
единственно правильной и безошибочной. Противостоит по той простой причине, что
это лишает человека главного права, дарованного ему Богом, – права выбора.
Как и все в этом мире, идеи либерализма прошли определенную
эволюцию. И если в XIX столетии либерализм наряду с "безбожным" социализмом
выступал на Западе как альтернатива религии и вере в Бога, то в веке XXI – это
прежде всего альтернатива тоталитарному коммунизму, пока еще не везде ушедшему
в историю, и его пережиткам. Человеку предлагается быть личностью с сильным
чувством свободы и права на выбор, что само по себе уже создает мощный
иммунитет против рецидива тоталитаризма.
Но почему же тогда религиозные круги сегодня так не приемлют
либерализм? Причем проявления этого неприятия мы видим особенно отчетливо на
просторах бывшего СССР. Ответ один – либерализм перепутали с либертарианством.
Корень у этих двух слов один, а вот смысл очень даже разный. Последнее как раз
и означает то самое воинствующее "торжество материального".
Здоровый либерализм вовсе не противостоит религии и вере в
Бога. Свобода выбора и последовательность в этом выборе делают чувства и
убеждения человека (тем более если речь идет о религиозных убеждениях) цельными
и сильными. Убеждения будут лишь внешней оболочкой, за которой не стоит
глубокой внутренней убежденности и прочного духовного фундамента в том случае,
если они строятся на назойливом и давящем навязывании. Это азбучная истина,
которую на сегодняшний день в богословских кругах, видимо, изрядно подзабыли.
Еще один ярлык, который навешивает на либералов клерикальная
пропаганда, – секуляризм. Предполагается, что секуляризм, став основой
политики, вытеснит религию из всех сфер общественной жизни и вновь возродит
государственное "безбожие". Практика, однако, показывает, что либерализм,
особенно в мультикультурном и мультирелигиозном обществе, в то же время
обеспечивает возможность сохранения и поддержания принципа религиозной свободы
и права выбора. Прежде всего в тех сферах, где религия в силу своей природы
должна сосредоточиться – личностной, а также в малых социальных группах,
которые в совокупности формируют гражданское общество.
Исторический пример – современная Франция, которая, хотя и в
острой форме, "переболела" запретом религиозной символики в
государственных учреждениях. Сегодня, по данным исследований, уровень
практической религиозности в этой стране тот же, что и раньше. Религия
по-прежнему занимает то место и играет ту роль, что отведены ей в силу
сложившейся в этой стране традиции. Есть и иной пример страны, где принцип
секуляризма был понят как тотальный отказ государства и общества от всего, что
так или иначе связано с религией при сохранении самой религии. Речь идет о
современной Турции. В свое время кемалисты в этом вопросе действовали по
социалистическим образцам: изгнали религию из общества, в реформистском пылу
забыв, что имеют дело с Исламом – религией, в большой степени определяющей
индивидуальный образ жизни своих последователей, а не только ритуальные
контакты с общественными институтами. В результате Турция угодила в ловушку
противоречий: с одной стороны, Ислам для секулярного государства – часть
национальной идентичности, которую "не трожь", иначе попадешь под
статью за оскорбление "турецкости", с другой – малейшие и часто
вполне закономерные изменения в религиозной сфере (как, например, нынешние
споры вокруг запрета на ношение хиджаба в госучреждениях) сразу же порождают
системный политический кризис.
Корень проблемы отношения религии к разного рода
политическим и идейным учениям в том, что в большинстве своем, носители импортных
религиозных идей или богословских концепций не в состоянии применить свои схемы
в современной политике. Поэтому, попытки засунуть инородные теологические
проекты в прокрустово ложе такого частного явления как национальная политика не
только болезненны, но и невозможны по определению.
Валерий Емельянов |
