$IMAGE1-right$ Газета «Наш
Мир» Если я и чувствую иногда одиночество, то особенно ощущаю его в Рамадан. Казалось бы, вот странно – праздник же. Можно каждый вечер наслаждаться беседой после вечерней молитвы. А можно приглашать знакомых на ифтар и самому ходить угощаться. Когда, как не в месяц поста можно почувствовать единство с совсем незнакомыми для тебя людьми – единоверцами. Мусульманами. И вдруг посреди этого единства, нет, не так – вне его, вдруг наступает острый приступ одиночества. Не знаю, знакомо ли это чувство казахам. Наверное, нет. Вы живете в государстве, где мусульман разве что чуть больше, чем представителей других религий. Но Казахстан – мусульманская страна. Страна строящихся мечетей. Сто двадцать стран, в которых живет полтора миллиарда мусульман, приблизительно делятся на три части. В трети из них Ислам – господствующая религия. В трети – мусульман большинство. Так вот, я живу в оставшейся трети. В той, где нас меньшинство. Я живу в России – не в мусульманском Поволжье и не на Кавказе. А Москва – это город церквей, а не мечетей. Чтобы не говорили о миллионах мусульман в США (по некоторым данным их 3 миллиона, а по другим целых 10), чтобы не писали о росте числа правоверных в Европе – 6 миллионов во Франции, более 3 в Германии, почти полтора в Британии, мы там живем в меньшинстве. Именно в Рамадан замечаешь, что ты не совсем такой, как остальные. «Чаю?» – спрашивает тебя секретарша в полдень в солидном офисе. Но ты с улыбкой отрицательно вертишь головой. Или вдруг обнаруживаешь, как среди важного совещания начинаешь клевать носом – последствия раннего подъема. А как торопишься домой к разговению? Или отстраненно проходишь мимо витрин всевозможных закусочных и кафе, так манящих тебя вкусными запахами в самое неподходящее время. Кейт Элиссон – первый в Америке конгрессмен-мусульманин – попросил Коран, принадлежащий самому Тому Джефферсону, для того, чтобы принять присягу. Я представляю, как он был странно одинок в этом своем стремлении. Я читал, как на него обрушилась «прогрессивная американская общественность» - мол, евреи в конгрессе не требуют Тору. Но Элиссон сделал это. Поклялся на Коране. Счастливо быть мусульманином. Но иногда и трудно. Дело даже не в том, что рядом мало единоверцев. Их всегда можно найти и в немусульманских странах. Стоит только пройти к мечети в лондонском Риджент-парке или найти Большую мечеть в V округе на юго-востоке Парижа. В Нью-Йорке вообще можно выбирать – хочешь мечеть Малкольм Шаббаз на 116 стрит, а хочешь - Акса в Гарлеме. Больше становится мечетей и в Москве. Не только старая Соборная, но уже и на Поклонной горе, и в Отрадном.Трудно, когда среди тысяч и тысяч людей ты вдруг обнаруживаешь, что ты не просто часть уммы, но ты в каком-то смысле и есть умма. По тому, что ты сделаешь, как скажешь и как поступишь, другие будут судить о том кто мы, мусульмане, какие мы. В одиночестве тоже можно быть сильным. Потому что даже в твоем одиночестве сильным тебя делают Коран, молитва, вера. Рустам Арифджанов |
