Газета «Наш
Мир» Признание Россией независимости Южной Осетии и Абхазии неизбежно
влечет за собой вопрос: а что, собственно, дальше с этими бывшими
непризнанными республиками делать? Можно поздравить Южную Осетию
и Абхазию с обретением долгожданной независимости. Они не смогли
добиться ее ни при Сталине, ни при Хрущеве, ни при Брежневе. И обрели —
при Саакашвили и Медведеве —Путине. Но пока в Сухуми и Цхинвали
празднуют, танцуют и стреляют в воздух от радости, Москве следует
просчитать, что делать: оставлять ли бывшие непризнанные республики
вечно независимыми и признанными Россией, Хамасом, возможно Белоруссией
и еще парой-тройкой оригиналов или же по истечении некоего срока
принять в ряды субъектов Российской Федерации? Вариант A: полная независимость Для
Южной Осетии она невозможна в силу ее размеров,1 непреодолимой
экономической несостоятельности (там есть какое-то сельское хозяйство,
торговля и транзит через Рокский туннель), наконец, в силу
естественного тяготения к Северной Осетии… Короче, Лихтенштейн из нее
точно не выйдет. Для Абхазии официальная независимость чисто
теоретически может вылиться в нечто большее. Там и сейчас есть
идеалистыутописты (скромные, молчащие), которые верят, что реальная
независимость могла бы со временем принести реальные же дивиденды —
что-то вроде свободной экономической зоны, привлечения туристов и
капиталов из дальнего зарубежья, в общем, нечто похожее на Багамские
острова. Абхазская и осетинская независимость явно не принесет
ничего хорошего Северному Кавказу. Это создает прецедент. Чечня — это
первое и самое очевидное. Уже выстраивается занятная, причем
длинненькая цепочка из вопросов: Косово можно, а Абхазии — нельзя?
Абхазии можно, а нам — нельзя? В некоторых кавказских головах эти
вопросы засели очень прочно, даже если сами эти головы ежеминутно
подтверждают свою лояльность Москве. Кстати, в городах и селениях есть
и другие (конечно же бандитские) головы, носители которых продолжают
воевать за независимость. Нарушена граница. Пока одна —
грузинская. Но опять-таки получается, что если можно поменять одну, то
почему нельзя поменять и другие. Например, между Чечней и Ингушетией
(спорный Малгобекский район), между Осетией и Ингушетией (Пригородный
район), проблемы районных границ в Дагестане, Кабардино-Балкарии,
Карачаево-Черкесии. Это границы не государственные, внутренние, но они,
учитывая специфику Кавказа, — постоянный источник больших и маленьких
взрывов. Ибо повторим вопрос: почему одним можно поменять границы так,
как этим «одним» диктует их понимание справедливой границы, а другим —
нельзя? Вариант B: вступление в РФ Здесь
тоже не все гладко. С одной стороны — уже де-факто вступили. На чьи
деньги восстанавливается Южная Осетия? На деньги российского
налогоплательщика. Чей бизнес захватил Абхазию? Российский. Главные
ценности Абхазии — курорты, то есть земля, санатории, дома отдыха,
пляжи, оставшиеся со времен СССР, — все это подконтрольно разным
российским интересам (в армейских погонах, в том числе). Другими
словами, обе территории вступили в Российскую Федерацию и экономически,
и посредством вручения их гражданам российских паспортов. То есть
каждый отдельно взятый абхаз и осетин (южный) — уже своего рода субъект
РФ. Но если они вступят одновременно и все вместе, что тогда? Появление двух новых субъектов как минимум повлияет на ситуацию на Северном Кавказе. Повлияет непредсказуемо. Например,
изменится формат «спора» за Пригородный район между ингушами и
осетинами, ибо одной стороной дискуссии будет уже не республика
Северная Осетия, но «большая Осетия». При этом известно, что выходцы с
юга даже среди осетин всегда слыли весьма боевыми ребятами. Вряд ли
этому обстоятельству обрадуются в Назрани. (Правда, возможен и другой
вариант: после воссоединения Осетии ее территория увеличивается
настолько, что кое-что можно будет передать ингушам. Но такой план вряд
ли понравится Владикавказу.) Если противоречия обострятся, то
ингушами в их противостоянии с православными осетинами может быть
востребована (и оказана) помощь со стороны соседних мусульманских
анклавов России. Причем поддержка будет носить как официальный, так и
неформальный характер. Новые субъекты явно не будут
процветающими, зато они привнесут свои собственные внутренние проблемы.
Среди которых — межэтнические и межклановые противоречия. В той же
Абхазии на сравнительно небольшом пятачке земли — абхазы, русские,
армяне... Сегодня в борьбе за независимость они все едины. Но когда
общего врага не станет, тлеющие разногласия проявятся с новой силой. Об
этих проблемах пока не говорят — неудобно. Но рано или поздно
заговорят. Заговорят прежде всего в Южном федеральном округе, где забот
хватает и без новичков. И впоследствии та же Абхазия быстро усвоит
разницу между званием «борца за свободу» и субъектом Федерации со всеми
вытекающими отсюда обязанностями. Кстати сказать, на общем
положении в регионе и Абхазии, в частности, может сказаться и
перспектива потери «олимпийской мечты»: если МОК откажет России в праве
проведения зимней Олимпиады-2014 (что вполне реально), для Южного
федерального округа это станет настоящей трагедией. Какие выгоды
получит Россия от приобретения двух новых национальных анклавов? С
Южной Осетией все более или менее понятно: здесь будет создана
полноценная военная база, стоящая на страже наших южных границ против
НАТО. Уже объявленные инвестиции в $1 млрд на восстановление
разрушенного Цхинвали потребуют многих других миллиардов из бюджета
Российской Федерации. Что касается Абхазии, то она, вероятно, вновь
станет «всесоюзной здравницей», если, конечно, межклановые раздоры и
борьба за передел собственности не сделают это побережье слишком
горячим даже для российских туристов. Впрочем, есть и
промежуточный сценарий, как минимум временный: вхождение Южной Осетии и
Абхазии в состав российскобелорусского союза. Но это уже на грани
шапито. О поднятии цен на газ для Белоруссии придется забыть, зато
мировая закулиса не сможет нас обвинить в аннексии этих территорий. Вариант C: назад, в Грузию Этот
сценарий невозможно различить невооруженным глазом. А вооруженным?
Предположим, Грузия попытается при поддержке войск НАТО вернуть себе не
признанные ею и НАТО республики. Такой вариант — скорее, из области
фантастики. Пока что в регионе заворожены военным успехом
России. Ее беспрецедентной авантюрной решительностью. Не стукни Кремль
кулаком, на Северном Кавказе отнеслись бы к нему как к «слабаку». Надо
это признать. Но бои уже отгремели. Начинается возврат к кавказским
будням. И что теперь? Впрочем, эти будни — в Ингушетии, Чечне,
Дагестане — не прекращались и во время грузинской войны. 1
Южная Осетия во много раз меньше Московской области, население от 70 до
100 тысяч — точной статистики нет, учитывая, что сейчас оттуда ушли
грузины. Алексей Малашенко |