 Газета «Наш
Мир» Президент Венесуэлы Уго Чавес повел наступление на еще одну отрасль
экономики, находящуюся в руках иностранного частного капитала. Вслед за
нефтью, сталью и финансами объектом внимания экспансивного лидера стало
производство цемента. Из трех зарубежных компаний, работающих на
венесуэльском рынке, двум удалось договориться полюбовно, а вот третья
- мексиканская Cemex - вступила в открытый конфликт с руководством
страны. В итоге к разрешению конфликта может подключиться арбитраж
Всемирного банка.
18 августа венесуэльское правительство приступило к конкретным мерам по
национализации цементной индустрии. Разочаровавшись в попытках достичь
соглашения по цене активов, ночью чиновники под охраной автоматчиков
Национальной гвардии явились в офисы и на заводы группы Cemex по всей
стране. Имущество компании было описано, и мексиканцы потеряли над ним
всякий контроль. Правила теперь устанавливают власти Венесуэлы.
Уго Чавес добивался этого с апреля. Именно он
объявил, что национализация цементных производств "должна начаться
немедленно". Президент Венесуэлы сделал промышленникам "предложение, от
которого они не смогут отказаться", пообещав иностранным участникам
рынка "честную компенсацию" за переданные в казну предприятия.
Некоторое время поторговавшись, европейские производители - французская
компания Lafarge и швейцарская Holcim - решили до конфликта не доводить
и без шума и пыли продать свои активы по объявленной государством цене.
Другое дело - Cemex. В данном случае сошлись два
латиноамериканских темперамента, и уступать не хотел никто. Мексиканцам
"честная компенсация" Чавеса таковой вовсе не показалась. В то время
как президент готов был дать за несколько заводов и недвижимость
компании 650 миллионов долларов, Cemex требовал ровно в два раза
больше. В результате, как это часто бывает в последнее время в Южной
Америке, власть оказалась сильнее денег.
Cemex пока не отчаивается. Компания считает действия властей
незаконными и собирается довести дело до Международного центра по
урегулированию инвестиционных споров, являющегося подразделением
Всемирного банка (ВБ). Интересно, что через некоторое время после
прихода к власти Чавес пообещал прервать все контакты как с МВФ, так и
с ВБ, предварительно рассчитавшись с сними по всем кредитам. Хотя долги
давно уже выплачены, Венесуэла продолжает оставаться членом и в той, и
другой организации.
Свое решение о национализации Уго Чавес обосновал
необходимостью решить в стране жилищный вопрос. С 2004 года в Венесуэле
строилось от сорока до пятидесяти тысяч домов ежегодно. Однако для
реализации масштабной жилищной программы необходимо построить еще около
ста тысяч, в то время как, по мнению венесуэльского руководства, цены
на рынке настолько высоки, что выполнить это обещание будет нереально.
Социализм с латиноамериканским лицом
Испаноязычные страны Америки, разочарованные в провале
неолиберальных реформ 90-х, приведших к обнищанию населения и контролю
международных финансовых институтов и крупных компаний над экономикой,
сделали свой выбор в пользу нового боливарианства - единства
латиноамериканских государств в их борьбе с США и западным частным
капиталом. В экономической сфере эта идеология провозглашает
социалистические принципы, ограничивающие свободу крупного
предпринимательства в интересах всего общества, в особенности бедных и
беднейших его слоев.
На волне этих настроений в Боливии и Эквадоре пришли к власти радикальные социалисты в лице Эво Моралеса
и Рафаэля Корреа (Rafael Correa). В Бразилии, Аргентине и Чили на
выборах торжествовали более умеренные силы, не скрывающие, тем не
менее, своей левизны. Но только в Венесуэле правительство начало
последовательно выполнять свои обещания по национализации экономики, не
считаясь с потерями. Благо что высокие цены на нефть дали Чавесу
относительную свободу рук в своей бюджетно-финансовой политике.
Нефтяная отрасль для правительства Чавеса с самого начала была
приоритетом. Именно там он столкнулся с самым отчаянным сопротивлением
своей программе, когда сотрудники государственной НК PDVSA начали
массовую забастовку, а часть военных попыталась организовать
проамериканский путч, который в итоге провалился. Борьба с нелояльным
элементом привела к увольнениям ряда сотрудников компании. В начале
2008 года президент-харизматик надавил на участвующие в венесуэльских
разработках иностранные нефтяные компании, потребовав от них передать
правительству контрольные пакеты всех добывающих активов в стране.
Западные компании, однако, не стали выступать единым фронтом
против венесуэльских властей. В частности, Chevron, норвежская Statoil,
Total и British Petroleum пошли на мировую, согласившись отдать PDVSA
60 процентов акций в каждом из разрабатываемых месторождений нефти в
стране. Ничего удивительного тут нет, поскольку даже на таких условиях
иностранцам интересно работать в Венесуэле с точки зрения прибыли. "На
принцип" пошли лишь ConocoPhillips и ExxonMobil. Последняя в марте 2008
года даже добилась решения суда о заморозке принадлежащих PDVSA 12
миллиардов долларов, однако затем вышестоящая инстанция в Лондоне
потребовала снять арест с венесуэльских счетов. Крупнейшая нефтяная
компания в мире ушла несолоно хлебавши, Чавес опять победил.
Следующим крупным активом, перешедшим в собственность
государства, стала крупнейшая сталелитейная компания Ternium-Sidor, 60
процентов акций которой принадлежало аргентинской корпорации Techint.
На сей раз все было сделано без каких-либо обострений, и итоговая
договоренность удовлетворила, по всей видимости, обе стороны.
Наконец, в начале августа последовало еще одно сообщение о грядущем
огосударствлении. Целью был определен крупнейший комбанк страны Banco
de Venezuela, являющийся подразделением испанской финансовой группы
Santander. Испанцы намеревались продать отделение частному
венесуэльскому инвестору, но правительство пообещало помешать этой
сделке и взять руководство кредитным учреждением в свои руки. Пока
переговоры ничем не завершились - Венесуэла готова заплатить только 1,2
миллиарда долларов, тогда как Santander хочет за свою дочку почти на
треть больше. Однако напористость Чавеса в проведении своих реформ не
оставляет сомнения, что в том или ином виде этот вопрос будет решен в
пользу национализации.
Популярность позволяет
Чем закончится большая национализационная эпопея Уго Чавеса, сказать
трудно. За последние годы на его долю досталось немало критики.
Европейские либералы и американские неоконы протестовали против
нарушений Чавесом принципов неприкосновенности частной собственности и
свободной торговли и ругали за высокую инфляцию (в 2008 году она
превысила 30 процентов), а также общую неэффективность экономики из-за
давления на бизнес и огосударствления крупных компаний.
В частности, по некоторым данным, деятельность правительства в PDVSA
привела к резкому падению объемов добычи нефти - на 500-700 тысяч
баррелей в день. Официальные данные, впрочем, отрицают это,
демонстрируя стабильный уровень добычи на протяжении нескольких лет. К
тому же неясно, снизились ли объемы по причине худшего управления, либо
же это было осознанное политическое решение, разогревающее мировой
нефтяной рынок и позволяющее Венесуэле хорошо зарабатывать даже при
падении производства основного экспортного ресурса.
В свою очередь, многие левые критикуют революционного Уго за
то, что он недостаточно внимания уделяет развитию здравоохранения и
образования (как было в свое время на Кубе, ставшей одной из передовых
стран в области развития медицины), предпочитая простую "раздачу
слонов" населению в виде льгот.
Тем не менее, мало кто отрицает, что определенных успехов в
продвижении своей модели социализма режим Уго Чавеса добился. За шесть
лет удалось увеличить ВВП на душу населения и доходы практически всех
слоев. В частности, самая бедная часть венесуэльского народа за
2004-2006 годы увеличила свои реальные доходы на более чем 150
процентов. Так что, пока цены на нефть на мировом рынке будут держаться
на современных уровнях или выше, популярность боливарианства по Чавесу
будет оставаться высокой как внутри страны, так и по всей Латинской
Америке. А значит, в попытках поколебать позиции крупного капитала
симпатии венесуэльцев будут на стороне своего лидера.
Дмитрий Мигунов
|
