Газета «Наш Мир»

    Современный мир, в нынешнем его виде демонстрирует нам отнюдь не то, что мы привыкли себе представлять. Сверхэлита, сосредоточившая в своих ТНК миллиарды, давным-давно держит в руках «рупор», позволяя себе манипулировать нашим сознанием, вдалбливая изо дня в день «свои» ценности. Люди, не понимая этого, стали рабами системы, призванной обслуживать класс «золотого» меньшинства. Сегодняшние формы современного протеста, будь то антиглобализм или возврат к исконным религиозным ценностям – есть тот самый иммунитет, способный успешно бороться с таким «миропорядком». Ярким апологетом такого цивилизованного гражданского протеста можно назвать Гейдара Джемаля, руководителя Исламского Комитета России. Он как никто другой понимает суть происходящих процессов, пропуская их через марксистское осмысление, сочетающееся с истинными исламскими ценностями.

    -На сегодняшний день теме «скрытых заговоров» против власти, против общества, и вообще против всего и вся, пытаются придать некий конспирологический подтекст, приправленный оттенком вымысла. Вы же в большинстве своих трудов обосновываете это наличием некоей систематической составляющей, но какова ее актуальность?

    – «Заговор» — сбивающий с толку термин, ибо предполагается, что заговорщики находятся в оппозиции к истеблишменту и злоумышляют с целью захвата власти. На самом деле то, что люди имеют в виду под словом «заговор», генерируется самой властью. Манипулятивная интрига имеет своим главным организатором верхушку властной пирамиды.

    Поэтому если и говорить о каком-то заговоре, то скорее надо говорить о заговоре самой власти против человечества, а не, скажем, жидо-масонов, иллюминатов, католиков или ваххабитов против нее. Другое дело, что те же евреи или «ваххабиты» могут быть функционально вплетены в интригу власти, как слепые инструменты, подставные фигуры или «в тёмную» используемые операторы. Политическое еврейство за всё время генезиса христианства вообще охотно «писалось» в любую интригу, которую затевали мировые властители. Фундаментально присущая еврейству посредническая функция, правда, не раз его подводила, ибо власть, использовав евреев в своих целях, потом выдавала их с головой «низам» в момент предъявления теми социального счёта.

    Возвращаясь к «заговорам». Постмодернизм есть спровоцированный кризис культуры, разрушение того инструментария, с помощью которого можно формулировать концептуальные макропроекты, которые в условиях современной тектонической подвижки в сфере глобального социума несут в себе угрозу мировой правящей верхушке. Она озабочена тем, чтобы эта энергия не оформлялась в артикулированную идеологию нового поколения протеста. Постмодернистский интеллектуал — это существо, чей концептуальный позвоночник перебит. В итоге он парализован и может принимать посетителей только в кресле-каталке. В этом и состоит очередной элемент властной интриги, которую мы не совсем точно именуем «заговором».

    –Ассоциируя Вашу жизнь сквозь призму различных ее ярких моментов, можно выделить непреодолимую тягу к протесту, взять хотя бы выступления против системы Советско-тоталитарного строя. Однако, именно та система, против которой Вы выступали, и есть оппозиция колониализму и капитализму. Получается, что в современной интерпретации протеста как такового, мы приходим к переосмыслению этого понятия, в конечном счете, приводящему к первоначальному смыслу.

    – Проблема протеста не обязательно связана с такой, скорее, партийно-этической категорией как «левизна». Мы знаем, что восстание против современного мира велось и под радикально правыми знаменами: «чёрный барон» Юлиус Эвола, идеи консервативной революции и т. п. То, что левые клеймят правый антикапитализм как крайне реакционный буржуазный бунт против отдельных аспектов мироустройства, не меняет ничего в том, что это вполне-таки протест!К тому же есть вопросы и к левым: а не возражают ли они против радикально-правого протеста, когда он направлен против спекулятивно-финансового капитала? Ведь вся деятельность левых в XX веке в итоге способствовала обретению контроля ростовщиками и спекулянтами над реальным сектором экономики. Получается, если смотреть правде в глаза, что Маркс объективно прокладывал путь к господству банков над заводами. Честно говоря, если вынести за скобки всё второстепенное, устройство СССР сводилось именно к этому, что в какой-то степени с самого начала понимал и В. И. Ленин.

    Такой протест нас, конечно, устроить не может. Нас не устраивает такая «критика» капитала, под которым, в конце концов, имеется в виду именно промышленный капитал. Нас не устраивает такая борьба с эксплуататорскими классами, которая оборачивается погромом национальных организаторов производства в угоду международным спекулянтам.Но, с другой стороны, нельзя строить протест и на национально-буржуазном культе корпоративно организованного товарного производства. То, что начиналось как германский бунт против международного ростовщичества, закончилось как азиатское индустриальное рабство в рамках разделения глобальной экономики на подчинённую экономику производства и господствующую экономику потребления. Иными словами, после 1945 года торжество виртуальной экономики было настолько полным, что противопоставлять этому торжеству проекты внутриэкономического типа (возврат к реальной экономике или дотоварному производству) бессмысленно.

    Современный (будущий) протест совершенно иначе должен понимать и политэкономию, и ставки в борьбе, и социально-антропологическое содержание коллективных игроков-участников борьбы. Речь сегодня не может идти ни о противоречии между трудом и капиталом, ни об отчуждении прибавочной стоимости. Речь может идти только в терминах теологических, говорящих о похищении смысла из человеческой сути, ограниченной жёсткими временными рамками от рождения до смерти, когда всё божественное начало социализированного человека похищается и превращается в отчуждённый от него капитал. Протест концентрируется на возврате этого смысла. Сегодня самый яркий пример (хотя, по сути, это только начальный шажок в нужном направлении) такого протеста — это Хизбулла в Ливане.

    Когда будет выстроен дискурс теологии освобождения политического Ислама, который будет воспринят как универсальная и внеконфессионально-культурная идеология протеста и партизанами ФАРК в Колумбии, и осколками красных кхмеров в ЮВА — тогда духовный гений свободы, живущий в подполье «человеческой юдоли», выйдет на финишную прямую — последний отрезок Большой истории.

    – Говоря о крахе «Либерального клуба», вы используете метафору Френсиса Фукуямы о «конце истории» как конце именно либеральной истории. Недавно Роберт Кейган ответил Фукуяме метафорой «конца “конца истории”». Знакомы ли вы с его аргументацией?– Когда Фукуяма говорил о конце истории, либералам казалось, что решён вопрос о политической победе их клуба и снятии любого вызова в его адрес. Либералы имели в виду в этот момент под концом истории не свой собственный конец, а наоборот, конец, по крайней мере, политический, всех нелибералов. Более того, они полагали, что им удалось овладеть секретом коллективного бессознательного «молчаливого большинства», убедить это большинство в его включённости в «общее дело», которое, разумеется, является либеральным проектом процветания и комфорта. Либералы питали иллюзию о том, что «молчаливое большинство» морально солидарно с ними. Бурный конец 1990-х и начало 2000-х годов продемонстрировали, что «молчаливое большинство» не солидарно!

    После того как либералы обнаружили, что их триумф — скороспелая иллюзия, на передний план выдвинулось их крайне правое крыло, которое повело игру на новый виток разделения мира по лагерям. Поскольку либеральный клуб не может окончательно захватить мировое господство, обезопасив себя от вызовов, постольку в дело включается проект «нового Рима» (он же «новая Атлантида») — национально-почвеннического империализма США, встающих в позу жёсткого диктата по отношению к остальному миру. Сегодня США вынуждены воспроизводить модель викторианской Англии вплоть до такого её атрибута, как «премьер-министр» — этнический еврей.

    Но по отношению к Британии не существовало тогда организованного сопротивления. Третий мир был подавленной зоной колониальной оккупации, континентальная Европа расколота между Бисмарком и Наполеоном III, Россия была «смотрящим» на просторах Евразии от Лондона до Китая и Османской империи.

    Нынешнее положение Америки при тысячекратном росте технологических возможностей в тысячу раз хуже политически. Соединённые Штаты форсируют в этих условиях, во-первых, противостояние себе, а во-вторых, множественные противостояния своих оппонентов друг другу, и называют это возобновившейся историей. А речь-то идёт о том, что Британская империя манипулировала балансом сил внутри порядка, а США сделали ставку на организацию манипулируемого хаоса.

    Это громадная разница. Тогда все участники британской игры верили в порядок и хотели его продолжения, поэтому добровольно сотрудничали в той или иной форме с Лондоном. Сегодня все, кого Штаты втягивают в свою игру, заинтересованы во взрыве ситуации и раскрепощении новых возможностей, в сломе устоявшегося порядка. Но дело в том, что Штаты — часть этого порядка, и манипулируя хаосом, они фактически готовят собственное уничтожение.

Источник:Наш Мир