Газета «Наш Мир»

    Мировая экономика перестает быть однополярной. Еще в канун мирового финансового кризиса одной из самых обсуждаемых экономических тем было все возрастающее влияние азиатских рынков. Сегодня мысль о том, что центр мировой экономики неотвратимо смещается на Восток, уже стала обыденной.

     Американские миллиардеры вкладывают средства в китайские активы и переводят сбережения в китайскую валюту, да и ведь вряд ли найдется страна, где бы не продавалась одежда, бытовая техника или игрушки с надписью «Made in China». Экономический кризис станет серьезным испытанием для нового претендента на роль экономического центра. Если экзамен не будет сдан, то вместо единого центра-материка в новой экономической миросистеме будет множество малых островков и рифов.

    В 90-х годах прошлого века китайские партийные бонзы провозгласили политику глобального внешнеэкономического наступления под названием «Идти во вне». Ее суть – вывести китайские корпорации на мировой рынок и вытеснить оттуда до пяти сотен крупнейших транснациональных компаний. Впрочем, иного выбора у Китая и не было – тотальная бедность не давала ни малейшего шанса развивать промышленность за счет внутреннего рынка – до сих пор большую часть денег китайцы тратят не на покупки, а откладывают в качестве сбережений. Да и обеспечить себя сырьем и современными технологиями Поднебесная могла лишь, развивая отрасли, работающие на экспорт. Внешнеэкономическую экспансию руководство КНР пафосно окрестило «главным полем битвы».

    Вот только битвы никакой не было: углядев в Азии неисчерпаемой источник дешевой рабочей силы, Запад сам начал сбрасывать туда свой «индустриальный балласт», разрешив тем самым огромное количество экономических и социальных противоречий. Компании Старого и Нового света охотно экспортировали в Азию капиталы и технологии и насыщали свои рынки дешевыми и довольно качественными товарами. В перспективе Азия с ее многомиллионным населением виделась западным ТНК еще и неиссякаемым рынком сбыта своих товаров.

    На рубеже веков выяснилось, что перекраивание карты мировой индустрии поставило Китай в исключительные условия – ни Европе, ни США невыгодно портить отношения с азиатским партнером. Ведь возврат производства на «историческую родину» или поиск альтернатив «мастерской мира» (так сегодня называют ВА и ЮВА) чреват экономическим коллапсом. Именно поэтому Запад со стоическим терпением выносит все политические и экономические демарши Поднебесной.

    Но мало того, «вдруг» обнаружилась другая проблема: Азия, по крайней мере, азиатские страны с самым большим населением не готовы стать запасным рынком сбыта. А он так нужен сейчас, когда финансовый кризис грозит ударить по покупательной способности жителей Старого и Нового Света. Бедное население Китая и Индии пока не готово потреблять: в начале XXI века руководство Китая приложило немало сил, чтобы увеличить розничный товарооборот внутри страны. Пришлось поднимать зарплаты и наращивать денежную массу. И что же? Большую часть дополнительных средств население пустило не на потребление, а на сбережения – по некоторым оценкам, рост депозитов в Китае превышает не только рост товарооборота, но и рост денежной массы. Большинству китайцев не до покупок – они откладывают деньги на старость, на образование детей, на лечение, а 70% ВВП Китая реализуется вне страны.

    Вместо спасителя мировой экономики Азия становится еще одним фактором риска. Китайской экономике – сегодня это главный игрок в азиатском регионе – как воздух необходим бурный рост. Сейчас в КНР ежегодно в трудоспособный возраст входят до 14 млн человек, и им нужны рабочие места. Чтобы занять подрастающее поколение и просто сохранить нынешний уровень жизни, экономика страны должна расти как минимум на 6% в год. Поэтому все программные документы китайских властей содержат ориентир – прирост ВВП на 8-9% в год. При этом сейчас западные и даже восточные рынки не успевают «проглотить» то, что производит промышленность Поднебесной – избыточные мощности в КНР составляют до 35%, при том что более успешные соседи Китая, например Япония, Южная Корея (в прошлом сами бывшие дешевыми производственными площадками), успели перевести туда значительную часть своих производств.

    Эпоха, когда мировая экономика формируется вокруг одного центра, существует порядка 400 лет. Сначала эту роль играла Британская империя, после Первой мировой войны эстафета перешла к США. На рубеже двадцатого и двадцать первого века, казалось, что судьба дает Китаю шанс примерить на себя роль мирового гегемона. Однако, как показывает практика, Поднебесная остается пусть и чрезвычайно усилившейся, но все же периферией, чей успех зависит от благополучия центра. Возможный экономический крах США может обернуться коллапсом КНР, но это (опять же возможно) и станет началом новой экономической реальности с множеством мелких равноправных игроков.