В текущем развитии Америка повторяет те же самые ошибки, которые до нее делали другие страны, и теряет свои мировые позиции точно так же, как в свое время Великобритания и Япония. Да, Соединенное Королевство по-прежнему является одной из ведущих развитых стран мира, однако зенит ее силы уже давно прошел, а валюта потеряла статус мировой резервной. Япония спустя 18 лет по-прежнему не может отойти от дефляционного шока 1990-х — фондовые индексы Страны восходящего солнца сегодня более чем на 80% ниже уровней 1990 года.

Промышленная революция превратила Англию в конце XVIII века в «мировую фабрику», Лондон стал крупнейшим центром мировой торговли, а фунт стерлингов — международной валютой. Накануне Первой мировой войны около 80% всей мировой торговли осуществлялось в английской валюте. Вплоть до Первой мировой войны эмиссия банкнот Банком Англии регулировалась актом Роберта Пиля, который требовал стопроцентного обеспечения золотом. После прекращения размена банкнот на золото в 1914 году правительство стало использовать эмиссию бумажных денег для покрытия своих военных расходов. В 1928 году денежная реформа завершилась принятием закона о предоставлении Банку Англии права на фидуциарную (то есть обеспеченную не золотом, а правительственными обязательствами) эмиссию банкнот. Мировой экономический кризис 1929–1933 годов еще сильнее ослабил позиции Англии на внешних рынках и вызвал массированный отток капитала из страны. В 1931 году обмен фунтов стерлингов на золотые слитки был прекращен, Банк Англии перестал поддерживать курс фунта, и последний был фактически девальвирован. Денежная система утратила связь с золотом, а эмиссия бумажных денег стала полностью фидуциарной. Однако многие страны были заинтересованы в сохранении торгово-экономических отношений с Англией, стремились использовать фунт стерлингов в качестве валюты международных расчетов и накапливали из резервы. Эта группа стран, возникшая в 1931 году, получила название «стерлингового блока». Однако экономическое отставание Англии от своих конкурентов и «стерлинговые кризисы» — девальвации 1949, 1951, 1955, 1958, 1960–1961 и 1964–1965 годов — окончательно подорвали позиции фунта как мировой резервной валюты. В итоге к 1976 году в «стерлинговом блоке» осталось всего пять стран: Бангладеш, Гамбия, Ирландия, Сьерра-Леоне и Сейшельские острова.

Пример Японии, похоже, также ничему не научил финансовые власти США (в 90-е годы японское правительство решило спасти всех, кого возможно). Процентные ставки сейчас на уровне 1%, и Бернанке обещает продолжить их снижение. Но если монетарные власти США сознательно подрывают роль доллара как мировой валюты, ожидая, что, снижая стоимость денег в дальнейшем, они тем самым повысят конкурентоспособность американских товаров, то уроки прошлых лет говорят о том, что в долгосрочном периоде это не срабатывает. При этом американские финансовые власти дают понять, что не допустят банкротства крупных компаний, будь то в финансовом или других секторах. Таким образом, стоит приготовиться к тому, что зомби-банков в структуре американской экономики будет все больше. В одной яме с этими зомби оказываются «хорошие» компании с эффективным управлением, и в результате их прибыли также пострадают. Коренное отличие США от Японии заключается в том, что Страна восходящего солнца все последние 18 лет была кредитором, деньги в японской экономике и на пенсионных счетах есть, и немалые, уровень сбережений у населения очень высокий. США же, наоборот, являются должником № 1 в мире, а уровень сбережений среди населения отрицательный.

Банкротство как путь дальше

Сегодня в «долларовом блоке», по сути, весь мир. В этом и заключается опасность и парадокс нынешней ситуации. Крупнейшие держатели американских облигаций — Китай, Япония, Тайвань, Сингапур, Саудовская Аравия — понимают, что у Америки серьезные проблемы, что безостановочное печатание долларов и растущий не по дням, а по часам внешний долг — это «коктейль Молотова», который может взорваться прямо у них в руках в течение следующих нескольких лет. Понимают и, тем не менее, продолжают покупать доллары и Treasuries. В частности, Китай, который, согласно последним данным, владеет американскими активами на сумму 1,5 трлн долларов, хорошо осознает, что если он побежит из этих бумаг, следом бросятся все остальные, и девальвация доллара «накроет» всех, кто не успел выйти из активов, деноминированных в американской валюте (а если и успеет, то куда?). Так что ни китайцам, ни арабам, ни кому бы то ни было еще сегодня невыгодна девальвация доллара и дефолт США.

А самой Америке? Как это ни странно, но, возможно, дефолт стал бы той чертой, которую можно подвести под текущим кризисом и развиваться дальше. Кризисы конца 1990-х в Южной Корее, России, Турции, целом ряде других стран показывают: новый цикл развития надо начинать с чистого листа. Сегодня Штаты всеми мыслимыми и немыслимыми способами пытаются удержать существующую систему экономики. Но проблемы крупнейших американских корпораций — GM, Ford, AIG, Freddie Mac, Fannie Mae, Citigroup — показывают, что сколько ни вливай в них ликвидности, затем потребуется еще больше. Говоря простым языком, если у вас прохудилась крыша, вы или делаете капитальный ремонт, или только подставляете ведра. Власти США продолжают упорно делать второе, попутно пытаясь залатать все новые дыры в экономике. Размеры бэйлаута уже давно вышли из-под чьего-либо контроля и своими объемами могут буквально лишить дара речи. Кроме того, многие независимые эксперты уже давно говорят о том, что Федрезерв перешел границы своей компетенции, и, по сути, триллионами долларов управляет человек (Бен Бернанке), который не является избранным, причем ФРС отказывается раскрывать, куда именно эти деньги направляются. Однако, будучи Центробанком № 1 в мире, который печатает основную резервную валюту, сам Федеральный резерв объявить дефолт не может.

Когда американцы покупали по три-четыре дома, не имея постоянного дохода, только на основе банковских кредитов, и надеялись затем не только расплатиться, но еще и прилично заработать на продаже недвижимости, о будущих проблемах никто не думал. Алан Гринспен, занимавший на тот момент пост главы ФРС, регулярно благословлял «золотую лихорадку» на рынке недвижимости и заявлял: «Это замечательно. Мы на пороге новой эры. Американцы могут использовать свои дома буквально как кредитные карточки путем их секьюритизации». И банки раздавали кредиты налево и направо, не проверяя кредитную историю клиентов. Сабпрайм стал для банкиров поводом зашевелиться, и все же те не слишком обеспокоились. Когда система целиком оказалась на пороге банкротства, они бросились к Бернанке и Полсону, и те не стали отказывать им в помощи.

Состояние, до которого докатилась американская экономика, во многом стало итогом безалаберной кредитной политики банковского сектора. Фактически ситуация, которую мы сейчас видим в США, прямо говорит о том, что капитализм, каким мы его знали в последние годы, закончился. В условиях капитализма (даже не «идеального свободного рынка», которого никогда и нигде не было) неприбыльные и неэффективные компании банкротятся и уступают место другим. Пока что из крупных игроков обанкротился только Lehman Brothers, всех остальных удерживают на плаву. Но тем самым финансовые власти США только оттягивают конец этих компаний.

В Америке есть поговорка: «Что хорошо для General Motors, хорошо для страны». На этом простом примере видно, что сейчас происходит в США — вместо признания банкротства и проведения реструктуризации правительство, скорее всего, будет до конца поддерживать неконкурентоспособную компанию, которой, чтобы избежать прямого банкротства, требуются миллиарды долларов.

Перемены

Уходящая американская администрация успела наломать немало дров, и вина за кризис во многом лежит на ней. Надежды на восстановление экономики США (а вместе с ней и мировой экономики в целом) ныне во многом возлагаются на новоизбранного американского президента. Однако уже сейчас, еще до того как 20 января Барак Обама станет действующим президентом, его заявления о предстоящих переменах вызывают сомнения. Одним из экономических советников Обамы по вопросам недвижимости является глава Fannie Mae Франклин Рейнс. Будущий глава аппарата администрации Белого дома Рам Эммануэль всего несколько лет назад был членом совета директоров Freddie Mac — в тот период, когда появились первые тревожные звонки, связанные с деятельностью компании. Роберт Рубин, Тимоти Гайтнер, Лоуренс Саммерс — все это лица, твердо представляющие в современной финансовой элите Америки статус-кво, а не обещанные перемены. А уж о том, что новый министр финансов Тимоти Гайтнер далеко не Че Гевара, и говорить не приходится: он ярый приверженец «свободных» рынков, как и Алан Гринспен. Если все это те самые «перемены», о которых говорит Обама, то нельзя не задаться вопросом — а что Гейтнер делал в Федрезерве последние пять лет? По словам Полсона, назначенный Обамой будущий министр финансов — «очень талантливый молодой человек, который понимает, как работают рынки». Однако вместе с тем этот «талантливый молодой человек» наряду с Хэнком Молотком уже успел выступить за то, чтобы позволить Lehman Brothers обанкротиться. Отсутствие сколько-нибудь внятного плана разрешения текущего кризиса — вот одна из основных причин продолжения процесса расшатывания мировой финансовой системы. Создается такое впечатление, что те лица, которые считались и по-прежнему считаются creme de la creme среди финансовых экспертов мира, не знают, что делать в текущей ситуации. Алан Гринспен уже признал, что он буквально «не ожидал, что стоимость жилья будет падать в цене, потому что она не падала в США до этого». Генри Полсон хватается то за одну меру, то за другую. Крах Lehman Brothers, безусловно, вывел кризис на новую стадию. И когда чиновники увидели последствия коллапса для всей финансовой структуры мировой экономики, было решено удерживать банки от краха любой ценой. То же самое произошло и с фондом по выкупу проблемных активов TARP (Troubled Asset Relief Programme): сначала речь шла о выкупе проблемных ипотечных активов, однако затем Полсон пошел на попятную и заговорил о том, что сейчас не лучшее время для этого, и государство продолжит покупать доли акций в банках.

Другое дело, что, помимо виляния туда-сюда, Полсон умалчивает вот о чем: для того чтобы сейчас выкупить «плохие» долги, нужны реальные, «физические» деньги, триллионы долларов. Затем, возможно, потребуется еще столько же, если не больше, чтобы механизмы кредитных рынков начали работать. Для чего? Для того, чтобы через пять-десять лет, а может и гораздо раньше, все повторилось опять? И почему эти механизмы не работают сейчас, когда американские банки буквально забрасывают миллиардами долларов, а ставка находится на уровне 1%?

В свете текущих событий очень кстати для Америки подвернулась идея о возможном выпуске 100-летних казначейских облигаций. Если этот долговой инструмент действительно будет запущен на рынок, он станет идеальным прикрытием для суперскоростного печатного станка нового поколения, с помощью которого можно будет покрыть триллионы долларов понесенных потерь. Правда, остается одно «но»: до экономики реальные деньги в этом случае все равно не дойдут.

Если же в дальнейшем начнется новый цикл роста сырьевых котировок, а рано или поздно он начнется, при всей негативной ситуации в экономике Штаты могут тешить себя мыслями о том, что у них по-прежнему самые мощные в мире армия и флот. Однако с их помощью Америка до сих пор не смогла довести до победного конца войны в Ираке и Афганистане. Поэтому те инвесторы, которые уже сейчас говорят, что не за горами очередная военная операция по «изъятию природных ресурсов у несправедливо захвативших их народов», не учитывают скованность большого количества американских вооруженных сил в текущих конфликтах. В настоящий момент США просто не смогут начать новые военные кампании. «Маленькая победоносная война», которая всегда в истории была одним из рецептов поднятия политического и экономического рейтинга, сейчас не пройдет. Будь то Иран, Венесуэла или другие страны, они за свои ресурсы будут стоять насмерть, учитывая уроки Ирака. Тем не менее конфликты, скорее всего, будут. Угроза подрыва статуса доллара как мировой резервной валюты, ослабление позиций Америки как мирового финансового лидера — все это чревато дальнейшим расшатыванием нынешнего миропорядка, который и так далек от стабильного. Структурные изменения в глобальной экономике никогда не проходили бескровно. Начало, середина, конец XX века — всякий раз, когда происходила смена циклов, она сопровождалась военными действиями.

Сергей Вафин