 Газета «Наш Мир»
Недавно чиновник РПЦ по церковной социальной деятельности протоиерей Аркадий Шатов признался в том, что до кризиса детские дома, богадельни и больницы Церкви жили как у Христа за пазухой. «Средства на нашу социальную деятельность жертвовали благотворители. Мы думали только о том, как организовать необходимую помощь тем, кто страдает, а не о том, где взять на это деньги", - вспоминал священник в связи с наступившим экономическим кризисом, распугавшим православных благотворителей.
Думаю, после столь серьезного заявления служителя христианской церкви мусульманские лидеры должны посыпать голову пеплом. Ну или хотя бы себе признаться в том, что мусульманской благотворительности в России просто не существует. И, к большому сожалению, ее нет даже в проектах предприимчивых людей.
Это совершенно удивительно: именно последователи религии справедливости оказались на периферии добровольческого движения милосердия; приверженцы единственной религии, где предусмотрен налог в пользу бедных, а положению сироты уделяется важное место в священном Коране! Но сегодня нет ни одной серьезной мусульманской организации, куда бы мог постучаться за помощью сирый и убогий. Промолчим стыдливо об инфраструктуре милосердия – приютах, клиниках, волонтерских движениях, фондах, наконец. Этим похвастаться может только РПЦ, но не только потому, что у РПЦ большие государственные преференции. Добросердечное движение души никакой административный ресурс не обеспечит. Так что же происходит в мусульманской общине, что в палатах детских больниц, в классах детских домов сегодня невозможно встретить муллу или имама, зашедшего навестить отчаявшихся родителей тяжелобольных детей или обогреть одинокие души сирот чтением Корана? И напротив, ленты новостей поставляют сообщения вроде того, что в мусульманской республике чиновники разворовали очередной детский дом?..
Я охотно верю протоиерею Аркадию Шатову, который рассказывает о том, что для них главное было организовать помощь, а не искать для этого ресурсы – денежные либо человеческие. В московских клиниках довольно часто можно наблюдать примерную картину: православный священник в цивильном пиджаке и с окладистой бородой уговаривает мальчика из чеченского Белгатоя пойти к нему учиться на компьютерные курсы. Этот 15-летний парень в течение полугода ожидает в больнице операцию по пересадке почки. Вокруг – практически ни души из числа ровесников. Белые стены палаты. И добродушный бородатый учитель, протянувший руку дружбы мальчику, томившемуся от предоперационной неизвестности и человеческого одиночества. Уже после операции в следующий приезд в московскую клинику мальчик уговарил отца купить компьютер.
А еще врач-христианка один день рабочей недели бесплатно трудится в больнице для бедных. И юные волонтеры из церковно-приходских школ опекают онкобольных детей. И так далее…
Все-таки основной силой развития является не денежная масса. Главный кризис – отсутствие веры и милосердия. Я вспоминаю один из самых тяжелых дней. В реанимации Российской детской клинической больницы мучается четырехлетний мальчик из Ингушетии. Рядом - ни отца, ни матери. Под дверьми реанимации только молоденькая родственница пациента, от волнения изорвавшая кончиками слабых пальцев белый халат в клочья. Даю ей номер телефона имама мечети. «Ты знаешь, - растерянно говорит мне девушка, - имам ответил, что почитает Коран в мечети»…
Каждые праздники или выходные в мечети можно увидеть длинные очереди женщин в неумело повязанных платках к мулле, восседающему за тумбой с прорезью. Иногда денежные купюры скользят в эту щель, иногда прямо в руки к служителю. Навряд ли та родственница тяжелобольного мальчика когда-нибудь встанет в эту очередь.
И, в общем-то, это будет единственно верное решение. Именно во времена кризиса (экономического или общего) Всевышний указывает точную стратегию развития. И обстоятельства свидетельствуют о том, что благотворительное движение в мусульманской общине начнется вовсе не по инициативе муфтията или других официальных институтов религии. И даже не по желанию состоятельных людей. Формулировать запросы общества все же прерогатива наиболее активных и образованных. А недавние благотворительные акции – в помощь детям Ингушетии, чьи отцы погибли ходе военного конфликта, и в помощь тяжелобольным детям, вызвали отклик у самых молодых и, надо заметить, не самых богатых. Мы увидели, что желанием помочь одолеваемы студенты, молодые предприниматели и служащие. Те, кто в самое ближайшее время обязан подтвердить свою конкурентоспособность и конкурентоспособность мусульманской общины, ее умение аккумулировать передовые идеи. Ислам сегодня нуждается в активных поступках.
|
