Газета «Наш Мир»

    Во время глобальных катаклизмов, отдельных граждан, как правило, волнуют совершенно конкретные вопросы. Один из самых актуальных сегодня: что будет с работой? По данным министерства труда и социальной защиты населения Казахстана, на предприятиях Республики под влиянием мирового финансового кризиса было сокращено на конец 2008 года около трех тысяч человек. Правда, при этом уточняется, что “в это число не вошли граждане, потерявшие свои рабочие места из-за плановой реструктуризации предприятий или другим причинам”. Формулировка довольно ловкая - поди узнай, по каким “другим” причинам примерно такое же число - а именно около трех тысяч - работников подрядных организаций на месторождении Тенгиз оказалось на улице. Кроме того, многих отправили в вынужденные отпуска без всякой оплаты.

    Как известно, “неприятные” цифры у нас традиционно принято слегка корректировать. Три тысячи пострадавших от кризиса - мизер в масштабах страны. В то же время в правительстве создается специальная группа, которая займется предотвращением массового сокращения работников и принятием стабилизационных мер на рынке труда.

    Данная группа призвана не только анализировать, но и прогнозировать ситуацию с занятостью населения в регионах, ее участникам также поручена “выработка предложений по распределению высвобождаемых трудовых ресурсов на другие производства, в том числе краткосрочная подготовка и переподготовка освободившихся работников производственного процесса, обеспечение дополнительных мер социальной защиты (пособия при потере работы, адресная социальная помощь, жилищная помощь, детские пособия)”. И если “выработка предложений” в сознании общественника особого внутреннего протеста не вызывает - надо же группе чем-то заниматься, почему бы и не выработать какие-нибудь эффектные предложения на бумаге, то насчет реальных мер социальной защиты верится с трудом. Хотя бы потому, что не существует на сегодняшний день механизма доказательства человеком факта потери работы не по его личной вине. Еще относительно недавно слово “безработица” ассоциировалось исключительно с капиталистическим Западом. Теперь оно плотно вошло не только в наш лексикон, но и в саму жизнь. Вошло не просто как отстраненное явление, но теми своими свойствами, которые многие уже жестко прочувствовали на себе. Например, всем прекрасно известно, что существует профессиональная дискриминация по признаку пола. По данным алматинской городской биржи труда, на конец июля прошлого года банк вакансий состоял из 900 рабочих мест, на одно свободное место претендовали 3-4 безработных. И преобладали среди них женщины - 68 процентов.

    Огромное значение сегодня работодатели придают возрасту кандидатов, причем в зависимости как раз таки от половой принадлежности. Все чаще работодатель заявляет, что ему нужны сотрудники - мужчины до 40 лет, в то время как возраст женщины не должен превышать 35. Откуда появился этот “потолок”, почему, скажем, в 41 год человек должен внезапно перестать быть профессионалом, неизвестно никому. Устанавливается и разный уровень оплаты для мужчин и женщин, выполняющих одинаковую работу. В среднем на один заработанный мужчинами доллар приходится семьдесят центов заработка прекрасной половины человечества. При этом к ней предъявляется значительно больше требований. Итак, для дам: возраст до 35, опыт работы в искомой сфере не менее 5 лет, высшее образование, презентабельная внешность, знание иностранного языка и компьютерных программ, энергичность, коммуникабельность, отсутствие детей. Для джентльменов список требований куда короче: высшее образование желательно, опыт работы необязателен, знание ПК, наличие автомобиля приветствуется. Кризис, безусловно, усилил конкуренцию на рынке труда. По отзывам сотрудников рекрутинговых агентств, за последние месяцы поток резюме от желающих подыскать местечко значительно усилился. Если год назад в базу данных поступало в среднем 100 резюме в день, то сегодня - 250-300. А вот вакансий стало заметно меньше. В объявлениях о наборе сотрудников резко сократилось и предложение бонусов и соцпакетов. Теперь кандидат, как правило, может рассчитывать только на оклад. Работу ищут журналисты и рекламные агенты, финансисты и юристы, менеджеры и администраторы. Требуются же сегодня: официанты, повара, дворники, горничные, посудомойщицы, технички, охранники, сриптизерши, водители трамваев и троллейбусов. И требуются в вышеупомянутой возрастной “вилке”. Острее других от кризиса пострадала строительная отрасль: если раньше строительные компании наперебой заманивали высокими окладами и премиальными рабочих самых различных специальностей и квалификации, то сегодня уже не встретишь подобных объявлений со словами “срочно требуются!”. По мнению экспертов, из 100 тысяч занятых в строительном секторе Алматы, уволено не менее половины. А из оставшихся лишь каждый пятый избежал снижения зарплаты.

    Малый и средний бизнес, который кормит не менее половины жителей Республики, сегодня переживает тяжелые времена, последствия которых, по прогнозам экспертов, скажутся уже в ближайшие месяцы в виде нового скачка безработицы. Например, в Алматы порядка 80 процентов малых и средних предприятий имеют в своем составе менее 6 человек, 7 процентов - менее 10 человек. Именно такие микрокомпании сильнее всего пострадали от обострившейся конкуренции. 77 процентов всех зарегистрированных ТОО и больше половины частных предпринимателей по итогам прошлого года оказались в убытке. Научно доказано, что даже временная потеря работы серьезнейшим образом отражается на психологическом состоянии человека: он переживает стресс. Западные аналитики утверждают, что на один процент прироста безработицы приходится два процента роста попыток суицида. У нас подобных исследований не проводилось, и сопоставить два этих явления, вычислить зависимость одного от другого практически невозможно.

    Также очень трудно сказать, что же на самом деле ждет трудящихся в наступившем году. Отечественное правительство меж тем оптимистично заявляет: уровень безработицы в 2009-2010 гг. не превысит 8 процентов. Пожалуй, чересчур оптимистично. Что ж, поживем - увидим?

Иван Захаров