|
 Газета «Наш Мир»
Что общего между Усамой бен Ладеном и Владимиром Путиным? Тревожные амбиции – оба хотят остановить упадок своих империй
Президенту Обаме еще предстоит оценить доставшееся ему
внешнеполитическое наследство. Не исключено, что наиболее глубоко он
будет рассматривать две темы – непрекращающуюся угрозу со стороны
«Аль-Каиды» и России, то есть новое явление, названное «войной с
терроризмом», и старое, известное как «холодная война». Правда,
маловероятно, что он обнаружит какую-либо связь между этими двумя
угрозами. Что плохо, поскольку, несмотря на наличие множества различий,
на один конкретный вопрос лидеры и «Аль-Каиды», и России смотрят
одинаково.
Что это за вопрос? Империалистические амбиции
Путина и бен Ладена. Это одинаково новое явление, поскольку они хотят
не создать что-то новое, а восстановить нечто, что уже прошло. Таким
образом, не будет ошибкой считать, что у их империй началась новая
эпоха – эпоха попыток восстановления.
В случае Усамы бен
Ладена мы имеем дело с арабо-исламской империей середины седьмого века.
Бен Ладен недаром романтизирует этот период арабской истории и считает
себя наследником раннего халифата, созданного (на короткий период)
воином-пророком Мухаммедом. Оправдывая террористические акты против
Запада, он часто ссылается на то, что арабо-исламской империи не дали
возродиться крестоносцы и евреи.
Путиным также движет
стремление возродить потерянную империю – Советский Союз. На примере
Украины и Грузии Путин показал, что отнюдь не смирился с его роспуском.
Независимость бывших республик Советского Союза он терпит только до тех
пор, пока она носит поверхностный характер. Как только дело доходит до
настоящих проявлений независимости – например, решительной попытки
обеспечить свою территориальную целостность или выговорить для себя
условия якобы коммерческого контракта, – Россия тут же не сдерживаясь
показывает свою силу.
Притом, что в основе действий обеих
этих фигур лежит один и тот же мотив (ностальгия по потерянной
империи), очень сильно различаются их методы и вероятность успеха.
Метод бен Ладена – терроризм, и его мечта – халифат, охватывающий весь
Ближний Восток и немалую часть Европы – это чистой воды иллюзия. Но
угроза российского империализма, напротив, совершенно реальна, и Путин
обладает действительно сильным оружием.
В наше время, когда
возможность перекрыть кому-либо доступ к природным ресурсам стала такой
же серьезной угрозой, как военные действия, Россия легко
восстанавливает господство над своим бывшим восточным блоком. Путин –
мастер тактики, он применяет только то оружие, которое необходимо, и
только тогда, когда необходимо. В случае с Украиной он
продемонстрировал силу, отказываясь поставлять газ, пока Киеву не
пришлось согласиться на унизительное повышение цены – сразу на 40
процентов. В Грузии же он проводил политику постепенного давления,
начавшегося с простого влияния, а завершившегося аннексией. Россия
искусственно увеличила число «россиян» в Южной Осетии и Абхазии,
выдавая всем российские паспорта и фактически заставляя людей
обменивать свою национальную идентичность на более высокооплачиваемую
работу в России и социальные льготы – например, пенсии.
Кроме
того, он подталкивает российский бизнес к тому, чтобы сливаться с
государством и спецслужбами и через них усиливать российское влияние в
регионе. В Южной Осетии, например, еще в 2004 году появился российский
мобильный оператор «Мегафон», а в Абхазии дочерняя компания «Мегафона»
«Аквафон» работает с 2003 года. Ни в том, ни в другом регионе у
«Мегафона» нет лицензии на вещание, но в тот августовский день, когда
начались военные действия, компания тут же расширила зону своего
вещания на грузинскую территорию.
Так что если в августе
прошлого года Путин ухватился за возможность завершить свою экспансию,
то в этом нет ничего удивительного. Последней ее стадией стало изгнание
и убийство населения этих территорий. Сожжение грузинских деревень и
насильственное выселение или убийство их грузинских жителей
вооруженными Россией боевиками – это явный признак систематической
работы по изменению этнического состава этих регионов в пользу России.
Это как раз тот момент, когда имперские мечты Путина стали реальностью.
На воротах одного из разрушенных домов в грузинской деревне было
написано: «Вперед, на Тбилиси».
В раннем периоде истории
считалось, что лишь империя сообщает бесформенному пространству
какой-то порядок. Прошлое толковалось, а настоящее осмысливалось
исключительно через их подъем и распад, личности их лидеров и
межимперские конфликты. Считалось само собой разумеющимся, что на
развитие мира больше других влияют именно наиболее крупные политические
единицы. Также само собой разумеющимся считалось, что с наступлением
спада империи исчезали навсегда. На смену одной великой империи
приходила другая, и оглядываться в прошлое было бессмысленно. История
была линейна и ни в одну дверь не стучала дважды.
Но в начале
21-го века приходится, видимо, пересматривать эту модель. В свое время
историки, вероятно, напишут новые работы – не рассказ о появлении новой
империи или об исчезновении побежденной старой, но рассказ о том, как
стремятся снова реализовать себя в истории империи прошлых времен.
 Двадцатый
век стал веком распада имперских систем – переоценивших свои силы и
рухнувших, как нацистская Германия или Советский Союз, или сравнительно
мирно деколонизировавшихся, как Франция, Великобритания и другие. Но не
останется ли в истории двадцать первый век периодом, когда империя
нанесла ответный удар: в одном случае – смертельный фарс бен Ладена, но
в другом – эффективные репрессии Путина?
Энтони ДЖУЛИУС
|
