|
 Газета «Наш Мир»
Президент Джордж Буш-младший в первый же год своего президентского
срока в 2001 году унаследовал от Билла Клинтона скандал вокруг Enron.
История повторяется: Бараку Обаме в начале 2009 года в наследство
достается скандал вокруг махинаций Берни Мэдоффа. Вспыхнув в конце 2008
года, он уже вошел в историю как одна из крупнейших финансовых пирамид
в современной истории человечества.
Список «жертв» растет с
каждым днем: это и банки, и страховые компании, миллиардеры,
благотворительные организации, известные голливудские актеры и
режиссеры — многие попались на удочку обещаний доходности 12–13% при
любом характере фондового рынка. 50 млрд долларов исчезли в никуда —
деньги, скорее всего, уже не вернуть, они давно перекачаны в офшорные
банки. По этому случаю в Штатах выпустили соус из жгучего перца «Берни
в аду» с портретом финансиста с рогами на лбу и значками доллара в
глазах. В том, что это показательный случай в нынешнее время,
сомневаться не приходится. Подобные аферы зачастую происходят именно в
период образования «мыльных пузырей» на фондовых рынках, стоит
вспомнить хотя бы скандал вокруг Enron и Worldcom в начале 2000-х.
Однако при этом мало кто задумывается, что по своей сути нынешний
кризис сам представляет собой аферу, масштабы которой еще предстоит
оценить. Он произошел по вине, при попустительстве и прямом поощрении
целого ряда мошенников наподобие Берни Мэдоффа, бывшего главы фондовой
биржи Nasdaq. По сравнению с потерями на фондовых рынках более 30 трлн
долларов за 2008 год, махинации Мэдоффа на 50 млрд долларов выглядят
мелкими проделками. Кто эти люди, эти «капитаны» финансового сектора и
фондовых рынков, при участии которых произошел нынешний кризис
Смена караула
«Что
поделаешь в ситуации, когда иррациональное изобилие средств приводит к
чрезмерно раздутой стоимости активов, которые затем оказываются
подвержены неожиданным и длительным коррекциям, как это произошло в
Японии в 1990-е? Чиновники центробанков не должны беспокоиться по этому
поводу, если только разрывающийся пузырь не угрожает реальному сектору
экономики». Это слова Алана Гринспена, главы ФРС США, сказанные в
декабре 1996 года. Компании сектора высоких технологий были тогда у
всех на устах, и их будущее казалось безоблачным и легким. Индекс
высокотехнологичного сектора Nasdaq находился на уровне 1300 пунктов.
За последующие три с половиной года он вырос в четыре раза, перед тем
как обвалиться. Ответными действиями Федерального резерва было снижение
процентных ставок. Кроме того, правительство приняло ряд налоговых
послаблений.
Американские потребители продолжили покупать,
рецессия в основном затронула корпоративный мир. Заниженные процентные
ставки побудили многих американцев брать новые кредиты. Дешевые деньги
искали новое место для «парковки». И они нашли его — сектор
недвижимости стал вторым пузырем при Алане Гринспене. Иррациональное
изобилие средств и чрезмерное воодушевление инвесторов привело к
бурному росту цен на жилье. Гринспен тогда «благословил» этот рост,
заявив, что «это замечательно».
В середине 1990-х глава ФРС
заявлял: «Риски на финансовых рынках, включая рынки деривативов,
регулируются частными сторонами. В государственном управлении нет
ничего, что делало бы его лучше и эффективнее рыночного самоконтроля».
В 1999-м: «Одним из самых значительных явлений в финансовом мире было
экстраординарное развитие и увеличение объема финансовых деривативов».
В 2004-м: «Не только отдельные финансовые учреждения, но и вся
финансовая система в целом стали намного более устойчивыми к риску». А
теперь он высказывается в духе: «Этот кризис оказался намного
серьезнее, чем я мог полагать. Я не ожидал, что цены на недвижимость
упадут так сильно».
Действительно, откуда ему было знать, главе
ведущего Центробанка мира и одному из главных архитекторов «мыльного
пузыря» в секторе недвижимости США, что когда этот пузырь лопнет, он не
только будет угрожать реальному сектору экономики, ее рабочим местам, а
накроет весь мир с головой?
Следующим сменщиком на посту главы
ФРС стал Бен Бернанке. В августе 2007 года он говорил о том, что «хотя
финансовые рынки приобрели более волатильный характер в последние
недели и цены на недвижимость снижаются, мы ожидаем, что экономика США
в течение следующих кварталов будет расти умеренными темпами при
поддержке стабильного рынка труда, сильной глобальной экономики».
Всего
за год темпы роста ВВП США снизились с 4,8% в III квартале 2007 года до
–0,3% в III квартале 2008-го, динамика потребительских расходов упала с
2% до –3,1%. Как это произошло? Благодаря, несмотря на или вопреки
действиям ФРС и министерства финансов? Здесь важен не столько выбор
предлога, сколько конечный результат работы системы.
Весной
2008-го многие участники фондовых рынков еще не вполне представляли
себе, что происходит, говорили о скором достижении «дна» и развороте,
не скупились на комплименты главе ФРС: «Не верьте, если вам скажут, что
наследство Бена Бернанке можно охарактеризовать как серию снижений
процентных ставок вкупе с печатанием денег. Если Бернанке и войдет в
историю как "маэстро" финансовых рынков, как и его предшественник, то
это благодаря тому, что он открыл дисконтное окно для банков и помог
спасти Bear Stearns от коллапса».
Какое там! Вместо того чтобы
позволить тем компаниям, которые сами вырыли себе могилу,
обанкротиться, а поддерживать более эффективные модели бизнеса и
риск-менеджмента, Бернанке вместе с министром финансов США Генри
Полсоном стали пытаться спасти всех и вся. Отступив от стратегии
всеобщего спасения и позволив обанкротится Lehman Brothers, чиновники
тем самым внесли еще большую сумятицу в финансовые рынки. Вынужденное
слияние еще оставшихся в живых, но уже дышащих на ладан Merrill Lynch,
Bank of America, Wells Fargo и Wachovia — все это последствия
дестабилизации финансовой системы США, которая проходила на глазах у
Бернанке и Полсона.
О министре финансов США разговор отдельный.
Бывший глава Goldman Sachs, что называется, свой человек в банковском
секторе. Полсон осенью 2008 года протолкнул пакет по спасению
банковской системы беспрецедентным объемом 700 млрд долларов, заявив,
что «если не принять этот пакет мер немедленно, последствия могут быть
непоправимыми». А что в результате? В одном из своих последних
комментариев он сказал следующее: «Мы принимали все меры без надлежащих
полномочий, которые нужны министерству финансов в такой стране, как
США, нам не хватало инструментов для разрешения кризиса». Несмотря на
вливания капитала в десятки миллиардов долларов, крупнейшие банки до
сих пор списывают активы и теряют в капитализации. При этом лично
министр финансов не может быть привлечен ни к какой ответственности за
использование и распределение средств из фонда TARP (Программа по
выкупу проблемных ипотечных активов). Вдобавок ко всему этому стоит
отметить, что ФРС отказывается предоставлять информацию о том, каким
именно банкам была оказана помощь в размере 2 трлн долларов в 2008
году. Получается, невозможно получить информацию не только о том, куда
и на какие цели банки тратили эти деньги, но даже какие именно банки их
получили.
«После нас хоть потоп»
Каким
образом получилось, что финансовая система США докатилась до такого
состояния? Сегодня многие компании и банки или уже обанкротились или
находятся на грани банкротства в результате той рискованной стратегии,
которую избрали для компаний их руководители.
Во многих фирмах,
будь то Goldman Sachs или Fannie Mae с Freddie Mac, аналитики
предупреждали о рискованности ситуации на рынке недвижимости и
постоянно повышавшейся подверженности риску при покупке и выпуске все
новых деривативов. Однако пока деньги текли рекой, доводов о том, что
скоро это может закончиться и компания может серьезно пострадать, никто
не слушал. А когда пир действительно закончился, каждый CEO получил
свои бонусы и спокойно ушел на покой.
Несмотря на шквал потерь,
связанных с рынком недвижимости, 2007 год стал рекордным по общей сумме
бонусов руководящему звену в финансовом секторе. Пять крупнейших
компаний Уолл-стрит: Bear Stearns, Goldman Sachs, Lehman Brothers,
Merrill Lynch и Morgan Stanley — выплатили своему руководящему составу
премиальные в размере 39 млрд долларов. И это несмотря на то, что по
состоянию на конец 2007-го эти же пять корпораций потеряли 74 млрд
долларов при падении своих акций.
Крупнейшая ипотечная компания
Countrywide Financial (по отношению к деятельности которой впоследствии
были поданы иски из прокуратур нескольких штатов) за 2007 год потеряла
80% рыночной капитализации. За этот же год глава компании Анжело Мозило
получил зарплату в размере 1,9 млн долларов, 20 млн долларов в виде
пакета акций и, кроме того, продал уже имеющихся акций на 121 млн
долларов, а затем ушел с поста президента компании.
Стэнли
О`Нил, бывший глава Merrill Lynch, получил компенсацию в размере 161
млн долларов. При этом в I квартале 2007 года, после покупки за 1,3
млрд долларов компании First Franklin Financial, Merrill Lynch стал
крупнейшим андеррайтером ценных бумаг, обеспеченных ипотечными
облигациями. И даже несмотря на то, что когда спустя несколько месяцев
в сегменте сабпрайм начался обвал, финансовый директор компании Джеффри
Эдвардс заявлял, что «подверженность инвестбанка негативным факторам в
результате этой динамики остается ограниченной и контролируемой», в IV
квартале 2007-го банк был вынужден списать 20 млрд долларов активов,
связанных с рынком сабпрайм.
Чак Принс, бывший глава Citigroup,
финансовой группы, которая занимала второе место в мире по выпуску CDO,
получил после своего увольнения компенсацию объемом 68 млн долларов.
Компания же понесла убытки свыше 18 млрд долларов, связанные с
ипотечным рынком.
Еще один антигерой Уолл-стрит, который
приложил руку к кризису, это Билл Гросс — некоронованный «король
бондов» из мультимиллиардного фонда PIMCO. Он любит играть в
«свойского», «простого» парня, как в своих ежемесячных докладах на
сайте PIMCO, так и в многочисленных интервью бизнес-каналам. Не стоит
обманываться его «простотой». За несколько недель до национализации
ипотечных агентств он вдруг стал яростным приверженцем спасения этих
компаний, в каждом выступлении говоря о том, что они должны быть
национализированы. Пол Маккали, еще один волк в овечьей шкуре из PIMCO,
в открытую говорил об этом во многих эфирах CNBC, мол, да, мы держим
много ценных бумаг, обеспеченных ипотечными облигациями
(mortgage-backed securities) Fannie Mae и Freddie Mac, и мы хорошо
заработали на спасении этих компаний правительством.
Новый
лозунг Гросса: покупайте корпоративные облигации в 2009-м — сегодня они
предоставляют высокие доходности и гарантированные прибыли! Другое
дело, Гросс молчит о том, что корпоративные облигации в этом году имеют
все шансы показать рекордное число дефолтов. Но ему и
мультимиллиардному фонду PIMCO надо же кому-то продать накупленные
бонды.
«Друзья Анжело»
Не зря пошла
пословица: рука руку моет. Одним из примеров этого является глава
банковского комитета сената Крис Додд, который участвовал в ряде
«разбирательств» относительно состояния американской экономики за
последние два года. Хотя «разбирательства» это еще громко сказано. На
самом деле, как Бена Бернанке, так и Генри Полсона и многих CEO
инвестбанков на этих заседаниях пожурили да и только. «Наказание
отдельных представителей корпоративного руководства не должно
скатываться в поиск «крайнего». Возможно, это и был бы политически
оправданный ритуал, но он не решил бы реальных проблем». Данная точка
зрения не раз высказывалась американскими сенаторами. В этом и
заключается одна из ключевых проблем. Отсутствие ответственности,
точнее, размытая ответственность: «Виноваты все, но никто конкретно». И
здесь есть два варианта. «Капитаны рынков» или недооценили степень
риска, который накапливался в системе, и тогда это преступная
халатность, или же они знали, что «пузырь» скоро лопнет и дисбалансы на
рынках не получится разрешить бескровно. И они «танцевали, пока играет
музыка». Компании шли и продолжают идти ко дну, а топ-менеджеры,
которые предопределили этот гибельный курс, просто выпрыгнули с
«золотыми парашютами».
Но вернемся к Крису Додду. Ловкий сенатор
из Коннектикута одной рукой клеймил компании и банки за их ненасытную
жажду наживы, а другой получал очень выгодные условия по
рефинансированию кредитов для двух своих домов в 2003 году по программе
«Друзья Анжело». Анжело Мозило, глава Countrywide Financial, применял
эту программу для власть имущих — чиновников и конгрессменов, которые
участвовали в проработке жилищного законодательства. Скандал, конечно,
замяли, едва он начал разгораться.
Что интересно, оказалось, что
глава казначейства в новом правительстве Обамы Тимоти Гейтнер не
заплатил налоги за 2008 год. В одном из своих первых заявлений в
качестве кандидата на пост главы Минфина ему пришлось оправдываться,
говоря, что это всего лишь «досадная оплошность». Кроме того, Гейтнеру
приходится сейчас объяснять, почему 700 млрд долларов на хватает на
помощь финансовому сектору и почему для его поддержки в дальнейшем
понадобится несколько триллионов долларов. Роберт Рубин, который много
лет был председателем совета директоров Citigroup, а сейчас является
экономическим советником Обамы в начале этого года был вынужден уйти в
отставку на фоне того, что происходит с Citigroup. Получается, что в
обойме экономической команды нового президента США все те же лица.
Кризис
обнажил изнанку людей, причастных к большим деньгам. Последствия этой
нелицеприятной картины мы продолжаем наблюдать и сегодня. Все это
похоже на слова «у меня есть связи с нужными людьми в правительстве».
Так говорил своим клиентам Берни Мэдофф.
Финансовый сектор —
это, по сути, высшая ступень в развитии мировой экономики, по идее,
здесь должны работать умнейшие люди с превосходным образованием. Однако
на поверку, которой стал нынешний кризис, оказалось, что многие
«капитаны» фондовых и облигационных рынков и экономики претендуют на
место не самых умных, а самых жадных в современной истории. За их
жадность теперь расплачивается весь мир. А они спокойно ушли на покой
со своими бонусами, «золотыми парашютами» и связями, как в прежней, так
и в новой администрации США.
|
