$IMAGE1-right$ Газета «Наш Мир»
На удивление грязная избирательная компания закончилась. Патриарха избрали. Им стал митрополит Кирилл - самая скандальная фигура новейшей церковной истории, для значительной части церкви символизирующая нравственное разложение, беспредельный цинизм и приверженность закулисной политике. Человек, нанесший своими табачными операциями наибольший урон репутации церкви за два последних десятилетия ее существования.
Впрочем, управделами Московского патриархата митрополит Климент, многолетний первый зам и соратник Кирилла по табачному бизнесу, показал себя за полтора месяца еще худшим кандидатом - немногочисленные занудные интервью светским СМИ сочетались у него с агрессивной, "ломовой" стратегией борьбы за "своих" делегатов собора. Как и предсказывал активный агитатор за митрополита Кирилла диакон Андрей Кураев, нагло вырванная Климентом победа на выборах представителей от учебных заведений РПЦ оказалась пирровой. Большинство в церкви так и не полюбило Кирилла, но получило представление, что будет, когда Климент на патриаршем посту "развернется". А ведь у него есть еще не менее амбициозный брат-архиерей, да и другие близкие родственники в священном сане.
Теперь на пирах победителей в огромных трапезных залах ХХС самый актуальный вопрос - какова же будет политика нового патриарха. Как епархиальный архиерей митрополит Кирилл показал себя вполне прилично. Смоленск отличался наличием умеренных и непубличных церковных либералов в сфере церковного образования и катехизации, а также, что удивительно, в монастырях. Правда, им приходилось порой бороться с местной "украинской мафией", составлявшей костяк служилого священства. Но то был конфликт не идеологический, как во многих других епархиях, а организационно-бюрократический. Это была не борьба за жизнь, а привычные столкновения кланов, которые разруливал архиерей как верховный судия.
Местная общественность и региональные власти митрополита Кирилла любили, пусть он и посещал вверенную ему епархию не каждые выходные (зато на личном самолете). Для них он был и человек, умеющий дружить, и самый известный представитель региона на федеральном "верху". Отношения с другими конфессиями в области были выстроены ровно. Особой дружбы не демонстрировалось, но и сообщений о нарушениях прав меньшинств не поступало, а некоторые католические преподаватели временами даже выступали с лекциями в семинарии, что в большинстве других епархий представить себе трудно.
В другой части епархии - Калининградской, находившейся под непосредственным управлением викарного архиерея Пантелеймона (Кутового), - ситуация была поострее. Православие там было укоренено гораздо хуже, протестанты, действовавшие еще в советское время, гораздо активнее, а потому и епархия вынуждена была постоянно демонстрировать, кто в доме хозяин. И местный ХХС построили, как в Москве, и бывшие кирхи старались под православные храмы занимать, меняя шпили на купола - чтобы свидетельствовали, что Калининград становится "русским городом".
Многие церковные "прогрессисты", активно агитировавшие за митрополита Кирилла, надеются, что с его патриаршеством все постепенно станет как в благополучной Смоленской епархии. Однако, по моему убеждению, эти упования безосновательны. Одно дело очень небольшая по церковным понятиям епархия, где Кирилл имел возможность проводить селекционную кадровую политику с середины 1980-х годов. Другое дело сложившаяся церковь, над которой в 1990-2000-е годы дули совершенно другие ветры. Где большая часть епископата придерживается идеологических установок, балансирующих между консерватизмом и фундаментализмом, где для подавляющего большинства священников и верующих "католик" или "протестант" звучит как "Антихрист", где православная интеллигенция не интегрирована во власть и систему образования, как в Смоленске, а чувствует себя в оппозиции по отношению к светскому государству и высокопоставленным "подсвечникам".
И здесь совершенно естественным будет развитие той политики, которую митрополит Кирилл проводил на посту главы Отдела внешних церковных сношений, постоянного члена Священного синода и которая в основном сводилась к интеграции в свою "команду" все новых участников и активному их продвижению в системе церковной власти. Судьбы архиепископа Ставропольского Феофана (Ашуркова), за пару лет с поста начальника одного из отделов ОВЦС (и активного фигуранта "сигаретного" скандала) ставшего главой очень крупной и доходной Ставропольской епархии (чтобы изменить в итоге Кириллу с Климентом), или архиепископа Рязанского Павла (Пономарева) сменившего мелкую кафедру в Вене на крупную подмосковную, а далее, по мнению местного духовенства, претендующего на пост главы ОВЦС, довольно характерны.
Кирилл довольно быстро делает из "грязи" (мелкого церковного народца) "князей" церкви и старается не держать их на мелких епархиях (что характерно для большинства епископов, десятилетиями после назначения сидящих в глубокой периферии), а двигать вверх. И потому судьба оппонентов Кирилла, не говоря уж об изменниках, очевидна - шансов на то, что следующий Новый год митрополит Климент встретит в той же должности и в составе Синода, почти нет.
Тем более что на его место хватает претендентов - и первый из них митрополит Краснодарский Исидор (Кириченко): знакомый Кириллу с детства друг его старшего брата, который по странному совпадению возглавлял счетную комиссию и на Архиерейском, и на Поместном соборах. В конце концов, богатый Краснодар - хорошая компенсация за несколько лет трудов на посту управляющего делами, а пост постоянного члена Синода митрополиту Исидору - за содействие на выборах.
Повышение светит преемнику Павла на Венской кафедре епископу Илариону, активнейшим образом поучаствовавшему в предвыборной кампании, главе приходов Московского патриархата в США Меркурию (Иванову), удачно участвовавшему в кампании по объединению РПЦ с РПЦЗ, старому соратнику Кирилла архиепископу Майкопскому Пантелеймону (Кутовому), епископу Вяземскому Игнатию (Пунину) и еще целому ряду птенцов гнезда "смоленского и калининградского" и бывших подчиненных главы ОВЦС.
Другой вопрос в том, сможет ли новый патриарх остановится на вытеснении оппонирующего клана или пойдет на замену значительного количества "геронтократов" в архиерейском сане, сидящих на своих постах уже по три десятка лет, а то и более. Митрополит Кирилл в качестве главы ОВЦС не только табачным скандалом, но и всей своей размашистой деятельностью демонстрировал, что "тормозов" у него лично нет, но ограничитель у него все-таки был - в виде действующего патриарха и Священного синода, где он был всего лишь одним из первых лиц. А в новом качестве Кириллу придется осознать предел своих возможностей. Его жесткие публичные заявления и вполне вероятные острые кадровые решения (слово "чистка" пока употреблять рано) неизбежно вызовут острую обратную реакцию.
Полицейские меры при проведении собора, "дружинники", разгоняющие немногочисленных протестующих, и использование "нашистов" в качестве массовки, православный публицист-"кирилловец", лично указывающий сотрудникам МВД, кого из братьев во Христе надо "брать" за мирное выражение своих взглядов, - все это наглядно показывает, что кулак как был, так и будет немаловажным орудием во внутрицерковных дискуссиях. Сразу после избрания Кирилл и его приближенные (в первую очередь епископ Венский Илларион) и вовсе предложили подумать над отменой Поместных соборов - юридически полномочного (хотя и реально профанируемого) представительства от духовенства и мирян. Вместо них предложено создание некоего совещательного органа.
Все это демонстрирует главный принцип будущего правления патриарха Кирилла - отмену даже формальных остатков "соборности" и замену ее просвещенным абсолютизмом, в значительной части церкви однозначно оцениваемым как "папизм". Но как бы ни кружила голову победителю и его активной (но малочисленной) группе поддержки радость победы, реалии церковной жизни таковы, что отрезвление наступит довольно быстро.
Николай Митрохин
|
