Решение Международного уголовного суда о выдаче ордера на арест суданского президента Омара Аль-Башира вызвало резко негативную реакцию в арабском мире. Эта реакция разнообразна, включая ее официальный уровень, а также и мнение общественности, фиксируемое прессой.

Одним из наиболее ярких проявлений этой реакции стало чрезвычайной встречи министров иностранных дел стран Лиги арабских государств (ЛАГ), принятое сразу же после выдачи ордера на арест главы суданского государства. По сообщению лондонской «Аш-Шарк Аль-Аусат» от 5 марта 2009 г. это заявление, осуждающее решение расположенного в Гааге Международного уголовного суда, было «поддержано всеми странами» ЛАГ. В нем подчеркивалось «серьезное раздражение» государств-членов этой региональной организации, заявивших о своей «солидарности» с Суданом. Кроме этого, для противодействия претворению в жизнь решения Международного уголовного суда чрезвычайная встреча министров иностранных дел стран-членов ЛАГ согласилось с идеей создания «арабской делегации», которая будет направлена в Совет Безопасности ООН в интересах «отсрочки» принятого в отношении Омара Аль-Башира решения.

Тем не менее, и кажущееся жестким осуждение решения о выдаче ордера на арест суданского президента, а также «серьезное раздражение» стран ЛАГ, как и их «солидарность» с Суданом, где в течение последних дней происходят «общенародные» демонстрации, участники которых выражают их «безграничное доверие» Омару Аль-Баширу, во многом нивелируются положением об «отсрочке» приведения в исполнение решения Международного уголовного суда. Более того, несмотря на «единодушие» членов ЛАГ в отношении этого решения, «единая» общеарабская позиция в связи с этим вопросом не кажется полностью совпадающей, если речь идет об отдельных странах арабского мира.

По сообщению также лондонской «Аль-Хайят», «арабские источники (происхождение которых газета, естественно, не раскрывает) в Каире», где и состоялось чрезвычайное заседание министров иностранных дел стран-членов ЛАГ, подтвердили ее корреспонденту, что, на самом деле, решение гаагского Международного уголовного суда призвано «придать практический импульс процессу суда над уличенными в преступлениях в Дарфуре, основанному на арабских усилиях». С другой стороны, все те же «арабские источники в Каире» считают, о чем «Аль-Хайят» сообщила 5 марта 2009 г., что «западные страны (поддерживающие решение о выдаче ордера – Г.К.) готовы на определенных условиях урегулировать возникшую проблему».

Иными словами, речь может идти о том, что уже достигнутое в катарской Дохе соглашение «О добрых намерениях» по мирному решению дарфурской проблемы, подписанные представителями суданского правительства, с одной стороны, и делегацией основной дарфурской повстанческой организации – Движение справедливости и равноправия, с другой, не более чем дополняются решением о выдаче ордера на арест О. Аль-Башира. Об этом говорит, как отмечали те же самые «арабские источники в Каире», на которые ссылалась «Аль-Хайт», и возможность достижения «сделки» между «Соединенными Штатами, Великобританией и Францией, а также Суданом», когда «Международному уголовному суду будет выдан разыскиваемый этим Судом суданский министр по гуманитарным вопросам Ахмед Харун, в самом суданском правительстве будут осуществлены необходимые перемены, и будет пересмотрен вопрос о пребывание смешанных вооруженных формирований в Дарфуре». При этом «некоторые арабские страны согласятся с положениями этой сделки». Сообщения такого рода могут означать только одно, - вокруг вопроса об аресте О. Аль-Башира идет сложная игра, все участники которой заинтересованы, тем не менее, в урегулировании положения в Дарфуре. Эта игра тем более осложняется в силу того, что к ней стремятся примкнуть и некоторые ныне находящиеся в тени участники внутрисуданского политического процесса, - на фоне «всенародной поддержки» суданского президента на улицах Хартума, где публично сжигаются портреты членов Международного уголовного суда и голландские флаги, о «возможности» выдачи О. Аль-Башира и суда над ним заявил лидер суданской исламской оппозиции Хасан Ат-Тураби.

Но существует, видимо, и еще одно обстоятельство, связанное с вопросом о возможном аресте суданского президента.

Выступая 3 марта 2009 г. на каирской сессии совета министров иностранных дел стран-членов ЛАГ, когда обсуждался вопрос о палестино-палестинском «национальном примирении», саудовский министр иностранных дел принц Сауд Аль-Фейсал подчеркивал, в том числе, принципиальную важность достигнутого в катарской столице соглашения «О добрых намерениях». Он, в частности, говорил: «Существует надежда, что соглашение “О добрых намерениях”, подписанное недавно в Дохе, станет вехой на пути, предпринимаемых арабскими странами и международным сообществом ради решения кризиса в Дарфуре». При этом, председатель этой сессии суданский государственный министр Али Карти подчеркивал, что основная задача ее участников «состоит в том, чтобы искоренить внутриарабские противоречия, как того требует инициатива Служителя Двух Благородных Святынь (на последнем саммите ЛАГ в Кувейте – Г.К.), которую Судан безоговорочно поддерживает».

Саудовский курс, направленный сегодня, как об этом все так же 3 марта 2009 г. говорил в Каире принц С. Аль-Фейсал, на то, чтобы «выработать общеарабское видение взаимодействия с вызовом Ирана» (под которым глава саудовского внешнеполитического ведомства понимал «иранское ядерное досье», а также ситуацию вокруг Бахрейна, как и «иранское вмешательство» в палестинские, ливанские и иракские дела, провозглашавшиеся им едва ли не «заповедным полем» арабской политики), конечно же, предполагает обретение как можно более широкой поддержки в арабском мире. Собственно, ради решения этого вопроса он уже посетил Дамаск (что, во многом, стало новым поворотом саудовской внешней политики), где передал личное приглашение короля Абдаллы президенту Б. Асаду посетить с официальным визитом Эр-Рияд и «окончательно урегулировать саудовско-сирийские отношения» (что ограничило сирийское присутствие в Тегеране на проходящей там «международной конференции “Палестина – символ сопротивления и мученичество Газы”» до уровня спикера парламента - Народного совета). Равным образом, ради решения все того же вопроса С. Аль-Фейсал объявил в Каире о «скором» проведении в саудовской столице «саудовско-египетско-сирийского саммита, к которому примкнет и Катар».

Стоит думать, что в контексте этих событий саудовская поддержка «общеарабского осуждения» решения гаагского Международного уголовного суда – мера, направленная на то, чтобы не осложнять ситуации в арабском мире, что, естественно, сможет свести на нет итоги нового саудовского внешнеполитического курса. Во всяком случае, участие Саудовской Аравии в этом «общеарабском осуждении» вовсе не выглядит как идентичная, например, ливийской, когда министр по африканским делам этой страны Али Трейки в интервью агентству Франс-пресс заявил о том, что решение Международного уголовного суда – «незаконно и не может быть признано», поскольку оно направлено на то, чтобы «дестабилизировать ситуацию в Судане и повсюду в Африке». Равным образом, столь резкая ливийская реакция вовсе не совпадает (по крайней мере, вербально) с ливанской и египетской позицией. Если, покидая 4 марта 2009 г. Каир, ливанский министр иностранных дел Фаузи Саллюх всего лишь изложил журналистам суть принятого в египетской столице заявления министров иностранных дел стран-членов ЛАГ, то официальный представитель египетского внешнеполитического ведомства говорил о «возможности опасных последствий» решения Международного уголовного суда «для развивающегося в Судане и ориентированного в направлении мира политического процесса». И в том, и в другом случае (оба они контрастируют с ливийским взрывом возмущения) ни грана спонтанных эмоций. Эти эмоции было бы тем более странно видеть с ливанской стороны, занятой тем, как развивается открывшийся 1 марта 2009 г. также в голландской столице международный трибунал в связи с расследованием убийства Рафика Харири.

Да, конечно, саудовское общественное мнение может высказывать свою более «резкую» точку зрения в связи с вопросом об О. Аль-Башире, - процесс «реформ» в этой стране последовательно развивается! Однако лишь одна «внутренняя» (в отличие от «внешних» саудовский изданий – лондонских «Аш-Шарк Аль-Аусат» и «Аль-Хайят») саудовская газета откликнулась 5 марта 2009 г. на решение гаагского Международного уголовного суда. Ею, естественно, стал орган саудовских «либералов» – эр-риядская «Аль-Ватан», передовая статья которой называлась «А как быть с другими преступлениями?».

Уже название этой статьи заставляет размышлять над тем, а в какой степени позиция саудовского общества (по крайней мере, его «либеральной» страты) отличается от точки зрения национального политического истеблишмента? Более того, эта статья открыто перечислила все обвинения, предъявленные суданскому президенту, не забыв, разумеется, добавить, что обвинение в геноциде было с него снято. Но в тексте этой статьи содержатся и красноречивые повороты темы О. Аль-Башира.

«Аль-Ватан», в частности, отметила, что «многие арабские руководители заявили о своей тревоге и неприятии решения о выдаче ордера на арест суданского президента», что означает лишь, что эти «тревога и неприятие» не были «всеобщими» и «единодушными» в арабском мире. Эта газета подчеркивала, что «суду в Гааге следовало бы подумать над тем, что решение в отношении одного человека – Аль-Башира менее важно, чем сохранение стабильности и безопасности в таком обширном и взрывоопасном регионе как Судан», добавив, что в отношении самого суданского президента «не может быть двух мнений – осуждать ли его или оправдывать». Конечно, «Аль-Ватан» писала о двойных стандартах, отмечая, например, что «привлечения к суду достоин Эхуд Ольмерт», «как и многие израильские военные лидеры» в связи с «совершенными ими военными преступлениями» в ходе операции в Газе. Равным образом она говорила и об ответственности «американских дипломатов и военных за Ирак, Афганистан и Гуантанамо». Разумеется, «Аль-Ватан» считала необходимым подчеркнуть, что «международное сообщество в лице его институтов во многом потеряло свою легитимность в глазах арабского и исламского мира», поскольку оно «не выдало ордер на арест хотя бы одного из военных преступников и преступников против известных нарушителей прав человека в Израиле». Но насколько эта позиция отличается от официальной саудовской точки зрения (по крайней мере, в связи с последствиями израильской военной операции в Газе)? Да, и насколько эта саудовская официальная точка зрения не есть производное от потребностей политического прагматизма, которые сегодня требует «преодоления межарабских трений и конфликтов»? А преодолевать эти «трения и конфликты» можно не только с помощью, например, новых инструментов – «вызова Ирана» но и при опоре на старые и давно проверенные жизнью орудия, благодаря опоре на которые всегда легко обеспечивать себе ведущих позиций в региональной пространстве арабского мира. В списке этих старых орудий Израиль не может не присутствовать.