Газета «Наш Мир»

РЫНОЧНАЯ ИМПЕРИЯ

Хороший вопрос: «Кто будет главным победителем и кто будет главным пострадавшим в результате экономического кризиса в мире?» Ответ, я думаю, очевиден. Главным победителем будет Китай.

Китай, может быть, и не станет первой державой в мире, но уж точно не станет второй. Китай выйдет из этого кризиса второй сверхдержавой после Америки. И по одной простой причине - в настоящий момент это единственная в мире рыночная экономика.

Что я имею в виду? У Китая из-за кризиса обанкротилось около трети предприятий, поставлявших продукцию в Америку. Но в отличие от самой Америки или России Китай ни единого юаня кредитов хозяевам, доведшим предприятия до банкротства, не дал. Кредиты давались новым хозяевам. Причем заметим, что старые хозяева были иностранцы, а новые - китайцы. То есть кризис станет рычагом, в итоге которого в Китае должно остаться только самое технологически современное производство, что выведет страну на новый уровень - постиндустриальный.

Произойдет это, конечно, только если Китай увеличит внутреннее потребление. Это не так сложно, как может показаться. Ведь, скажем, туфля, которую продают в США за 200 долларов, себестоимость ее в Китае - 1 доллар. Разницу получают иностранные компании, которые штампуют свои товары в Китае. Понятно, что если китайская компания будет продавать туфлю на внутреннем рынке хотя бы за 3 доллара, то прибыль для китайской компании будет приблизительно та же самая, что и когда она продавала туфлю иностранцу. Хотя это тяжело в том смысле, что придется переделать психологию нации. Китайцы сберегают. В кризис они сберегают еще больше. Американцы потребляют, русские пьют, а китайцы сберегают.

Вероятно, та цивилизация, которая сложится в результате в мире, гигантский Китай, новая сверхдержава, это будет немножко другая цивилизация. Например, американская цивилизация основана на машине, она основана на том, что постепенно люди строили себе загородные домики. И туда, где они строили свою личную одноэтажную Америку, тянулись дороги. В итоге дух Америки - это автомобиль, гораздо больше, чем гамбургер.

Трудно понять, как именно будет выглядеть в Китае автомобильная цивилизация, потому что уже сейчас, при очень низкой автомобилизации, в Пекине чудовищные пробки. (Это при том, что Китай построил за последние годы 55 тыс. км экспресс-веев - в России дорог аналогичного качества просто нет, а сопоставимого - 2 тыс. км.) Возможно, Китай будет какой-то другой цивилизацией. Но в принципе сейчас это единственная рыночная империя. И рынок в Китае сохраняется именно потому, что в нем нет демократии. А если в стране нет демократии, это означает, что ей не надо заискивать перед пенсионером, перед потребителем и перед избирателем.

ЕВРОПА УШЛА НА ПЕНСИЮ

Для сравнения: что сейчас происходит в Европе? Там демократия кончается ползучим социализмом. И это основная проблема. Потому что, если демократия не обеспечивает экономический рост, она обречена. Экономический рост в Европе замедляется из-за огромных гарантий, выданных населению. И в этом смысле, если говорить о лузерах после этого кризиса, это, конечно, будет Европа. Недавно один крупный европейский бизнесмен - как раз мы говорили о Китае и Европе - с горечью мне говорит: «Ты знаешь, мы живем в зоопарке. Там комфортно, там хорошо кормят. Но это зоопарк. Это не та Европа, которая покоряла мир».

Европа ушла на пенсию. И я вижу, что те ценности, которые сделали Европу Европой, в том числе государство, защищающее частный бизнес и отстаивающее исключительно свою точку зрения, точку зрения европейцев в противовес всему остальному миру, это из Европы напрочь исчезло.

Что такое европейские ценности XVI или XVIII века? Это свобода и это инициатива. Это когда конкистадоры уничтожили империю инков, а французы и англичане во время опиумных войн разорили Пекин. За такие ценности в Гааге Кортесу и Писарро впаяли бы пожизненное. И когда я ищу страну, которая руководствуется теми же ценностями, что Европа в тот момент, когда она была великой, я вижу только одну страну. Она называется Китай.

Мы в России постоянно ссылаемся на европейские ценности. Только вот все-таки какие ценности мы имеем в виду: ценности времен Ост-Индской компании или ценности общества, ушедшего на пенсию? Знаете, Европа - как великий спортсмен, который в свое время прыгал на 3 метра, а теперь ходит с палочкой. И нам говорят: надо ходить с палочкой, чтобы быть как этот великий спортсмен. Нет же! Надо прыгать на 3 метра, как сейчас прыгает Китай.

Я, конечно, понимаю, что о закате Европы писал еще Шпенглер. Но мы присутствуем при глобальном переделе мира. С помощью экономики, а не с помощью оружия. Переделе мира, в котором выигрывает Китай.

ПОДНЕБЕСНАЯ АРИСТОКРАТИЯ

Получается, спросите вы, что теперь для процветания нации не нужна демократия? Но Китай, во-первых, это не диктатура. Это форма правления, которая у Аристотеля называется совершенно четко - аристократия, власть лучших. В Китае реально правят 9 человек - верхушка партии и правительства. Это те 9 коллективных человек, которые ежедневно принимают решения. И те 100 высших членов партии, которые раз в 4 года собираются на съезд вместе с остальными делегатами.

То, что Китай не демократия, означает две вещи. Первое - он не обязан заботиться о социальных благах, он не обязан заботиться о своих гражданах с точки зрения того, насколько комфортно лично им. И это очень важно в стране, где 700 миллионов человек живут в абсолютной нищете. Если они будут голосовать, они проголосуют за такого же, как председатель Мао. Вспомним, как Мао в 1949 году одержал победу над правительством Гоминдана. В Яньане, вотчине коммунистов, к тому времени уже шла страшная резня, чистка. Партия уничтожалась изнутри так, как не уничтожалась даже в Советском Союзе в 1937 году.

Какие чисто военные победы одержал Мао? Он не был хорошим полководцем. Но его поддерживали сотни миллионов крестьян, которым не было дела до чисток в партии.

А если у вас нет демократии, вам можно не обращать внимания на мнение народа. Это важно. Потому что в Китае народ до сих пор любит Мао. Однако вот эти 9 человек, и эти 100 человек, и вся партия имеют абсолютный консенсус, что новый Мао не должен прийти к власти. Вот то же отношение было в конфуцианской элите к основателю Китайской империи - к императору Цинь Шихуанди. Как к очень жестокому и взбалмошному тирану. Об этом не говорят народу, чтобы народ не смущать. Но это все знают в элите. И это очень сильно контрастирует с культом Сталина в российской элите.

Демократия с точки зрения управления - это просто хороший способ обратной связи. Контроля за тем, что делает власть. И вопрос: как наладить контроль, если нет демократии? В Китае это решается довольно своеобразными способами. Во-первых, есть очень сильное напряжение между центром, который позиционирует себя как защитник народа, и губернаторами, которых центр позиционирует как потенциальных коррупционеров. И губернаторов беспощадно увольняют, если они показывают плохой рост ВВП.

Значит ли это, что в Китае нет коррупции? Есть! Самая типичная история - это история с землей. Вот земля в Китае до сих пор, строго говоря, не частная собственность. И если есть земля у крестьянина, а ее надо отобрать, чтобы построить фабрику крупному бизнесмену, то государству возможно отобрать эту землю за небольшие деньги. Крестьянина обирают, а бизнесмена губернатор никогда не оберет. Потому что иначе у него уронится ВВП и он будет выгнан. А если его поймают за руку, его еще и расстреляют.

Вторая вещь. Журналисты в Китае не только журналисты, но и доносчики. Агентство «Синьхуа» и представители его в регионах, они не все печатают, но все доносят начальству. Это поразительный, но эффективный метод обратного контроля.

Наконец, есть институт просителей. У центрального китайского телевидения с утра стоят толпы этих просителей из провинции. И их настолько боятся губернаторы, что они даже присылают туда специальных людей, чтобы те говорили: «Мы представители центра, мы вам поможем», - и увозили их обратно в провинцию. Потому что, конечно, не каждый проситель пробьется на телевидение. Но если пробьется, то полетят головы всех.

Недавно в одной из провинций, в деревне, изнасиловали молодую девушку. Полиция выпустила насильника, потому что он кому-то был друг, сват и брат. Крестьяне собрались, сожгли полицейский участок. Эта история стала теленовостью. В итоге уволили полицейских, а крестьян, кстати, не тронули.

Еще два инструмента контроля. Центр забирает около 60% налогов из провинций. А крупные партийные чиновники возглавляют госкомпании. Они получают не такое большое вознаграждение, ну, допустим, 200 тысяч долларов. Для Китая это огромные деньги. Но это не те деньги, которые получают миллиардеры. Потому что государство говорит людям: «Не вмешивайтесь в политику, зарабатывайте деньги. Мы одержим победу, мы будем первыми, если люди будут зарабатывать деньги».

КАК МЫ ОБЕЗЬЯННИЧАЕМ

Легко заметить, что Россия очень много обезьянничает с Запада. Заимствует какие-то институты, которые называются так же, как на Западе: суд, выборы, демократия, - но функционируют совершенно по-другому. Это такой «культ карго», знаете, когда в Меланезии дикари строили самолеты из песка, как у белых больших людей, и удивлялись, что они не летают. У меланезийцев были самолеты из песка, а у нас - парламент и выборы.

Гораздо меньше заметно, что в нашей системе управления сейчас очень много попыток заимствовать из Китая. Но если посмотреть внимательно, то подражание столь очевидно, что разница еще больше бросается в глаза. Например, в России не так давно с подачи Дмитрия Козака тоже ввели систему оценок губернаторов, как в Китае. Но не по приросту ВВП, как в Китае, а по каким-то безумно сложным параметрам, которые в результате ничего не значат.

У нас тоже забрали налоги в центр. И механизмом управления регионами стало то, что эти налоги из центра отдаются обратно. По усмотрению центра. Но это опять-таки приводит к ситуации ровно обратной, чем в Китае.

Пример тому - потрясающая штука, которая случилась в Дагестане. Там президент Муху Алиев оказался недоволен московским олигархом Сулейманом Керимовым, который инвестировал в Дагестан огромные деньги да еще и заплатил там налоги. Президент Дагестана усмотрел в этом вызов своей власти. Если расскажешь эту историю китайскому чиновнику, у него глаза вылезут, и он скажет: «Я не понимаю. Как это? Глава региона преследует человека за то, что он вкладывает в регион деньги». Да такого главу региона в Китае уволят завтра. Это немыслимая в Китае ситуация.

То есть вдумайтесь: в Китае основной мотив поведения губернатора - желание, чтобы в его регион вкладывали деньги, а у нас - чувство опасности, если кто-то вкладывает деньги в регион. Нашему губернатору намного безопаснее съездить в Москву и выпросить дотацию.

Третье. Наши высшие чиновники тоже получили места в советах директоров крупных госкомпаний. Но в Китае борьба партийных кланов под ковром настолько остра, что если ты при этом еще из компании какие-то деньги вынешь, то ты под ударом, ты проиграешь в политической конкуренции. Например, так недавно попался глава горкома КПК Шанхая Чэнь Ляньюй. У нас наоборот. Сидит чиновник в совете директоров компании, и его вес измеряется не по тому, какой пост он занимает, а по тому, на каком концерне сидит. Он же совершенно по-китайски сидит, эту штуку мы из Китая заимствовали, только кто вам сказал, что он там сидит на одну зарплату?

ОБОГАЩАЙСЯ! А ЕСЛИ БУДУТ МЕШАТЬ, МЫ ИХ РАЗДАВИМ!

Четвертая замечательная история - с просителями. У нас это чаще всего элемент политического шоу и точно не инструмент управления. А в Китае это именно инструмент управления.

Например, в Китае в 2003 году в полицейском участке до смерти был забит сокамерниками студент, который не имел с собой удостоверения личности. На тот момент оно было обязательно для каждого крестьянина, который пришел работать в город. И вот полицейские обрадовались, что у студента удостоверения с собой не было, кинули его в камеру. И случилась трагедия, которая в Китае даже бЧльшая трагедия, чем у нас. Потому что студент в Китае - это то, во что вкладывает вся семья, весь род. Студент - это будущее. Крестьяне откладывали на образование сына годами. И они ждали, что, когда он получит образование, он их всех за собой вытащит. Из десяти богатейших людей Китая восемь - это представители из самых бедных семей. И вот этого студента забили. Началась пиар-кампания. И в итоге была отменена регистрация.

Понятно, что студент был только предлог, и пиар-кампания заменила демократическую процедуру. Но важно, что это было успешно. В Китае центральная власть апеллирует к народу и говорит: «Обогащайтесь, мы вам поможем. А если чиновники будут вам мешать, мы чиновников раздавим». В России бюрократия говорит сама себе: «Обогащайся! А если народ или бизнесмены будут мешать, мы их раздавим».

«БОЛЬШУЮ ВОСЬМЕРКУ» ЗАМЕНИЛА «БОЛЬШАЯ ДВОЙКА» - США И КИТАЙ

Есть одно событие, которое совершенно четко указало на новый статус Китая: это история с «мировой валютой». Дело в том, что США много лет требуют от Китая укрепить юань, то есть уменьшить конкурентоспособность китайского экспорта, и, кстати, раньше Китай шел навстречу этим требованиям. И вот перед саммитом «двадцатки» Китай заявляет: «А давайте введем мировую валюту». Это предложение главы ЦБ Китая было скромно размещено на сайте ЦБ Китая. И сразу же Барак Обама в своем первом разговоре с нацией из Белого дома говорит, что смысла в китайском предложении нет и что доллар силен, как никогда. Председатель ЦБ Китая выразил свое скромное мнение - и тут же ему ответил президент США. Это знаете, что значит? Что «большой восьмерки» больше нет. Но ее заменила не «большая двадцатка», а «большая двойка» - США и Китай.

Что при этом будет происходить с одной из главных внутренних проблем Китая - Тибетом? Очевидно, что Китай никогда не расстанется с Тибетом. Тибет для Китая - это как Кавказ для нас. Это такое место, где люди не хотят работать. У нас они не хотят, потому что они гордые горцы. В Тибете они не хотят, потому что они буддисты и все деньги все равно отдают монаху. Но тем не менее Китай будет содержать Тибет, хотя он будет для него большой головной болью.

Очевидно, что следующим объектом экспансии Китая станет Тайвань. Причем это будет мирная, чисто экономическая экспансия, которая заключается в том, что если раньше Тайвань был центром китайской жизнедеятельности и все западные компании имели свои представительства на Тайване, то теперь эти западные компании перебрались на материк. И Тайвань очень боится Китая. У Тайваня - визы для китайцев, ограничения по количеству въезжающих. В то время как материковый Китай говорит: какие визы, какие ограничения? Давайте придерживаться принципа свободной торговли! Потому что при этом принципе Тайвань в конце концов упадет в Китай, как крошечный астероид падает на Юпитер. Я говорю об этом так подробно, потому что, после того как будет поглощен Тайвань, настанет очередь нашего Дальнего Востока.

ДАЛЬНИЙ ВОСТОК ПОД УГРОЗОЙ ПОГЛОЩЕНИЯ

Какие отрасли экономики существуют на российском Дальнем Востоке? Экспорт леса, ловля рыбы, экспорт металлолома, импорт иномарок. Это те отрасли, где можно избежать ока государства. А по соседству, в Китае? Электроника, сборочные и швейные производства, металлургия - то, что может существовать только при благосклонности государства.

Поэтому на Амуре рассыпается Благовещенск, а напротив, в провинции Хэйлунцзян, растут небоскребы Хэйхэ, и при этом квартиры в Благовещенске стоят вчетверо дороже, чем в Хэйхэ.

Поэтому, когда приезжаешь в Забайкальский край, то на вопрос: «Где вы покупаете товары?» - жители края отвечают: «В Китае». А когда задаешь вопрос: «Кто работает в крае?» - отвечают: «Китайцы».

Сначала не очень ясно, на какие деньги жители края покупают в Китае товары, если все деньги, которые заработаны в крае, заработаны китайцами, но потом понимаешь, что в крае все же процветает кое-какой бизнес. Например, незаконная вырубка леса (с экспортом в тот же Китай).

В Китае государство помогает бизнесу. В России развивается только тот, кто спрятался от государства. Китайская власть думает об обогащении страны. Российские чиновники думают об обогащении себя. Китайские чиновники мыслят тысячелетиями, а российские - долларами. Поэтому очень внимательно следите за тем, как материковый Китай будет поглощать Тайвань.