Кто кого перетянул на свою сторону: Русская православная церковь - российское государство или наоборот? - задает вопрос журналист Томас де Ваал на страницах The Times. Он напоминает старую апокрифическую историю: когда гитлеровцы наступали на Москву, Сталин случайно увидел на улице транспарант "Религия - опиум для народа" и осознал, что следует опереться на церковь.

Для русской нации РПЦ всегда была одним из главных институтов, утверждает автор. "Правда, секулярное наследие СССР не позволило Церкви вернуть себе дореволюционный высокий статус, но иерархи сумели занять привилегированное положение в партнерстве с новой элитой", - пишет он.

Отношения РПЦ с государством - главная тема книги Джона и Кэрол Гаррардов "Российское православие возрождается: вера и власть в новой России" (John and Carol Garrard "Russian Orthodoxy Resurgent: Faith and power in the new Russia"), которая вышла в издательстве Принстонского университета. На обложке изображен Путин, обнимающий патриарха Алексия II, отмечает Ваал. "Покойный патриарх описывается в книге как, вероятно, самый умелый политик современной России", - пишет он. В постсоветской России другие христианские конфессии, в отличие от православия, получили лишь второстепенный статус, отмечает автор. К нынешнему времени сформировались крепкие связи между Московской Патриархией и российской армией: так, покойный патриарх отслужил в храме Христа-Спасителя благодарственный молебен по случаю 60-летия ядерного арсенала страны. "В западной стране такие странные взаимоотношения немыслимы, но в России они отвечают старой традиции времен царизма", - пишет рецензент.