Говоря о Ближнем Востоке, следует уточнить – что включает в себя
этот регион. Учёные – востоковеды, географы, экономисты или историки –
имеют на этот счет своё мнение, мотивированное собственными научными
системами – будь то география, экономика или история. Современные СМИ,
чей информационный продукт рассчитан на обывателя, намеренно упрощают
понятие, включая в ближневосточный регион даже те страны, которые к
нему не относятся.
Путаницу вносят также работы и статьи зарубежных авторов
(преимущественно англоязычных), которые часто используют термин «Middle
East», который в России иногда попросту переводят как «Средний Восток».
Причина такой неразберихи в понятиях заключается не столько в
различных научных или околонаучных подходах, но и в самом термине
«Ближний Восток», носящем явно ненаучный характер. Возникает вопрос –
по отношению к чему этот регион является «востоком» и к чему он
«ближний»? Очевидно, что термин возник в рамках западноевропейской
науки и являлся географическим упрощением представлений европейцев о
странах, лежащих к Востоку и к Югу от Европы. Понятие «Ближний Восток»
стало устойчивым в западной гуманитарной науке и широко используется в
мировой научной и популярной литературе. Констатируя «неправильность»
термина, стоит отметить, что вряд ли следует вести борьбу против этого
европоцентричного понятия ради восстановления терминологической
справедливости (борьба эта возможна со стороны адептов
«политкорректности» или «самостийности») – это только усугубит путаницу
в понятиях (чем и так страдают многие отрасли современной гуманитарной
науки).
Гуманитарная наука позволяет широко трактовать понятие «Ближний
Восток», используя как географию, так и культурологию, экономику,
историю, филологию и другие науки.
Классическая география оперирует вполне конкретными категориями –
континентами, островами, океанами, частями света и др. «Ближний Восток»
с этой точки зрения – абстракция. Географически Ближний Восток
находится в Западной Азии. Но вряд ли «Западная Азия» может стать
заменителем понятия «Ближний Восток» или хотя бы его аналогом.
Культурологический и политический подходы, к которым мы обратимся ниже,
не позволят нам отделить от Ближнего Востока территорию Северной
Африки. Хотя, в отечественной и зарубежной литературе Северную Африку
выделяют отдельно, употребляя словосочетание «Ближний Восток и Северная
Африка», справедливо пытаясь отделить арабские «Машрик» от «Магриба».
Но с географической точки зрения правильнее было бы говорить
«Юго-Западная Азия и Северная Африка».
Кроме Ближнего Востока, выделяют Средний Восток, к которому относят
Иран, Афганистан и даже Пакистан. «Средним» он является по причине
срединного положения между Ближним и Дальним Востоком. Опять критерием
«близости-дальности» является удаленность от Европы.
Культурологический и цивилизационный подходы говорят о единстве
цивилизации и схожести культур народов, населяющих Ближний Восток. Но и
эти походы не дают ответа на поставленные вопросы. Например, понятие
«мусульманский мир», основанное на культурно-религиозном принципе и
включающее в себя территории Ближнего Востока, выходит далеко за рамки
региона. Предложенный культурологом А. Тойнби вариант
«арабо-мусульманской» цивилизации, наоборот, сужает рамки, являясь
национально-религиозным обобщением – как же быть с христианами и
иудеями, с курдами и турками?
Политически, сегодня вряд ли можно представить Ближний Восток без
Ирана. Исламская республика Иран, будучи одной из самых развитых стран
региона, играет ключевую роль в регионе благодаря своему
географическому положению, огромным ресурсам углеводородов и
привлекательной идеологии. Так же нельзя не включить в политический
«Ближний Восток» Турцию. Несмотря на прозападный курс, членство в НАТО
и стремление вступить в Европейский Союз, Турция продолжает испытывать
влияние своего имперского прошлого и сегодня является важным игроком в
ближневосточных политических процессах.
Кроме того, страны региона политически и экономически связаны,
состоя в различных организациях, например в Лиге арабских государств
(ЛАГ), куда входят такие страны, как Джибути, Сомали и Коморские
острова, которые сложно однозначно отнести к «Ближнему Востоку»
В контексте глобализации мировых политических и экономических
процессов понятие «регион», без того условное, претерпевает серьезные
изменения. Уменьшение расстояний за счет развития транспортных средств,
средств передачи информации, также политические и экономические
процессы интеграции – все это разрушает региональную замкнутость,
усложняет вопрос выделения какого-либо пространства в регион. Кроме
того, экономические или политические взаимосвязи между государствами
создают свои особые геоэкономические и геополитические системы,
объединяя страны по другим признакам, выходя за «классические» и
«общепринятые» рамки, ломая культурные, языковые и цивилизационные
барьеры. В сегодняшнем «глобализирующемся» мире экономические и
политические факторы являются основными при попытке определиться с
понятием «регион».
Например, такой фактор, как внутренняя политика государства может
оказать серьезное влияние на его региональное положение, может
способствовать изменению «идентичности» – например, Ливия, в начале
70-х постулировавшая панарабизм и арабский «юнионизм», в начале ХХI
века позиционирует себя как африканское государство: лидер революции
Муаммар Каддафи сменил военную форму арабского офицера на африканские
одежды, заявляя о необходимости выхода его страны из Лиги арабских
государств.
Важное значение в определении «ближневосточной региональности»
играет и военно-стратегический подход. До начала XX века район
«Ближнего Востока», имевший стратегическое значение, ограничивался
полосой западного побережья Аравийского полуострова в восточной части
Средиземноморья, которая тянулась от Балкан к Египту. Благодаря
военно-техническому прогрессу, ускорившему и упростившему средства
доставки личного состава и боевой техники, а также позволяющему донести
разрушительное оружие за тысячи километров в кратчайшие сроки – Ближний
Восток с военно-стратегической точки зрения расширил свои границы и
включает в себя все арабские страны, Турцию и Иран. Ещё столетие назад
серьёзным препятствием в военных кампаниях считалось наличие водных,
песчаных или горных массивов, которые могли стать серьезным
препятствием для военных. Для современной авиации, ракетной техники и
мобильных войск пустыни, покрывающие большую часть территории Ближнего
Востока, не являются серьёзной преградой.
Рассматривать вопрос понятия «Ближний Восток» следует также в
контексте научных традиций, сложившихся в советской и российской
востоковедной и политической науках. Так, в советской литературе к
странам «Ближнего Востока», как правило, относят арабские страны Азии и
Кипр. Турция, Иран и Афганистан представляют «Средний Восток». Но и в
советской научной литературе нет единого подхода – Большая Советская
Энциклопедия (1969 – 1978) относит к «Ближнему Востоку» такие страны
как Турция и Судан.
Говоря о западных источниках, то они, как правило, оперируют
понятием «Middle East» в широком смысле. «Near East» использовался до
первой мировой войны для обозначения территории современных Греции,
Болгарии, Турции, Леванта и Египта, в то время как «Middle East»
включал в себя Аравию, Месопотамию, территории, омываемые Персидским
Заливом и Афганистан.
Кроме того, «Near East» сегодня употребляется в географической и
археологической науках для обозначения территорий Анатолии, Леванта и
Месопотамии.
Организация Объединённых Наций пользуется региональной системой,
которая базируется на культурно-географическом принципе. Согласно этому
принципу страны Ближнего Востока располагаются в Западной Азии и
Северной Африке, но Иран относится к Южной Азии, в то время как в
регион Западной Азии входят Турция и страны Южного Кавказа
(Азербайджан, Армения, Грузия).
«Большой Ближний Восток» («Greater Middle East») является одним из
самых современных понятий, введённым в политическое употребление
президентом США Джорджем Бушем во время саммита Большой восьмёрки в
2004 г. в свете провозглашения новой американской доктрины
«демократизации Большого Ближнего Востока». Большой Ближний Восток
включает в себя арабские страны, страны Центральной Азии, Южного
Кавказа, Турцию, Иран, Афганистан и Пакистан – т.е. почти весь
мусульманский мир кроме мусульманских стран Юго-Восточной Азии.
Подобным образом глобализируя «Ближний Восток», Буш не только упростил
ситуацию, свалив всё «в одну кучу», но и отдал дань цивилизационным
теориям, которые в новейшее время были озвучены в конфликтном ракурсе в
работах Хантингтона. Фактически американская администрация оперирует
этими категориями, но вместо цивилизационных обозначений («Исламская
цивилизация» использует политико-географические («Большой Ближний
Восток»)).
С нашей точки зрения наиболее логичным было бы включить в понятие
«Ближний Восток» три субрегиона: Турцию в современных границах, Иран,
арабские страны Азии и Египет. Это определение как нельзя более
соответствует как современным, так и сложившимся традиционным взглядам
на понятие, обладает с одной стороны геокультурной завершённостью, с
другой – явными лингвистическими, этническими, религиозными,
экономическими и политическими отличиями составных частей друг от
друга. Каждая из стран, групп стран – субрегионов, обладает
характерными векторами политического и экономического развития,
особенностями, отличающими его от остальных. Однако, при этом сам
регион имеет ярко выраженную геополитическую судьбу, которую веками в
той или иной степени разделяют все страны и народы Ближнего Востока.