В гостях у Елены Афониной Илья Колосов ведущий канала ТВ-Центр

Е.А. – Пришло время поговорить о телевидении, телесобытиях, телелюдях и телеявлениях. Нам приятно не только представлять тех людей, которых вы видите на телеэкранах, но и их работы, которые в данный момент занимают их профессиональное пространство. Сегодня нам хотелось бы сосредоточиться на документальном фильме. Журналисты называют свою работу по–разному: то расследование, то исследование.

И.К. – Или документальный, или научно–популярный, разъяснительный, поучительный, как угодно. Главное, единственная категория для любого фильма, который делает журналист, – интересный.

Е.А. – Будем надеяться, потому что еще никто пока, кроме избранных, фильм не видел. Называется этот фильм "Бесценный доллар". И понятно, как этот фильм вы назовете, о том он и будет повествовать. То, что падает сейчас такими сумашедшими темпами, то что хранится под матрасами, в кубышках, то, что было предметом надежды и послдней опоры для многих россиян, стало теперь предметом вашего исследования. Сразу возникает вопрос: в каком жанре вы поработали, поскольку это может быть триллер, комедия, драма, ну а может быть фарс или водевиль.

И.К. – Я старался улыбаться, когда делал фильм, несмотря на то, что многие, в том числе и я, когда изначально разбирался, приходили в ужас. Давайте изначально оттолкнемся от названия "Бесценный". Я думал, какую мне букву поставить – "с" или "з", в итоге я поставил знак доллара. "Бесценный доллар", потому что он и плох этот доллар и хорош – смотря для кого. Для американцев прелесть, что такое. Замечательная вещь для владельцев федеральной системы – это просто манна небесная. Они имеют, извините за сравнение, весь мир с этим долларом. Все страны, которые используют в платежной системе, принимают к оплате доллары, все платят своеобразный налог Соединенным Штатам Америки. И для нас же доллар, конечно, не является бесценным, в хорошем смысле этого слова, а это налог на нас с вами. А что касается кубышек, заначек и последней надежды для многих, это очень скверно – то, что для нас в нашей стране, которая вообще–то должна использовать рубли, доллары являются последней надеждой. Как же так сделали за 17 лет? Доллары – иностранная валюта, к которой мы имеем ни малейшего отношения, стал для нас последней надеждой. Это, конечно, последний минус. Это камень в огород тех, кто отвечает за финансовую систему страны. Это камень в огород тех, кто пустил на нашу финансовую территорию доллар. Вот, собственно, об этом фильм, о том, как полезно иметь резервную валюту для страны. О праве печатать валюту в неограниченных количествах и о том, как вредно это для страны, которая пускает пускает на финансовую территорию, позволяет себя оккупировать этой валюте. И это ужасно.

Е.А. – В таком случае, для чего же вам понадобилось совершать командировку в Америку для того, чтобы разобраться в этом вопросе?

И.К. – Объясню. Я туда приехал для того, чтобы очень просто камеру направить на ценник в магазине и показать, ребята, почему там джинсы стоят 20 долларов, а у нас 150.

Е.А. – Потому что, наверное, их надо за моря и океаны вести, может быть поэтому?

И.К. – Нет джинсов, которые шьются в Америке, они все шьются в Тайланде, в Коста–Рике, в Мексике, где угодно. В России даже детская одежда, которая продается в США. Я смотрел: сделана в России. Почему там это стоит копейки, а у нас это серьезное дело? Почему автомобили люксевых брэндов для людей которые слушают нас в машине сейчас, если вы едите на Вольво, в Тойоте, на Лексусе, почему они там стоят 40000, а у нас от 60000? Что за ерунда? Они же тоже в Америке не производятся. Их же завозят. Вольво из Скандинавии завозят. Значит, дело в том, что там доллар полноценный, а у нас инфляционный. Он не настоящий, он сделан для того, чтобы использовать его в других странах. Это сложная тема. Я вникал внее года 2–2,5. При чем с помощью людей, которые в этой теме понимают, которые являются финансистами, которые обучались на Уолл–стрит. Они знают, как вся эта система работает. И в этом сложность была в создании моего фильма. Потому что я должен был в 39 минут впихнуть в вас основное, то что зажжет в вас интерес в дальнейшем разбирательстве в этой теме. Мне нужно только чтобы вы поняли, что то, что только доллар у нас и то что мы его принимаем к оплате, то, что мы наше сырье продаем за доллары – это очень плохо, это и есть основная причина нашей инфляции, с которой мы никак за 17 лет не можем разобраться. Как же так – опять 12, опять 14? Что же такое? Не будет меньше, пока мы не сделаем свой рубль полноценным.

Е.А. – Но это же не научная работа, не научное исследование, не докторская диссертация, касающаяся доллара и его положения в разных странах. Это же фильм, который создается в широкой аудитории, это же фильм для тех людей, которые, может быть, в экономические проблемы вникнуть вообще не могут.

И.К. – Именно. Поэтому я и старался улыбаться, когда я его делал. Более того, простые вещи я пояснял на самым простых примерах. Человек, который отвечает за анимацию, меня проклял. Она 1,5 месяца сиделал рисовала мультики, на которых я объясняю сложные вещи. Элементарный пример. Там 3 мультика. Устали все жутко, но когда я им дал это кино, они сказали, что теперь понимают это кино, теперь все ясно. И кстати говоря реакция людей, самыз разных, меня поражала. В общем понимая из того предисловия, которое я сейчас изложил ясно, что дело темное. Это дело сложное. Это вузовская программа, но при чем программа, которая вам ни в одном вузе не подадут. Это то, до чего вы должны дойти сами или с помощью людей, которые в этом варятся. Потому что вузовской программы такой нет. Так вот, реакция людей меня поражала. Я полагал, что у тебя должно быть минимум либо финансовое образование, либо просто высшее образование, когда у тебя так ворочается серое вещество, что ты все схватываешь, делаешь какие–то выводы, продолжаешь мыслить. В общем ты продолжаешь понимать. Со многими и с одним моим приятелем, бизнесменом смотрел этот фильм его помощник. По моему впечатлению, он не должен был понять этот фильм, его должно интересовать что–то другое, так насколько же было мое удивление, когда на 10 или на 12 минуте фильма он ко мне обернулся и совершенно отчетливо сказал: я не понял, у нас что, цены нет, что ли? Я говорю: браво! Ты же все понял, быстрее, чем я. Я потом смотрел, как этого человека просто подбрасывало на следующем уроке. Когда я объяснял, как нас ведут к финансовому уничтожению и как люди обогащаются с нашего согласия. Просто люди не понимают. И этот парень закипал: "Как же так мы этого не понимаем, почему мы позволяем с собой это делать?". Вот примерно о чем фильм. А если вы меня сейчас начнете спрашивать: а что делать с долларом, сбрасывать ли их, какой будет курс, фильм немного не об этом. И поэтому когда мое начальство говоприло мне: "Колосов, а ты успеешь? Надо же, пока горячая тема". Я говорю, что мой фильм не устареет. Конечно, если вы хотите собрать аудиторию побольше, вы должны использовать этот долларовый ажиотаж. Да, евро растет, да доллар падает, и сейчас бы это все? Вот сейчас бы это дать. Но тема такая сложная и столько там вопросов, и столько там вероятностей того, что нашей телекомпании могут какой–нибудь иск вкатить. Я говорю, ребята давайте не торопиться. Давайте мы все вырежем так, чтобы комар носа не подточил. Тема не устареет. Доллар еще будет.

Е.А. – А что значит предъявить иск? Там затронуты какие–то конкретные имена, названия, фирмы, явки, пароли?

И.К. – меня спрашивают: это ода доллару или это разоблачение? Я говорю: и то и другое. Это генеальная система, которая для нас вредна, и поэтому я ее разоблачаю, рассказываю, как работает этот механизм. Затрагивая этот механизм, эксперты, финансисты говорят очень жесткие вещи. Михаил Леонидович Хазин говорит, что федеральная резервная система –Республиканский Центральный Банк – частная структура. Если выйти на сайт федеральной резервной системы, они говорят, это не является частной структурой, хотя имеет все признаки частной корпорации. Поэтому я как представитель этой компании должен учесть мнение федеральной резервной системы. Я говорю: да, структура, созданная по принципу частной корпорации. Вот такие вещи. Их довольно много, они очень опасны. В обсуждении подобной темы нужно быть очень внимательным.

Е.А. – Но ведь мне кажется, что для журналиста, по крайне мере человека, который пытается привлечь внимание к своей работе, к своей теме, самой лучшей наградой может быть как раз скандал. То, что обратили внимание, то, что заговорили. И даже то, что, может быть, человек пропустит показ и скажет: а что там такое, а давайте–ка мы это посмотрим где–нибудь в других источниках, в Интернете.

И.К. – Очень хорошо. Если так будет, я скажу, что сделал отличное кино. Но все–таки я ж должен исключить или минимизировать любую вероятность подставить телекомпанию, которая предоставила возможность сделать такое кино. Я полагаю, что ни одна другая сейчас компания с федеральной зоной покрытия телесигнала не может себе позволить такое.

Е.А. – У вас есть друзья в Америке?

И.К. – Есть.

Е.А. – Показывали эту работу?

И.К. – Да. Понимаете, им так хорошо живется в Америке, у них джинсы по 20 долларов, им наплевать. У них отличный доллар, у них все классно. Неужели они будут против того, чтобы мы, идиоты, платили за это их благополучие. Они даже не хотят открывать глаза, они у них закрыты, у них все отлично. Если я такой умный, начинаю баламутить, зачем это надо. Это как у Высоцкого: "А тот, кто крикнул из ветвей: – Жираф большой – ему видней!" – вот кто виноват. Поэтому они на меня внимания не обращают. Лучше не знать.

Е.А. – Ну хорошо, в таком случае объясните мне, а каков может быть итог того фильма, который вы покажете 2 апреля на канале "ТВ–Центр"? Посмотрят люди, задумаются: да, Боже мой, что происходит с нашим – с НАШИМ именно долларом?

И.К. – И это не оговорочка. Но я думаю, мало в нашей стране осталось людей, у которых отложены доллары. Все уже держат или в рублях, или в евро. И вот тут одна из задач моего фильма.

Е.А. – Вторая серия.

И.К. – Друзья мои! Если Россия перейдет с падающего доллара на укрепляющийся евро, что произойдет? Мы с вами всего лишь сменим колонизатора. Только и всего. Нужно понимать, что для того, чтобы мы ощущали себя не колонией, не страной третьего мира, нужно укреплять свою валюту, делать свои резервы. Именно поэтому я вдруг, что мне совершенно не свойственно, послушав выступление господина Медведева на экономическом форуме в Красноярске, затанцевал, потому что я еще сомневался, выйдет ли мой фильм в эфир. И тут Медведев говорит: рубль надо делать резервной валютой, а наше сырье продавать за рубли. И тут я стал танцевать, потому что подумал, что будет эфир, теперь никуда не денешься, потому что все к этому идет. Я подумал, что если мой фильм хоть на день приблизит тот момент, когда рубль станет резервной валютой, значит, я что–то могу.

Е.А. – Вы не предполагаете, что может возникнуть необходимость снимать вторую серию этого фильма – "Бесценные евро"?

И.К. – Евро – это производное, это пример лишь того, что Европа, правда, спустя 40 лет, поняла, насколько выгодно давать другим расплачиваться своей валютой. Прибавочная стоимость прилипает к деньгам, которыми ты расплачиваешься. То есть мы с вами сидим здесь, что–то нарабатываем, а наш рубль становится дороже, если мы им расплачиваемся. Мы расплачиваемся евро – евро становится дороже, а рубль падает в цене. Нужно понять, что прибавочная стоимость прилипает к той валюте, которой мы расплачиваемся. Евро само по себе феномена не имеет. Я когда показал фильм в компании, мне Александр Сергеевич Пономарев сказал: слушай, сложно как! Я говорю: да. Я старался с мультиками даже, чтобы все было понятно. Он мне говорит: ты еще подумай, может, тебе сделать цикл программ. Я сидел за рулем, остановился, с трудом отдышался, потому что на самом деле я был совершенно выжат. Но сейчас, когда фильм будет готов и вот–вот выйдет в эфир, я бы с удовольствием сделал цикл программ и объяснил бы, что будет происходить дальше. Принципы действия этой системы я бы объяснил на конкретных более подробных примерах. Но если цикл нужен для того, чтобы объясгнить, как нам нужен твердый рубль, это был бы ощутимый прорыв.

Е.А. – А история предмета вас интересует, в историческое прошлое вы не уходили?

И.К. – С тринадцатого года. В историю рубля я не входил, мой фильм про доллар. Если б я делал фильм про рубль, я бы ушел в историю, хотя я думаю, что самое интересное в России началось с 91 года. Но я убежден, что история никого никогда ничему не учит. Пока ты сам под трамвай не попадешь, ты не поймешь, что это опасно. Поэтому я бы рассказывал о современности в нашей стране, в Америке. Вот это понимайте – тогда вы будете знать, что будет дальше.

Е.А. – Какого уровня – личность, человек, банк, объединение, корпорация – что является примером? Судьба отдельного человека или судьба какой–то монополии?

И.К. – Наверное, судьба страны как действующей единицы в мировом масштабе: Россия, Америка, Европейский союз и т.д. Эти команды играют на финансовом чемпионате мира. Примеры будут такие. В моем фильме примеры, как выгодно иметь свою валюту, а не чужую, я приводил на крестьянах в деревне, как в деревне 4 человека расплачиваются между собой. Кузнец монетки начеканит, и вдруг я говорю: а теперь представьте, что кузнец использует другие монетки. Они становятся дороже через год. Они не твои. Тот чудак из другой деревни, который дал тебе свою монетку, становится богаче, а не ты.

Е.А. – Вы сказали, что это абсолютно правильно, понятно каждому, что человечество и отдельно взятый человек следуют только своему опыту. Значит ли это, что лично вы попали под долларовый трамвай?

И.К. – Это значит, что моя сторона была просто раздавлена долларом. По разным оценкам, из нашей страны выкачали порядка 2 трлн долларов. Мы столько отправили бесплатно нашего сырья, такую фору дали американцам просто потому, что наши финансовые власти либо не умели, либо не хотели выполнять хорошо и честно свою работу. Поэтому я считаю себя попавшим под трамвай. И я с полным правом заявляю, что знаю, как это больно. Да мало ли людей, которые всего чуть–чуть потеряли на обесценивыании доллара? А они не знают, что дальше еще будет. Сейчас ставка понизится, а потом экономика Америки заработает, она опять повысится. Вы не знаете, что сделает руководство этого казино. Ясно только для меня, что они не проиграют, а вы проиграете. Даже если вы сейчас угадаете коньюнктуру, вы все равно будете в минусе.

Е.А. – Я понимаю, что лучшей наградой вам как создателю фильма будет полное исчезновение надписи "у.е." с ценников?

И.К. – Послушайте, что, в Европе нет обменных пунктов? В голову не придет менять свои евро. Только лишь для того, чтоб съездить в Америку и там дешево купить что–то. Плюс будет тогда, когда нам с вами не надо будет париться по поводу того, в чем держать свои сбережения. Нет такого выбора для вас как для умного человека, потому что у вас правильная страна. Ваши финансовые власти действуют так, что вы получаете зарплату в рублях, и за него вы можете получать больше, чем за любую другую валюту. Он не обесценивается так, как другая валюта. Вот тогда вы живете в хорошей стране. Если это… Ну, это уже фантастика, так не будет после фильма, но я уже сейчас кайфую оттого, что вам интересно, хоть вы и не смотрели еще кино.

Е.А. – Илья, но я сейчас, что очень хорошо, нахожусь в том же положении, что и наши слушатели. То есть если бы мы с вами разговариваем как два эксперта, которые знают, о чем говорят, то радиослушатели не поняли бы, что мы обсуждаем. Так что будем надеяться, что ваш фильм будет интересен радиослушателям, привлеччет к себе внимание.

И.К. – А я надеюсь, что было хоть чтото понятно. Понятно в той степени, которая позволит вам заинтересоваться. Фильм выйдет 2 апреля в районе 23 часов

Е.А. – Очень легко запомнить – после дня дураков будет день, когда вы поймем, что есть "Бесценный доллар".