В институте нам давали читать умные управленческие книжки, где говорилось, что нужно составить план, чего ты хочешь добиться, а то не добьешься. Будучи девушкой сознательной, лет в двадцать я купила красивую тетрадку, на первой страничке написала "Какой я хочу быть в 27 лет" и аккуратным почерком, сплошным текстом вносила все, что хочу знать, уметь, иметь и делать. Целый лист получился. Навскидку, помню, что среди "знать" были экономика, политика, физика, химия, география, история средних веков, история античности, история Китая, музыка, искусство, астрономия, три иностранных языка, устройство двигателя внутреннего сгорания и много еще чего, а среди "уметь" – профессиональное вождение автомобиля и мотоцикла и управление вертолетом. То есть, я вообще хотела управлять самолетом, но, здраво оценивая свои возможности, решила, что начать с вертолета будет проще. Don't ask me why. :)

Причем "знать" - это на уровне институтского курса, не школьного. Столько разнообразных предметов мне надо было, чтобы в любой момент и с любым человеком поддерживать светскую беседу, гы-гы-гы. Сейчас смешно, а тогда это был серьезный груз. Я все время помнила, что уже полгода (год, полтора, два) прошли, а мне так и неведомы перспективы получения монокристаллической пленки силикатного карбида в высоковакуумных капельных устройствах в присутствии инертных газов, как не знаю я и массы других важных вещей. Хотя теперь-то понимаю, как здорово, что не знаю. За прошедшие лет десять мне не пришлось принять участие ни в одной светской беседе, где хоть каким-то боком касались этой темы. Если бы выучила, как обидно было бы!

А потом я познакомилась с Анжелой, которая сильно повлияла на мое отношение к действительности. До кардинальных изменений. И теперь мне куда ближе вот эта позиция:

"Очень важно первым делом дать себе право многого действительно не знать. Прежде всего стоит посмотреть, что в (твоей) жизни действительно важно, а что нет. Я, например, массу сведений принимаю как само собой разумеющиеся, живу с ними, как с фоном. Земля – шар (а может быть мне потом объяснят, что она вовсе и не шар, а геоид, хитрая такая геометрическая форма), Солнце – звезда, Ельцин – демократ. Но на самом деле я про это ничего не знаю, – ни про Солнце, ни про Ельцина.

Спрашивают: "Что ты думаешь о Модильяни?", – а я вроде интеллигентный человек, в гостях у маминых друзей, и вдруг я им скажу, что ничего не думаю о Модильяни. Зачем мне их огорчать? И я стараюсь отмазать что-нибудь благозвучное. Но важно, чтобы сам для себя я не почувствовал укора совести: это внешняя политика, а сам себе я должен дать разрешение ничего про это не знать.

Примерно 90 процентов среды, в которой мы живем и с которой считаем себя обязанными обходиться, для нас реально не значимы. Надо дать себе разрешение на это, отпустить себя: не знаю и не знаю... Не знаю я, из чего состоит Солнце, чем хорош Модильяни, кто такой Ельцин... "

P.S. Хотя о том, что меня не взяли на практику в автосервис, я до сих пор жалею. Камрад Сильвер познакомил меня с владельцем, я у него ремонтировала свой Форд Ка. Вот и попросилась к нему в чернорабочие на месяц хотя бы. Готова была взять отпуск и бесплатно работать – за обучение. А то неправильно это - ездить на машине, не зная, как ее починить. Но владелец не взял. Сказал, что я ему нарушу рабочий процесс, потому что при мне они будут стесняться материться. Пустые отговорки! А я себе уже и комбинезон придумала, в котором в автосервис бы ходила… Ярко-синий с красными пуговицами, и бейсболка в тон, козырьком назад. И ни одной рюшечки!