Газета "Наш Мир" Газета «Наш Мир»
В связи с эскалацией войн, которые ведут Соединенные Штаты против
террора и увеличением количества американских военных баз по всему
миру, надзор за растущим числом военнопленных, а также лиц,
подозреваемых в террористической деятельности или представляющих угрозу
общественной безопасности, был передан в ведение сухопутных войск и
морской пехоты. Возросшие потребности в тюремщиках были во многом
удовлетворены благодаря резервистам. После апреля 2003 года более 5
тысяч надсмотрщиков гражданских тюрем были призваны на армейскую службу
– а по данным Ассоциации пенитенциарных учреждений США эта цифра
достигает 9 тысяч человек.
Официальной информации о том, в
чем именно состоят функции гражданского тюремного персонала,
практически нет. По словам Марка Инча, руководителя службы, отвечающей
в Управлении комендантской службы за тюремные заведения, «персонал,
которому поручается надсмотр за военнопленными, почти целиком
рекрутируется из резервистов и национальной гвардии. Опыт тех, кто
ранее был занят в гражданской пенитенциарной сфере, существенно
способствует успеху миссии по содержанию в заключении в Афганистане,
Ираке и в Гуантанамо международных террористов или боевиков
исламистских организаций, возложенной на военнослужащих запаса».
Случаев
применения такого опыта немало. Организация лагеря «Дельта» в
Гуантанамо была поручена 300-й бригаде военной полиции, в которой
числится немало надзирателей из тюрьмы штата Мичиган. Старший
унтер-офицер бригады Джон Ванатта являлся руководителем Карцерного
центра «Майами» в штате Индиана. Шестьдесят других
профессионалов-тюремщиков занимают ключевые административные и
руководящие посты в Гуантанамо. 327-й батальон военной полиции, в
котором служат много тюремных охранников и полицейских из Чикаго, в
настоящее время ведает тюрьмами в Афганистане. Перед печально известной
800-й бригадой военной полиции была поставлена задача восстановить
тюремную систему Ирака, а также обеспечить рядовыми надзирателями и
начальствующим составом армейские тюрьмы, где содержатся подозреваемые
в терроризме и военнопленные. Архитекторы иракской пенитенциарной
системы Майкл Макинтайр и Дон Боуэн ранее служили в колонии строгого
режима около города Тер От в штате Индиана (2).
Некоторые из
военнослужащих запаса, осужденные за преступления в тюрьме «Абу-Грейб»,
ранее были надзирателями в гражданских исправительных учреждениях.
Например, Айвэн Л. по прозвищу «Чип», бывший надсмотрщик в тюрьме штата
Вирджиния, отмечен в Отчете по расследованию дела 800-й бригады военной
полиции как один из вдохновителей издевательств и большой «эксперт» в
вопросах наказаний (3). Чарльз А. Грэйнер, которого можно видеть
улыбающимся рядом с Линдой Ингленд за пирамидой из обнаженных
пленников-иракцев на печально известной фотографии, многократно
совершал жестокости в отношении заключенных тюрьмы особо строгого
режима «Грин» в Пенсильвании. В армейских отчетах говорится, что в мае
2003 года Грэйнер был назначен на руководящий пост в тюрьме «Абу-Грейб»
благодаря своему опыту тюремного надзирателя (4).
Грэйнер – не
единственный человек, которому были вверены властные полномочия
несмотря на прежние обвинения в жестоком обращении с заключенными в
США. Джон Амстронг, заместитель руководителя американской тюремной
службы в Ираке в 2004 году, ранее был уволен с поста ревизора
пенитенциарных заведений штата Коннектикут из-за судебного процесса,
возбужденного против него после того, как двое из 200 заключенных этого
штата умерли после перевода в тюрьму особо строгого режима
«Уоленс-Ридж» в Вирджинии.
Лэйн Маккоттер является
ответственным лицом в фирме Management and Training Corporation,
занимающейся управлением частными тюрьмами. Там он нашел себе работу
после того, как был вынужден уйти с поста руководителя пенитенциарных
учреждений штата Юта вследствие кончины заключенного, которого в
обнаженном виде держали привязанным к стулу в течение 16 часов. Министр
юстиции Джон Эшкрофт избрал Маккоттера для руководства вновь
открывающимися под американским управлением иракскими тюрьмами и
формированием иракских кадров тюремщиков. Со своей стороны, Маккоттер
посчитал «Абу-Грейб» идеальным местом для главного американского
острога и лично следил за его реорганизацией. Заметим, что всего за
месяц до того, как направить его в Ирак, тот же министр юстиции отмечал
вопиющие недостатки в медицинском и психиатрическом обслуживании в
одном из учреждений, управляемых Management and Training Corporation
(5).
Одако вскрытые недавно злоупотребления имели место не
только в американских военных тюрьмах за границей. Несмотря на
официальные заявления, жестокость является обыденным делом в
пенитенциарных заведениях в самих США. Пытки и унижения, оскорбительное
обращение и сексуальное насилие, применение оружия и травля собаками,
вымогательство и бесчеловечные «спортивные» игрища издавна были частью
тюремной культуры. Абсолютная обыденность «отдельных» проявлений
жестокости объясняет, почему военнослужащие запаса легко нашли общий
язык с профессионалами из военной полиции. Этим же объясняется и тот
факт, что никто из опрошенных дознавателями ФБР не считал, что имели
место злоупотребления или плохое обращение с узниками тюрьмы
«Абу-Грейб».
Как свидетельствуют документы, попавшие в
американский Союз за гражданские свободы, ничто из того, что могли
наблюдать сотрудники «Абу-Грейб» – заключенных с пластиковыми мешками
на головах и прикованных к стене, запертых в одиночные камеры или
растянутых обнаженными на мокром полу с раздвинутыми ногами, лишаемых
сна, избиваемых ударами в живот, доведенных до шока или потери
сознания, с ожогами и метками от пыток, – не подпадало под понятие
жестокого обращения, поскольку речь шла о методах, если цитировать
«Отчет по расследованию дела 800-й бригады», «ничем не отличавшихся от
тех, что используются охранниками в американских тюрьмах».
Действительно,
на фотографиях из «Абу-Грейб» изображены действия отнюдь не нескольких
«заблудших овечек». Они наглядно демонстрируют современные, узаконенные
и продвинутые технологии функционирования тюрем. Об этом
свидетельствует широкое распространение в США в последние 25 лет
учреждений строгого режима. Это последний крик тюремной «моды» и,
безусловно, прообраз военной тюрьмы в рамках войны против терроризма.
В
Соединенных Штатах 6,9 миллиона человек – в основном бедняков,
чернокожих и латиноамериканцев – находятся в заключении или осуждены
условно, причем половина из них – за правонарушения, не
сопровождавшиеся насилием, а связанные с наркотиками и незначительными
экономическими преступлениями. Тем не менее около 2 процентов из них
помещены в условия «административной изоляции», если воспользоваться
принятым эвфемизмом. В карцерах – настоящих тюрьмах внутри тюрем –
узники заперты 23–24 часа в день в тесных помещениях без окон, но со
стальными дверями. Они покидают их в сопровождении вооруженных
охранников лишь для принятия душа и других процедур, осуществляемых в
наручниках и в клетках.
В целом, американские тюрьмы сильно
военизированы и отличаются вертикальной управленческой иерархией. Им
присущи параноидальные нормы подчинения и культуры («мы и они»),
практически идентичные тем, что господствуют в армии. Милитаристские
аспекты тюремного надзора усиливаются и все чаще разрешаемой в тюрьмах
практикой применения летальных мер и использованием технически сложных
средств надзора и наказания – металлоискателей, рентген-аппаратов,
поясов, вызывающих потерю сил, «черных ящиков», клеток для заключенных,
обездвиживающих стульев, электрошокеров, парализующих, перцовых и
слезоточивых аэрозолей, газовых гранат, 14- и 9-миллиметровых
мини-винтовок, 12-миллиметровых карабинов (6).
В учреждениях
особо строгого режима «чрезмерное» применение силы не просто разрешено,
оно рутинно: принудительный вывод узников из камер, электрошокеры,
баллончики и химические «смирительные рубашки», парализующие пистолеты,
лишение возможности двигаться – все это часть обыденных карцерных
условий. Очень о многом говорящее сходство: ведение войны все сильнее
напоминает функционирование тюрьмы строгого режима, а тюрьма становится
полем битвы, ведущейся во имя безопасности. За последнее десятилетие
политические и гражданские права заключенных были урезаны. Узники, не
имеющие доступа к независимой юридической помощи, возможности общения и
переписки, встречаются в США так же часто, как и в странах, где правят
самые отвратительные диктаторские режимы.
Лозунг обеспечения
безопасности дает своеобразное право содержать заключенных в особо
строгих условиях. Такие меры трактуются не как наказание, а как
совокупность административных мер, предназначенных для надзора за
опасными антиобщественными элементами. Сейчас это обычные и допустимые
нормы тюремной жизни, хотя еще совсем недавно их расценили бы как
нарушение 8-й поправки к американской конституции, запрещающей жестокие
и необычные наказания. Случаи, подпадающие под эту поправку и
вынесенные на слушания Верховного суда, составили юридическую и
фактологическую основу меморандумов Белого дома о допросе заключенных,
подготовленных в связи с войной против терроризма (7).
В них
проводится различие между тем, что считать «пыткой», а что – всего лишь
«строгим обращением». Подчеркивается, что причинение длительных
страданий вовсе не то же самое, что постоянное и регулярное нанесение
увечий. Утверждается, что нарушение 8-й поправки имеет место только в
том случае, если доказано «обдуманное намерение применить жестокое
обращение или чрезмерное наказание» (а вовсе не результат). Таким
образом, меморандумы лишь отражают уже сложившуюся суровую
действительность гражданской тюрьмы, где безнаказанно и произвольно
отправляется суверенная власть государства над жизнью и смертью людей.
В новой бесконечной войне за безопасность у чужеземного врага есть
трагический двойник – враг внутренний. И тот, и другой испытывают на
себе унизительное обращение, которое теперь принято называть «тюремным
администрированием».
|
