Через несколько дней исполнится 10 лет с момента назначения Владимира
Путина преемником Бориса Ельцина. Десятилетие Путина было уникальным
временем. Мировые цены на нефть били исторические рекорды. Американской
администрации Буша, влезшей в Афганистан и Ирак, было явно не до
России. В результате сложились максимально благоприятные условия для
диверсификации экономики, для ее перехода на траекторию развития. И что
же Путин? Как он использовал представившийся ему совершенно уникальный
исторический шанс?
Он использовал его так, как и ожидалось:
Россия окончательно и необратимо села на нефтяную иглу. Все ее
благополучие, температура ее экономики зависят лишь от одного параметра
- мировой цены на нефть, которая ей неподвластна. Коррупция в России,
даже в сравнением с ельцинским периодом первоначального накопления,
выросла на порядки и окончательно стала системообразующим фактором.
Социальные обязательства, взятые в момент пиковых цен на нефть с целью
подкупа населения, неподъемны в ситуации более или менее здравых
мировых нефтяных цен. Россия бесповоротно деиндустриализировалась и
деинтеллектуализировалась - настолько, что уже не в состоянии в
среднесрочной перспективе поддерживать стратегический ядерный баланс с
США.
Фонтан дармовых нефтедолларов вскружил Путину голову,
создал у него иллюзию вседозволенности на международной арене. Но
«вставание с колен» дало обратный эффект: Россия прочно обосновалась в
западном общественном мнении в категории «международной шпаны» и
уверенно движется в следующую категорию - в международные изгои. В
результате озабоченная Европа впервые с момента начала реализации
пресловутого проекта «Газ-трубы» всерьез озаботилась собственной
энергетической безопасностью.
Надо ли объяснять, что практически
будет значить для России все усиливающаяся по экспоненте хроническая
нефтегазовая наркомания, наложенная на гиперкоррупцию и скверную
демографию, вкупе с приближающейся стратегической ядерной уязвимостью и
предстоящей утратой нынешней чрезмерной зависимостью Европы от
сибирского газа?
Все это в полной мере проявится максимум через
15 лет. Но ведь именно об этом сказал Джозеф Байден. Однако в Москве
его не услышали. И не услышат, так как Москва живет исключительно
сиюминутными проблемами: осенью-зимой, когда цены на нефть упали до 35
долларов, там возникла паника и грызня, весной-летом, когда благодаря
печатанию необеспеченных долларов Федеральной резервной системой США
спекулятивный нефтяной пузырь задрал цену до 70 долларов, в Москве
снова все спокойно, «все в шоколаде». Правда бюджет теперь имеет
дефицит в 3 триллиона рублей и снова идет речь о внешних
заимствованиях. Но все равно «все в шоколаде». Пока.
Все эти 10
лет продвинутую общественность мучил подленький вопрос: почему это
американцы столь трепетно оберегают внешне нелюбимого ими Владимира
Владимировича? Ведь это не Виктор Золотов, которому положено по
должности, а именно американцы не уставали все это десятилетие посылать
соответствующие телепатические сигналы Михаилу Гуцериеву, Леониду
Невзлину, чеченским "амирам" и всем прочим. Сейчас уже понятно, почему
- кто лучше, последовательнее и эффективнее Владимира Владимировича все
это время вел и ближайшие 10-15 лет еще будет вести за собой Россию, и
приведет ее в конечном счете в то состояние, которое мы с Джозефом
Байденом описали выше?
В заключение - о призыве Джозефа Байдена
не загонять Владимира Владимировича в угол. Русофобы всех мастей задают
один и тот же вопрос: сколько еще ждать? Доколе? Джозеф Байден им
спокойно отвечает: успокойтесь, уважаемые, обуздайте на время свои
русофобские порывы и не мешайте Владимиру Владимировичу выполнить
предначертанную ему миссию, доводя ее до логического конца.
Когда
медведь попадает в капкан, волки, обнаружив его, не бросаются на добычу
сразу. Ведь еще не полностью обессилевший зверь может легко задрать
молодого неопытного волка свободной лапой или острыми клыками. Поэтому
волки ходят вокруг обреченного зверя и ждут. А медведь хрипит, рычит,
дергается, пытается вырваться, но не может. И уже не сможет. 7-8 лет
назад еще смог бы. 3-4 года назад - уже вряд ли, сейчас - точно нет.
«Месть, - учил товарищ Сталин, - это блюдо, которое следует подавать
холодным». Историческую месть экзистенциальному врагу - тем более. Лишь
тогда, когда блюдо в достаточной степени остывает, волки разом
бросаются на добычу и рвут ее в клочья.