Предлагаем вашему вниманию беседу на тему «Богословие», Айдына Али-Заде с гипотетическими оппонентами, носителями традиционалистского и реформаторского менталитета.

Справка: Айдын Ариф оглы Али-Заде - светский ученый, кандидат философских наук, автор целого ряда научных трудов по историко-философским и мировоззренческим аспектам исламской религии, а также проблемам, связанным со сравнительным анализом Ислама с другими религиозно-философскими учениями.    

Айдын Ализаде (далее А. А.): Несмотря на то, что базовые принципы исламской религии основаны на Откровении, тем не менее, подавляющее большинство религиозных законов и предписаний - это следствие выводов богословов, которое они сделали, изучая его. И не все там бесспорно, так как религиозные тексты, в некоторых моментах, можно истолковать по-разному. На протяжении веков на одни предписания наслаивались другие, так как с прогрессом человечества менялись реалии и условия жизни, и богословы приспосабливались под них. Однако эти многовековые процессы привели к усложнению культа, права и к чрезмерной догматизации религии. Это положение сохраняется и сегодня, хотя есть попытки реформ.

Проблема усугубляется тем, что все богословы и школы претендуют на почти абсолютное подчинение своих последователей их фетвам. Мусульманам постоянно напоминают, что они из себя ничего не представляют, и не имеют права иметь свое собственное мировоззрение. Они постоянно должны сверять свои мысли, поступки с буквой закона, который им предписывают религиозные деятели, представляющие свои вердикты почти как приказ Божий. Любое инакомыслие расценивается как бунт против религии. Мусульманам внушается, что они всегда ничего не знают и, по умолчанию, знать не могут. Поэтому им необходимо полностью подчиниться вердиктам богословов, которые обладают исключительным правом толковать религиозные тексты и, поэтому, без них религии быть не может. То есть, кажется, что будто бы священников в Исламе нет, но на самом деле присутствует огромный священнический аппарат, который держит под своим контролем людские души, и без которых правильное исповедание веры оказывается невозможным.

Еще в средние века мусульманское свободомыслие и мысль была раздавлена традиционалистами, и уже к 15 веку практически перестала существовать, что привело мусульманский мир к отставанию во всех сферах научной, общественной и политической жизни. Последними крупными философами и учеными мусульманского мира были Ибн Рушд и Ибн Халдун. После этого наука и мысль в исламском мире окончилась. Понятие науки стало ограничиваться лишь богословской схоластикой. Мысль оказалась ограниченной спорами о том, как нужно лить воду при омовении, с какой ноги нужно входить в мечеть и другими подобными вопросами. И все стали называть ильмом (наукой).

Причем в то время, когда в Европе уже шел бурный расцвет наук и технических изобретений, мусульманский мир продолжал называть наукой религиозную схоластику. Становилось ясным, что мусульманский мир, в такой ситуации, не сумеет выдержать конкуренцию с бурно развивающейся Европой. Однако традиционалисты не допускали никаких реформ.

Только в конце 19 века появились первые реформаторы в Египте, Турции, Азербайджане, Татарстане. Но никакого позитивного результата им достигнуть не удалось, и традиционное мусульманское мировоззрение продолжает играть важную роль в мусульманских обществах до сегодняшнего дня. И сегодня наукой, в мусульманской среде, называется религиозная схоластика. Несмотря на доступность исламской литературы, почти полные переводы всех средневековых трудов на другие языки, несмотря на огромные технические возможности, мировой информационный рывок, прогресс наук, революцию в мышлении современного человека, тем не менее, религиозные деятели продолжают уверять народ в том, что никто не может самостоятельно читать и разбираться в религиозных текстах. Народ обязан безоговорочно подчиниться и следовать только их фетвам. При этом сама богословская мысль, несмотря на все декларации богословов, фактически не развивается, а в основном повторяет средневековую мусульманскую схоластику.

Реформатор: Я с вами полностью согласен. А вообще, можно ли назвать эту самую религиозную схоластику, которая приводит в конечном итоге, к тотальной диктатуре религиозных деятелей, наукой?

А. А.: Разумеется, что богословие не может являться наукой в современном понимании этого слова. А богословы учеными не являются. Сейчас под наукой понимается слово sсience. А оно подразумевает позитивную науку, которая реально что-то дает человеку, обществу. Что же касается богословия, то оно, на сегодняшний день, представляет собой в основном метафизическую и спекулятивную категорию, которая ничего не в состоянии дать реального, осязаемого. Это не математика, где 2х2=4. В богословии конкретных и бесспорных категорий мало и рассуждения идут не от реальных фактов, а от субъективных и метафизических понятий, трактовок текстов. То есть, например, апеллируя к хадису и строя суждения на нем, богослов не может доказать его абсолютную бесспорность и точность восхождения к Пророку Мухаммаду. Все методы мусульманской хадисологии можно оспорить, так как они строятся на субъективных посылках «надежности» передатчиков. Поэтому дальнейшие рассуждения по этой теме являются набором сомнительных умозрительных и субъективных заключений. И чем больше богословов, тем больше мнений по данному хадису. И ничего, кроме проблем для человека и общества это не дает. Только развивается сектантство и противоречия между различными мусульманскими школами. Это же не высокоточные расчеты по запуску космической ракеты, где все расчеты точные и доказуемые. Богословие в основном сводится к схоластическим рассуждениям и не более того. Причем богослов не дает ничего и для мира иного, так как там, все решает не он, а Аллах. И судить за ошибки людей будет не богослов, а Аллах.

И как эту схоластику можно называть наукой? Это не наука (science) в современном значении этого слова, даже если богослов 30 лет занимался богословием и вызубрил тысячи хадисов.

Кстати, еще непонятно, зачем в наш 21 век вообще знать весь Коран и тысячи хадисов наизусть? Сейчас есть компьютеры, которые снабжены поисковыми системами и они в состоянии запомнить, вообще все. Достаточно выйти в поиск и задать ключевые слова, как все выходит на экран. То же самое в тафсирах Корана. За секунды можно вывести на экран любой из тафсиров по любому аяту, без проблем. И никакой богослов не нужен. Лучше уж, если у человека хорошая память, использовать ее в позитивных науках и принести пользу своей стране, народу, обществу. Зазубриванием хадисов никакой реальной пользы обществу человек, в наше время, не приносит.

Но очень сложно довести до сознания мусульман то, что путем Пророка является прогресс, жизнь в духе современности, а не то догматическое богословие, которое сейчас есть. Пророк был прогрессивным и современным, для своего времени, человеком. Жизнь по Сунне, на самом деле, означает посвящение своей жизни математике, информатике и другим наукам, защита диссертаций, становление высококлассным специалистом в какой-то сфере. Это и есть дух религии. Но не дух, а буква, к сожалению, сегодня важна мусульманам. И это культивируется религиозными деятелями. Можно подумать, что делая каждое движение руки по хадисам, эти люди приносят что-то полезное этому миру. Не этим жил Пророк и я не сомневаюсь, что приди он сегодня в мир, то он пришел бы в ужас от всего этого.

И для того, чтобы действительно быть серьезным специалистом, нужны огромные усилия, кропотливый труд, время, многие годы работы над собой. А заявлять о том, что человек стал жить по Сунне проще - отрастил бороду, чаще стал появляться в мечети (чтобы все увидели какой он набожный), одел на голову тюбетейку, съездил в Хадж - вот и все дела. Но мусульманский мир от этого прогрессировать не будет. Есть еще и психологические комплексы. Иногда бывает так, что не способные на серьезные созидательные дела люди, находят прибежище в религии и мнят из себя ревнителей закона. И если кто-то может подвергнуть такой тип мышления критике, то это очень болезненно переживается ими, так как они выстроили в себе некий иллюзорный мир, как последнее пристанище для себя. И это приводит к их ожесточенному сопротивлению по отношению к любому инакомыслию. Это уже проблема психологического порядка.

Традиционалист: Я в шоке от всех ваших слов. Говорите, что богословие не наука. Вот задаю вам такой вопрос: можно ли историков, юристов, культурологов, этнологов, лингвистов, знатоков военного дела и т.д. назвать учеными? Ведь это области науки и всем этим занимались мусульманские ученые, как в прошлом, так и сегодня. И сводить все к простой зубрежке Корана и хадисов, также нелепо, как сводить математику к зубрежке формул.

А. А.: Да, все перечисленное вами - это науки, потому, что там есть конкретный объект изучения, и все они апеллируют к фактическому материалу. То есть, в этих областях есть точность и конкретность, а не умозрительные, абстрактные и метафизические категории.
Если те, кого Вы имеете в виду, производили точные расчеты падения снаряда катапульты на поле сражения, то это наука. Исследование этноса выявляет конкретные черты данного народа – и это тоже наука, так как есть объект исследования.

Что же касается богословия, то его невозможно назвать наукой в современном понимании этого слова, так как у него объект исследования не конкретен, и оно отталкивается от гипотез и недоказуемых категорий. А потом все строится  на умозаключениях, а не на конкретных экспериментальных фактах. Как можно назвать богословие наукой, если богословы рассуждают, к примеру, о джиннах и шайтанах, но не могут привести ни одного разумного доказательства об их существовании? И эти умозрительные рассуждения Вы сравниваете с физикой или химией?

Да что там джинны и шайтаны? Может ли хоть один богослов вразумительно, четко и бесспорно доказать существование Бога? О чем вообще может быть разговор после этого? Что это за “наука” такая, которая даже не может доказать существование своего главного объекта, от которого исходят все дальнейшие умозаключения? Кроме того, если признать исламскую “науку” наукой, то тогда необходимо признать “наукой” и христианскую, и иудейскую и т.д. Даже язычники спекулятивные рассуждения о своих богах могут назвать наукой и вам невозможно будет это опровергнуть.

Традиционалист: Коран - это достаточное доказательство. Разве вам, как человеку науки, этого не достаточно? И потом ответьте на вопрос о том, чем хадисология отличается от истории? Ну а в фикхе (праве) есть конкретный объект приложения - это социум и личность. И все это апеллирует к фактическому материалу - жизни Пророка. А что касается того, что богослов не может доказать до конца существование Бога, джиннов или шайтана, то многие науки, на определенном этапе, тоже не могли доказать существование того или иного явления (например, молекул, атомов). Но, при этом, они оставались науками.

А. А.: Вот, Вы сказали: «Коран - это достаточное доказательство». Но забыли добавить, что это только для вас, а не для 70% мирового населения, для которых Коран лишь литературный памятник средневековья. То есть, для вас все строится только на вере в истину Корана. После того, как Вы уверовали, все, что там есть, автоматически становится “доказательством”. Но на самом деле наука (в современном понимании этого слова), не строится только на вере, а апеллирует к фактам. Например, физик, изучающий оптику, показывает вам все результаты своих исследований и главный объект его исследований - свет - является фактом, не поддающимся сомнениям. А вот богослов не может, так же фактически, показать Бога и доказать его существование.

И потом, настоящая наука носит глобальный характер, а не избирательный. Не может называться наукой то, что для буддиста или христианина наукой не является (в данном случае Ислам). Наука, также, не строится на вере, как главном аргументе. По всем этим причинам, лично для меня, Коран является только объектом моей веры. Называть эту веру “наукой” нельзя. Это только вера, а не наука.

Вы спросили: «Чем хадисология отличается от истории?» Многим. Хотя бы тем, что историк не навязывает результаты своих исследований, в качестве веры для остальных людей. А хадисовед навязывает.
Что касается вашего второго аргумента – фикха, то доказать его восхождение непосредственно к Аллаху нельзя. А раз так, то доказательной базы, с точки зрения позитивной науки, у него нет.

Что же касается того, что «все это апеллирует к фактическому материалу - жизни Пророка», то, что меняется от постоянных апелляций к жизненному примеру какого-то человека? Предположим Вы доказали, что какой-то эпизод был в жизни Пророка Мухаммада, и что от этого меняется? Вы же не можете доказать самого главного – того, что он получил Откровение от самого Господа Бога, и не можете доказать существование этого самого Господа Бога. В принципе, если абстрагироваться от веры, то можно, таким же образом, брать пример с Наполеона Бонапарта или еще с кого-то.
Видите, какая абракадабра получается, если глубоко задуматься?

Традиционалист: Давайте говорить о светской юриспруденции. В ее основе законы, которые были разработаны людьми, по мере надобности. Точно также и хадисы передавались людьми, в той степени, в которой считали их безупречными.

И вообще, Вы мне напоминаете опытного учителя, который доказывает софизм о том, что 2>3 ученику (т.е. мне). Ученик не может пока доказать обратного, но знает что это не так. И я знаю, что все обстоит не так, как Вы говорите.

Но давайте поведем суждение в другом направлении. Итак: изучающие арабский язык, историю арабов 7 века, законы, правила построения государства – все это ученые. А это означает, что ученый – это познающий суть и изучающий что-либо. Но раз так, то это суждение можно отнести и к богословию. Тогда получим, что богослов – это ученый. С чем Вы конкретно не согласны?

А. А.: Например, с тем, что настоящая наука всеобщая категория, а не избирательная. Не может быть так, что физика только для американцев, а химия только для китайцев. Точно также, если исламское богословие - наука, то извольте принимать и язычество, так как это тоже наука.
Также не согласен с тем, что богослов просто изучает предмет. Он не просто изучает, а претендует на истинность всего того, что перед ним, и он считает все это святым, сакральным. Но доказать эту святость не может. По этой причине, светский религиовед, изучающий религию как объект познания, истории, философии и т.д. – ученый, а богослов – нет. К тому же, потом богослов навязывает это учение всем, а настоящий ученый никому, ничего не навязывает.

Что же касается светской юриспруденции, то она исходит, в основном, из целесообразности и необходимости того или иного закона в данной конкретной ситуации. Это является наукой, так как исследуются реальные обстоятельства и для них выводятся какие-то законы. Но когда система законов исходит не из соображений целесообразности, а только из того, что они являются следствием божественного Откровения, то возникает вопрос о том, а есть ли тот самый Бог, который ниспослал Закон? Если факт существования Бога будет показан и доказан, то дальнейшее будет стоять на твердой основе и будет наукой, а если нет, то все будет строиться на вере и, следовательно, это не наука.

Традиционалист: Христиане, иудеи и язычники меня не интересуют. Для меня, их утверждения не несут никакой пользы. И они ложны.

А. А.: Ну, это ваша вера. А мы же о науке говорим.

Традиционалист: Целесообразность и необходимость принятия законов существует не всегда. Я думаю, Вы читали о смешных законах в Америке или Европе, которые до сегодняшнего дня остаются в силе.

А. А.: То, что они сейчас выглядят смешными, не означает того, что в той ситуации, когда они принимались, были таковыми. Если они были приняты, то значит, тогда это было нужно, но, в других ситуациях, и в других местах, они оказались смешными.

Традиционалист: А вообще, Вы можете дать точное и бесспорное определение слову наука?

А. А.: Есть целый ряд определений. Но общая суть у них в целом схожая. Главное в том, что наука должна апеллировать к объективным данным. Для примера, вот определение из словаря Брокгауза-Ефрона: «Наука, систематическое объединение и изложение объективно достоверных сведений, принадлежащих к какой-либо области знания, в более общем смысле — объективно достоверное и систематическое знание о явлениях природы и жизни человека со стороны их закономерности и неизменного порядка».