Постановка вопроса совсем не тривиальная. Хотя в действительности никаких особо существенных перемен в политике Ирана и в ситуации вокруг него не происходит. Есть лишь иллюзия бурной динамики, постоянно подогреваемая как изнутри, так и извне. Своими широкими жестами Ахмадинежад регулярно демонстрирует своей и зарубежной публике, что иранская дипломатия ни в чем не уступает другим мировым дипломатиям. В том числе, конечно, в умении увязывать национальные интересы с так называемым международным правом.

Иран - это никакой не «особый случай», стараются донести до слуха мировой общественности официальные лица из команды Ахмадинежада. Страна не намерена ущемлять саму себя в тех правах, которыми пользуются ведущие мировые державы. Являясь участником Договора о нераспространении ядерного оружия, она готова обсуждать вопрос об «эффективном управлении» этим процессом и всячески «содействовать глобальному разоружению».

Кто скажет, что в такой готовности есть что-то нехорошее? Никто не скажет. Скажут другое: иранские руководители все время хитрят, оттягивая время, необходимое для реализации ядерной программы. Они хотят поставить мир перед свершившимся фактом и тогда уже позиционировать себя в новом качестве. Это желание, конечно, расходится с интересами движения нераспространения. С другой стороны, пока нет ни одного внятного доказательства, что иранцы обогащают уран с целью получения оружейного плутония. Они постоянно утверждают, что занимаются этим исключительно с целью получения реакторного топлива для выработки электричества на АЭС.

Причем Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ) следит за всеми этими работами. И в последнем докладе генерального директора этой авторитетной организации египтянина Мохаммеда аль-Барадеи прямо сказано: нет никаких фактов, указывающих на наличие военной составляющей в иранской ядерной программе.

Самые активные оппоненты Тегерана сразу выступили с утверждениями, что Барадеи не все сообщил в своем докладе относительно ядерных разработок. В частности, в таком смысле имели место заявления в СМИ Израиля, страны, которая со всей тщательностью отслеживает происходящие на иранской территории движения стратегического характера. Гендиректор МАГАТЭ назвал израильские подозрения «лишенными оснований». По его словам, 35 стран - участниц организации получили всю информацию, добытую и проанализированную его экспертами.

На стороне Барадеи выступил министр иностранных дел России Сергей Лавров. «Я с удивлением узнал, что некоторые члены МАГАТЭ обвинили генерального директора этой организации в том, что он утаивал от членов агентства какую-то долю информации об иранской ядерной программе. Считаю непозволительным подобного рода высказывания. Никто никогда не имел никакого повода усомниться в высочайшем профессионализме и компетентности Барадеи, и в его полном соответствии тем требованиям, которые предъявляются к должности генерального директора МАГАТЭ», - заявил глава российского МИД.

Лавров также призвал партнеров дождаться ответа Тегерана на известное предложение «шестерки». И уже после этого определяться с дальнейшими шагами относительного того, как максимально быстро и эффективно создать условия для возобновления переговорного процесса. Ибо, по его мнению, здесь не существует какого-либо иного решения, кроме «переговорного, политико-дипломатического».

Тем временем в странах НАТО наблюдается неоднозначное отношение к призывам ярых противников Ирана принять жесткие меры с целью принуждения Ирана к переговорам. Здесь (в том числе в Вашингтоне) достаточно скептических высказываний насчет действенности карательных санкций. Многие политологи указывают на то, что в санкциях (чтобы цель была достигнута) должны участвовать главные торговые партнеры Ирана. А это, дескать, проблематично, поскольку ни Россия, ни Китай не считают, что Иран может уже в ближайшее время превратиться в ядерную державу. Вряд ли также, что к санкциям готовы присоединиться ближайшие соседи, например, Турция и Ирак.