Газета «Наш Мир» Умер Егор Гайдар. Смерть любого человека мгновенно высветляет
его значение в жизни общества, если таковое имелось. У Егора Тимуровича
оно, несомненно, было. Но какое? Народ запомнит его прежде всего как
отца шоковой терапии и ваучерной приватизации. А вот по мнению его
сторонников и соратников, значение Гайдара - исключительно
положительное.
Вот что только что сказал, например, Евгений Ясин: «Самое главное
дело в своей жизни и исключительно важное для нашей страны он совершил.
Это один из самых великих граждан России в нашем веке».
«Очень обидно, что такие яркие люди, как Гайдар, уходят, и мы не
сможем ни послушать его, ни прочитать его новых работ. Он еще многое
мог бы сделать»,- считает экономист Михаил Задорнов.
Анатолий Чубайс, друг и соратник Гайдара, написал сегодня в своем
блоге: «Егор Гайдар - великий ученый, великий государственный деятель.
В начале 90-х годов этот великий человек спас Россию от голода,
гражданской войны и распада. Мало кто в истории России и в мировой
истории может сравниться с ним по силе интеллекта, ясности понимания
прошлого, настоящего и будущего, готовности принимать тяжелейшие, но
необходимые решения. Огромной удачей для России стало то, что в один из
самых тяжелых моментов в ее истории у нее был Егор Гайдар».
Цитаты можно продолжать, поскольку их довольно много, но и этого
достаточно, чтобы понять, что «либералы» хотят опять поднять Гайдара на
щит и сделать из этого, чего греха таить, не слишком популярного
деятеля свою икону с налетом жертвенности, своего рода борца за
народное счастье методами наоборот.
Его слава и значимость ушли вместе с эпохой бурных девяностых. В
последние годы он жил тихо и незаметно. Настолько незаметно, что,
казалось, умер он уже давно. Возглавлял какой-то странный институт,
изредка выступал на либеральных радиостанциях, не уставая повторять,
что тогда, в его звездные годы, он поступил абсолютно правильно и у
него просто не было иного выхода.
Напирал на отсутствие денег в бюджете, упоминал какие-то корабли с
пшеницей, которые плыли к нам, но могли по пути остановиться, если бы
не его усилия. (Как это зафрахтованное судно может остановиться, если
уж оно вышло из порта? Бросить якорь прямо в океане? Чудеса, да и
только.)
Особенно любил Егор Тимурович в таких передачах ругать КПСС и
поминать пустые полки в магазинах как раз накануне шоковой терапии. Эти
полки, казалось, были его навязчивой идеей, средоточием всех зол в его
сознании. Он словно сам перед собой оправдывался за содеянное, а полки
призывал в свидетели. «Ведь не мог же я поступить иначе,- как бы
слышалось за его словами,- вот и полки подтвердят».
Ведущие поддакивали. В воздухе разливалась скука, похожая на запах
нафталина от вытащенного из сундука старого платья, которое уже никто
никогда носить не будет, а в музей его не возьмут за неимением
художественной или исторической ценности. Вообще, рассуждения Егора
Тимуровича на экономические темы всегда носили довольно сумбурный
характер с оттенком дилетантизма, а иногда даже казалось, что он не
очень хорошо представляет себе, о чем говорит.
Вряд ли он представлял себе до конца, к чему приведет шоковая
терапия. Хочется на это надеяться. Потому что если нет, то тогда нужно
говорить о его крайнем цинизме и безжалостности к собственному народу.
Тогда выходит, что он знал, что в мгновение ока сгорят сотни миллиардов
рублей трудовых сбережений на счетах в Сбербанке (еще тех рублей,
настоящих), а миллионы соотечественников впадут в тяжелую нищету и
многим из них будет не суждено ее пережить. И эту катастрофу он создал
своими руками на ровном месте.
Теперь его изображают великим экономистом, но для того чтобы
додуматься до шоковой терапии, не нужно быть экономистом - достаточно
иметь три класса образования. А может, и этого не надо. Шоковая терапия
напоминает решения недалекого домовладельца для борьбы с мышами и
тараканами спалить свое жилище.
А вскоре последовала и ваучерная приватизация. Ее идею проталкивал
Анатолий Чубайс, но Егор Тимурович мог ей помешать. Однако не стал,
более того, с ней согласился. Она и стала их совместным детищем.
Впоследствии Егор Тимурович старался всячески от нее откреститься,
говорил, что он был против такой схемы и согласился только по
необходимости. Говорить теперь можно что угодно, а факт остается фактом
- согласился и провел.
Последствия приватизации мы расхлебываем до сих пор. Эффективные
собственники, которых так жаждал Егор Тимурович, оказались вовсе не
эффективными, и нынешний кризис это показал - они не могут жить без
поддержки государства. Ради чего же было все затевать?
Долги же по советским вкладам населения в Сбербанке государство не
может выплатить и по сию пору, хотя прошло уже без малого двадцать лет.
Надо полагать, и еще будет выплачивать не один десяток лет.
Вот и весь итог деятельности Егора Тимуровича. Говорят, что значение
некоторых государственных и политических деятелей можно оценить только
по прошествии времени. Но здесь совсем не тот случай - значение видно
уже и притом предельно ясно. |