Три главные исламские организации России начали консультации об объединении. Представители Центрального духовного управления мусульман (ЦДУМ), Совета муфтиев России и Координационного центра мусульман Северного Кавказа сели за стол переговоров. Если они не сорвутся, у уммы (духовная община мусульман. – Ред.) впервые появится единый лидер, как у православных Патриарх всея Руси. Если отставить в сторону детали, на повестке дня схватка за власть между тремя основными исламскими центрами нашей страны, тремя влиятельнейшими и богатейшими кланами – татарским, башкирским и чеченским. Кто победит и смогут ли мусульмане выбрать единого лидера, разбирался корреспондент "Нашей Версии".

То, что схватка предстоит нешуточная, заметно по неброским на первый взгляд мелким деталям. С начала декабря в районе московского представительства Совета муфтиев было замечено обильное передвижение дорогих иномарок, из которых то и дело выходили люди с увесистыми кейсами. Судя по тому, что на многих машинах были чеченские номера, нетрудно предположить, откуда прибыли люди с ручной кладью. Что у мужчин в кейсах и отчего вдруг зачастили в офис Совета муфтиев, куда раньше их заносило лишь с оказией, не чаще чем представителей Папской курии в синодальные отделы РПЦ?

Трудно сказать, но в самый разгар нашествия гостей с сердечным приступом госпитализируют председателя Совета муфтиев Равиля Гайнутдина: по официальной версии, "причиной приступа могла стать записка с угрозами, которую ему передали во время проповеди в День жертвоприношения 27 ноября". Может, оно и так, но за медицинской помощью Гайнутдин обратился лишь 9 декабря – не вполне вяжется, не так ли? Говорят, что "скорая" увезла главу Совета муфтиев после продолжительных и весьма горячих дебатов с северокавказскими единоверцами, которые настойчиво пытались в чём-то убедить Гайнутдина. В чём? И почему обсуждение так взволновало председателя, что его пришлось срочно госпитализировать?

Чтобы понять, кто и зачем затеял нынешнее объединение, кому оно на руку, а кому нет, надо представить себе расклад сил в исламской России. Он такой: за Центральным духовным управлением мусульман стоят башкирские интересы, за Советом муфтиев – татарские, а за Координационным центром мусульман Северного Кавказа – чеченские. Расклад примитивный, реальность, безусловно, гораздо многограннее, но в целом он именно такой.

Совет муфтиев в принципе ситуация устраивает. Именно эту структуру считают своей подавляющее большинство российских мусульман, и Равиль Гайнутдин де-факто является для них кем-то вроде патриарха Кирилла для православных. Организация эта богатая и влиятельная, и до недавнего времени конкурентов у неё, в общем-то, не было. Но деньги меняют не только светское общество, но и духовное.

Примерно лет 10-15 назад в Башкирии оформилась собственная элита, которая была заинтересована не только в управлении финансами и прочими республиканскими материальными активами, но и умами. С тех пор ЦДУМ стал чаще заявлять о собственном видении некоторых проблем мусульманского общества, правда в мягкой форме, но так, что всем это было заметно. Не так давно российских мусульман с праздниками по телевизору поздравлял Равиль Гайнутдин в одиночку, а последние пять-шесть лет он это делает вместе с Талгатом Таджуддином, верховным муфтием Центрального духовного управления мусульман. Официоз вынужден был признать возросшее влияние ЦДУМ.

Помимо этих организаций массированная материальная подпитка Чечни из федерального бюджета вскормила и местную духовную элиту, решившую отвоевать себе место не только в праздничном телеэфире наряду с Таджуддином и Гайнутдином, но и в самой широкой среде российских мусульман. У российского ислама внезапно выросли целые три головы, каждая из которых вскармливалась из отдельной миски и имела собственные суждения как религиоведческого, так и политического характера. И трём головам рано или поздно пришлось бы определиться, как им быть с одним-единственным туловищем – с теми, кто молится в мечети и празднует Курбан-байрам.

То ли муфтия Гайнутдина действительно довели до больничной койки многозначительные манипуляции его подшефных с приезжими северокавказскими единоверцами, то ли болезнь эта носит дипломатический подтекст – так или иначе, от ведения полноценных переговоров он самоустранился, предоставив всю широту манёвра коллеге Таджуддину. Он в рекордно короткие сроки провёл всю организационную работу: уже создана рабочая группа, которая будет решать вопросы формирования единой мусульманской структуры.

В группу вошли по два делегата от каждой из трёх организаций, а её главная задача на этом этапе – подготовить заседание согласительной комиссии, которая и будет принимать окончательное решение о создании единой структуры. Осталось проработать лишь детали, в которых, как говорится, и кроется дьявол. Точнее, шайтан.

Выступая на встрече в Уфе, муфтий Таджуддин представил схему будущей организации, которая "представляет собой шестиконечную звезду", в центре которой старейшина – шейх-уль-ислам. Талгат Таджуддин заявил о своём желании видеть верховным муфтием Равиля Гайнутдина, главным казыем (шариатским судьёй) – председателя Северокавказского муфтията Исмаила Бердиева. Себе же Таджуддин отвёл скромную роль шейх-уль-ислама – старейшины.

"У католиков есть глава – Папа, у православных – Патриарх, у буддистов – Далай-лама. У мусульман – в каждой деревне свой лидер. Это неправильно", – прямо заявил муфтий. Сложно сказать, как к такой странной конфигурации в виде шестиконечной звезды отнесутся мусульмане не из бомонда, но поддержкой последнего Таджуддин, по всей видимости, уже заручился. Его предложения поддержали муфтий Чечни Султан Мирзаев, глава Исламского культурного центра Абдул-Вахед Ниязов, директор департамента внутренних дел Совета муфтиев Арслан Садриев и многие другие уважаемые люди. Вопрос в другом: как отнесутся рядовые мусульмане, при том, что у сторонников трёх крупнейших организаций есть весьма недвусмысленные противоречия, способные разжечь нешуточные страсти. Вопрос пока открыт.

Ситуация с управлением исламской общиной в России и на постсоветском пространстве действительно непростая. Если в СССР было четыре духовных управления, четыре муфтия, то сейчас их более шестидесяти. Политолог Сергей Марков считает, что, безусловно, удобнее было бы, если бы у мусульман было единое руководство: "Должен быть главный, тогда проблемы исламского экстремизма и терроризма решались бы внутри мусульманской уммы. Никакого ваххабизма и экстремизма не было бы. Но нет уверенности, что руководству мусульман удастся договориться так быстро. Там есть определённые противоречия".

Эксперты расходятся в оценке перспектив объединения исламских организаций и склонны расценивать заявление муфтия Талгата Таджуддина не иначе, как пиар-комбинацию, цель которой – повысить авторитет его организации среди российских мусульман. Отмечается, что Таджуддин выступает с такой инициативой не первый раз и призывы к объединению раздробленного исламского сообщества России звучат совершенно разумно, но вот реальная вероятность такого объединения крайне низка.

"Раскол среди российского мусульманского духовенства зашёл слишком далеко, вызвавшие его причины весьма многочисленны, и быстро вылечить его не получится, – считает специалист по исламу доцент МГЛУ Роман Силантьев. – Совет муфтиев России, в особенности Московский муфтият, получает несопоставимо большее, чем ЦДУМ, финансирование. Одни только легальные иностранные инвестиции составляют около миллиарда рублей ежегодно. А значит, силы всё же неравны, и уравнивать их выгодно далеко не всем. В случае же объединения Совета муфтиев и ЦДУМ большей частью этих средств будет распоряжаться Талгат Таджуддин, поскольку его влияние на исламское сообщество России значительно выше, чем у Равиля Гайнутдина. Кроме того, по его мнению, в случае объединения Гайнутдину "придётся навсегда забыть о своих претензиях на роль главного выразителя интересов российских мусульман, ведь при реализации предложенной Таджуддином схемы нынешний глава Совета муфтиев станет лишь одним из почти 10 первых лиц российской уммы".

Глава Исламского культурного центра Абдул-Вахед Ниязов пояснил корреспонденту "Нашей Версии": "Действительно, далеко не все поддерживают позицию Талгата Таджуддина. Ни для кого не секрет, что против позиции своего лидера выступили астраханский и петербургский муфтии, оформив таким образом некий "марш несогласных" внутри организации. В Совете муфтиев России также есть приверженцы иной позиции относительно возможности объединения российских мусульман. Отличается позиция и у руководства Духовного управления мусульман Татарстана, но в то же время в Координационном центре мусульман Северного Кавказа наблюдается полное единодушие по вопросу объединения".

Лидер петербургских мусульман Джафар Пончаев намерен всячески противостоять нынешнему объединению, так как, по его мнению, оно лишь обострит противоречия среди единоверцев, а закончиться это может печально: "Такие переговоры не ведутся в ускоренном режиме, – заявил муфтий корреспонденту "Нашей Версии". – На выработку единой позиции уйдут годы, а нам предлагают решить всё и сразу, как будто это сразу решит все проблемы. Не решит, а лишь усугубит, я считаю. И нам странно наблюдать гиперактивность в этом вопросе со стороны Талгата Таджуддина. Непонятно, кто и что за ней стоит".