25 декабря исполняется ровно пятнадцать лет фактической передачи власти от президента СССР Михаила Горбачева президенту России Борису Ельцину. Символом того события стала передача главе российского государства так называемого «ядерного чемоданчика», контроля над ракетно-ядерным щитом нового независимого государства, правопреемника Советского Союза, со всеми вытекающими отсюда последствиями. В том числе и таким последствием, как предельная ответственность ядерной державы перед всем остальным миром.

Эта ответственность за состояние ракетно-ядерного щита СССР, как помнят специалисты, была тогда одной из самых острых проблем, которая обсуждалась в мировой печати и на самом высоком политико-дипломатическом уровне. Вокруг этой темы витало много слухов и домыслов. Вплоть до того, что контроль над ядерными боеголовками и атомными бомбами утерян раз и навсегда, что стратегические ракеты теперь может запустить любой и каждый. Тем более - на ставшей теперь суверенной Украине, в Белоруссии и Казахстане. Стоит, мол, только соединить провода…

Мне, военному обозревателю главной «беспартийной» газеты России, довелось тогда побывать практически в эпицентре тех событий. Я брал и печатал интервью, которые мне и моему изданию регулярно давали главнокомандующий Объединенными вооруженными силами Содружества Независимых Государств, что образовалось на развалинах Советского союза, маршал авиации Евгений Шапошников; главком Ракетных войск стратегического назначения генерал армии Юрий Максимов; начальник 12-го Главного управления министерства обороны, того самого, что отвечало за сохранность и обслуживание всех ядерных боеприпасов страны, генерал-полковник Евгений Маслин; другие высокопоставленные лица в минобороны и генеральном штабе. Посещал я и воинские части, где стояли на боевом дежурстве стратегические ракеты России.

Смысл заявлений российских генералов, с которыми они выступали в печати и опровергали досужие рассуждения отдельных зарубежных «экспертов», был один – ракетно-ядерный щит России находится под надежным контролем.

Это было так и не совсем так. Националистические силы той же Украины, вопреки беловежской договоренности трех президентов, что ядерное оружие, в отличие от всех остальных вооружений, расположенных на территории стран бывшего СССР, остается под контролем России, мечтали заполучить в свое распоряжение расположенные в Николаеве и Хмельницком стратегические ракеты РС-22 и РС-18 (по западной классификации SS-24 и SS-19), коих было ровно 176 с 1240 ядерными боеголовками. А кроме них - и крылатые ракеты большой дальности Х-55 к 43-м стратегическим бомбардировщикам Ту-160 и Ту-95МС (этих ракет оставалось там 372 единицы), а так же ядерные боезаряды к тактическим и оперативно-тактическим ракетам (количество тех боезарядов до сих пор не оглашено). Для этого они пытались провести соответствующие законы через Верховную Раду, всячески мешали российским специалистам проводить регламентные работы на данной технике, а, тем более, вывезти все это грозное оружие в Россию, как требовали того соответствующие международные договоренности.

Все это происходило даже после того, как президент Украины вместе с президентом Белоруссии, Казахстана и России подписал в Минске 30 декабря 1991 года Соглашение по стратегическим силам, где указывалось, что «до полной ликвидации ядерного оружия (имелось в виду - на территории тех стран, где оно не должно быть – В.Л.) решение о необходимости его применения принимается президентом России по согласованию с главами Республики Беларусь, Республики Казахстан и Украины и при консультации с главами других государств-участников Содружества».

Пытались на Украине сохранить за собой ядерные боеголовки даже после того, как Соглашением о статусе стратегических сил от 14 февраля 1992 года руководство стратегическими силами было поручено Главнокомандующему Объединенных вооруженных сил СНГ и Совету глав государств, а затем в Лиссабоне пятью странами – Россией, Украиной, Белоруссией, Казахстаном и США был подписан Протокол к Договору о стратегических наступательных вооружениях (СНВ-1). По нему право на обладание ядерным оружием также закреплялось только за Россией.

Тем не менее, уже в марте 1993 года Верховная Рада Украины вновь заявила, что «хотя присоединение Украины к Договору о нераспространении ядерного оружия возможно, оно не будет означать немедленного выполнения Украиной лиссабонского Протокола, а сама Украина может ратифицировать Договор СНВ-1 и присоединиться к Договору о нераспространении ядерного оружия в качестве ядерного государства».

Мне довелось стать свидетелем того, сколько недюжинных сил, здоровья и государственного мужества пришлось приложить генерал-полковнику Евгению Маслину и новому главкому РВСН генерал-полковнику Игорю Сергееву, впоследствии министру обороны России, ее первому и единственному маршалу, чтобы не допустить расчленения ракетно-ядерного щита страны и расползания по миру ядерного оружия. В том числе, и появления на планете новых ядерных государств. Доходило даже до того, что в российских газетах начали печатать доселе совершенно секретные материалы о состоянии ядерного оружия на Украине, к обслуживанию которого не допускают специалистов из Москвы, из-за чего оно находится в критическом положении.

Российские газеты сообщали о том, как в нарушение всех существующих законов и правил украинские военные сами пытались работать с этими боеголовками, подвергая нешуточному риску не только жителей Украины, но и всей Европы. О том, как командиров ракетных дивизий и ракетной армии под разными предлогами принуждали принять украинскую военную присягу и отказаться от воинской службы в России, перейти в украинскую армию. Это практиковал даже президент Украины Леонид Кравчук. На коллегии минобороны страны, куда пригласили и командиров российских ракетных частей и соединений, он поднял командующего Винницкой ракетной армии и потребовал от него тут же, не сходя с места, подписать текст украинской присяги. Фактически стать, мягко говоря, «перебежчиком». Цель была одна-единственная – не мытьем, так катанием овладеть ядерным оружием, вывести Украину в число официальных ядерных государств. Таких, как США, Россия, Франция, Великобритания и Китай.

В российской печати появился материал «На ракетных шахтах Украины зреет второй Чернобыль», написанный со слов главкома РВСН генерала Сергеева, но опирающийся на реальные факты, перепроверенные телефонными звонками в Киев, в министерство обороны Украины. Он стал сенсацией. Его перепечатали тогда все ведущие газеты мира. Потом были статьи «Споры о ракетах продолжаются. Опасность остается», «Ядерные боеголовки на Украине представляют опасность» и другие. За ними следовали большие дипломатические скандалы.

В конце концов, под давлением западных правительств и, в частности, США литерные поезда с ядерными боеголовками от стратегических ракет, от ракет тактических и оперативно-тактических, от ракет крылатых - пошли с Украины в Россию. Но нужно было еще слить сотни тонн страшно токсичного топлива и окислителя – гептила и амила, коими были заправлены SS-24 и SS-19, и тоже вывезти все это в Россию, на предприятия по их переработке или на базы хранения.

Работа была проделана новой Россией, ее генералами и офицерами огромная, какой не знала ни одна страна мира. Ведь, кроме Украины, из Белоруссии и Казахстана было так же перевезено 81 пусковая установка грунтового ракетного комплекса РС-12М (SS-25) «Тополь», 98 стратегических тяжелых ракет РС-20 (SS-18) «Воевода» или «Сатана», как ее называли на Западе, с десятью ядерными боеголовками на каждой. Всего 980 ядерных боевых блоков. Также из Казахстана в Россию отправилось 40 Ту-95МС и 240 крылатых ракет дальнего действия Х-55. При этом не произошло ни одного ЧП, ни одного случая пролива отравляющих веществ или потери ядерных материалов.

Некоторые из вывезенных из стран СНГ боевых стратегических комплексов были ликвидированы по Договору СНВ-1 и по старости, точнее – по истечению гарантийного срока нахождения на боевом дежурстве. Другие продолжают нести службу в войсках.

Сегодня Россия располагает, по официальным сведениям на 1 июля 2006 года, 760 стратегическими ракетными комплексами, способными нести 3360 ядерных боезарядов. Причем, 502 из них находятся в РВСН. На них размещены 1852 ядерные боеголовки. В ВМФ 12 стратегических ракетоносцев. Их баллистические ракеты способны нести 636 ядерных зарядов. В ВВС 78 стратегических бомбардировщиков и 872 крылатые ракеты дальнего действия, вооруженные ядерными боеголовками. Ракетно-ядерный щит страны, как недавно заявил президент Владимир Путин, надежно защищает национальные интересы российского государства и его союзников.Этот щит неделим. В отличие от декабря 1991 года и первых лет девяностых годов прошлого века на него никто не претендует и уже никак не может претендовать.