Америка идет по пути древнего Рима. О прошедшем десятилетии будут
вспоминать как о важнейшем переломном этапе, когда Соединенные Штаты
перестали быть сверхдержавой. Как и Римская империя в своей последней
фазе, американское имперское величие скрывает моральное разложение и
экономический упадок.
Начало 21 века обещало продолжение
глобального доминирования Соединенных Штатов. Наше экономическое
могущество казалось незыблемым; бум, связанный с развитием интернета
(dot-boom), еще не закончился провалом. Вашингтон еще нежился в теплых
лучах своей победы в холодной войне. Американский экономический и
военный колосс возвышался над остальным миром.
Террористическое
нападение 11 сентября 2001 года все изменило. Подобно Риму и Британской
империи Соединенные Штаты ввязались в дорогостоящие, продолжительные
войны далеко за пределами своей территории. В результате Америка
завязла в Ираке и Афганистане. Ни победа в этой войне, ни ее окончание
пока на горизонте не просматриваются, хотя она уже унесла более 5 200
жизней, а затраты на нее превысили 1 триллион долларов.
Фундаментальная
ошибка была сделана президентом Бушем (Bush). Вопреки распространенному
мифу, господин Буш не был консервативным традиционалистом и сторонником
односторонних действий; скорее, он был республиканцем и последователем
концепции Великого общества, проповедовавшим поиски национальной
идентичности за рубежом и большого правительственного корпоративизма
внутри страны. Наша задача состояла в том, чтобы сокрушить глобальный
джихад, применяя стратегию достижения тотальной победы путем проведения
тотальной войны – так же, как это было во время Второй мировой войны,
когда внутренние приоритеты были подчинены одной цели – разгрому держав
оси.
Вместо этого господин Буш попытался высадить ростки
демократии в песках Месопотамии, а также в каменистой почве
Афганистана. Он следовал глупой – и оказавшейся в конечном итоге
деструктивной – политике, направленной на применение социальной
инженерии и создание проектов в области национальной идентичности.
Результатом этого оказалось имперское перенапряжение.
Кроме того, он подчеркивал, что Америка может одновременно иметь и пушки, и масло.
Не
было необходимости делать такой выбор. Сокращение налогов,
федерализация образования, масштабная федеральная программа льготного
медицинского страхования и обеспечения лекарствами по рецепту,
выходящие из-под контроля правительственные расходы, огромные
государственные кредиты, выданные банкам, а также дорогостоящая
программа стимулирования – все это было составной частью разновидности
корпоратистского кейнсианства господина Буша, которое и проложило путь
для социализма и безрассудных расходов.
Президент Обама
совершает ту же ошибку. Он является не противоположностью господина
Буша, а его кульминацией. Господин Обама представляет собой «бушизм»
(bushism), вскормленный на стероидах. Он собирается воздвигнуть
социальную демократию европейского стиля, которая характеризуется
раздутым государственным сектором, обременительной концепцией
государства всеобщего благосостояния, экономическим склерозом и
беспомощностью во внешней политике.
Господин Обама медленно
подталкивает Америку к окончательному разрушению. Его программа
стимулирования в объеме 787 миллиардов не смогла оживить экономику. Его
реформа системы здравоохранения обойдется налогоплательщикам в 2,5
триллиона долларов. Он фактически национализировал автопроизводителей,
финансовый сектор и банковскую систему. Его меры, направленные на
охрану окружающей среды, задушат промышленное производство. Уровень
безработицы высок. Рынок жилья продолжает провисать. Инфляция растет.
Доллар падает. Инфраструктура страны ветшает.
Дефицит бюджета в
2009 году составил 1,4 триллиона долларов. В 2010 году, согласно
имеющимся планам, он достигнет 1,5 триллиона долларов. В результате
действий его администрации государственный долг, в соответствии с
имеющимися планами, через десять лет резко взлетит вверх и достигнет 10
триллионов. Он просто хоронит Америку под бременем долгов. Мы
превращается в Соединенные Штаты Аргентины.
Решение господина
Обамы устроить Большую волну и направить дополнительно 30 000 солдат в
Афганистан представляет собой опасную – и безрассудную - эскалацию
войны. Тем самым он делает еще более глубокой ту трясину, в которой
оказались наши военные, и эти войны будут продолжать выкачивать
американскую кровь и богатства. Повторяя трагические ошибки Вьетнама,
господин Обама посылает американских солдат на смерть, не имея четкой
стратегии победы.
И пока Америка истекает кровью до смертельной
бледности в пещерах и горах Афганистана, террористы просачиваются через
заслоны, призванные охранять безопасность нашего отечества.
Соединенные
Штаты становятся все более уязвимыми для атак со стороны исламистов:
Хезболла проникает сквозь бреши на наших южных границах, происходит
бойня на военной базе в Форт- Худ (Fort Hood), а также попытка
террористического акта на рейсе 253 авиакомпании Northwest Airlines.
Как и Рим в его последние дни, Америку больше не боятся и не уважают.
Вместо этого против нас разворачивается агрессия, и нас постепенно
начинают завоевывать варвары.
Рим был разрушен в результате
морального упадка, повсеместной коррупции и отсутствия силы воли.
Римская империя испытывала проблемы с чрезмерными налогами,
повсеместным засильем бюрократии, экономическим застоем, политической
раздробленностью, военным авантюризмом и отсутствием гражданских
доблестей. Ее культура стала декадентской – в ней прославлялся
гомосексуализм, детоубийство, сексуальная вседозволенность и постоянные
развлечения (такие как цирк и другие забавы в Колизее), и Рим не только
презирали, но и осыпали бранью.
Америка повторяет те же самые
трагические ошибки. Наша культура с ее акцентом на сексуальность, с ее
одержимостью в отношении знаменитостей, с ее нравственной
распущенностью вызывает отвращение во всем мире. Власть пытается
разыграть патриотическую карту. Вашингтон больше не воплощает собой
демократические добродетели.
Если Америка не сможет быстро
поменять направление своего движения, то мы, как и римляне, просто
промотаем наше славное наследие.
Джеффри Т. Кунер -
обозреватель газеты The Washington Times, а также президент Института
Эдмунда Берке (Edmund Burke Institute) - расположенного в Вашингтоне
исследовательского центра.
Газета 
