России вернули один из главных русских эмигрантских храмов – Свято-Николаевский собор в Ницце. Отношения с эмиграцией теперь зависят от того, как Москва распорядится своей победой

Весной 2009 года патриарх Константинопольский Варфоломей был с визитом в Париже и заодно встретился с французским министром внутренних дел Мишель Альо-Мари. От министра патриарху нужно было одно – гарантии благоприятного исхода в судебном процессе о принадлежности Свято-Николаевского собора в Ницце. Лоббисты из России тоже не сидели сложа руки. Как выяснилось на прошлой неделе, российская дипломатия оказалась эффективнее константинопольской. После четырех лет тяжбы суд Ниццы признал собор собственностью России.

"Я удовлетворен решением суда, – заявил Newsweek министр культуры Александр Авдеев, – земля и недвижимость возвращаются законному владельцу". Свято-Николаевский собор, самый крупный русский православный храм в Западной Европе, был построен в Ницце в 1912 году на земле, принадлежавшей российской императорской семье. Та в 1909 году сдала его в бесплатную аренду церкви на 99 лет. За это время община, которая пользовалась собором, вышла из Московского патриархата и оказалась в Константинопольском. Срок аренды истек к 2008 году.

Своим решением французский суд признал современную Россию правопреемницей царской России. Само по себе это очень важно и открывает перед Москвой неплохие перспективы по возвращению другой дореволюционной российской собственности.

Но дело не только в этом. Свято-Николаевский собор находился в ведении не просто Константинополя, а особого церковного образования – Западноевропейского экзархата русских приходов Константинопольского патриархата. Это крупнейшая после Зарубежной Русской православной церкви (РПЦЗ) православная юрисдикция, возникшая в русской эмиграции. Собственно, она и проиграла суд. Теперь Россия может распоряжаться собором по своему усмотрению – например, передать его Московскому патриархату, который давно пытается убедить эмигрантов вернуться в лоно Русской православной церкви.

Вопрос в том, как Москва распорядится своей победой. Есть два пути: потребовать от эмигрантской общины освободить собор или дать ей и дальше им пользоваться.

Западноевропейский экзархат появился в 1931 году. В него вошли духовенство и паства, которыми управлял митрополит Евлогий (Георгиевский). В отличие от зарубежников, он до последнего момента старался не рвать с Московским патриархатом, пока под давлением большевиков глава РПЦ митрополит Сергий сам не запретил в служении митрополита Евлогия за участие в молениях о страждущей под советским игом Русской церкви. Тогда Евлогий перешел в Константинополь. Предполагалось, что это временно. В 1945 году митрополит вернулся в Московский патриархат, решив, что гонения на церковь в Советской России прошли, а церковь получила канонически избранного патриарха – Алексия Первого. Но большинство приходов экзархата за ним не пошли.

За 80 лет существования Русский экзархат превратился в целую историческую и культурную традицию. В него входят более 60 приходов по всей Европе, Свято-Сергиевский институт в Париже, один из основных богословских центров русского православия, и главная святыня русской эмиграции – кладбище Сен-Женевьев-де-Буа под Парижем.

Когда СССР распался, патриарх Алексий Второй начал вести с экзархатом переговоры о слиянии. Они всякий раз срывались: после короткого потепления начала 1990-х взаимное недоверие между эмигрантами и РПЦ стало постепенно расти. А для РПЦ воссоединение с приходами экзархата так же важно, как и состоявшееся в 2007 году объединение с РПЦЗ. Вернув экзархат или хотя бы большую часть в лоно РПЦ, патриарх Кирилл подтвердит свою репутацию объединителя русского церковного мира. Он сам называет это своей миссией.

Эмигранты, особенно потомки первой и второй волны, – это целая субкультура. Им очень важно сохранить свою культурную миссию как они ее понимают и сложившийся в экзархате уклад их церковной жизни. У них проблема. С одной стороны, они боятся раствориться в большой Русской церкви. С другой – очевидно, что, если все будет как раньше, через несколько поколений они просто растворятся в церкви Константинопольской. В частности, говорит собеседник Newsweek в Париже, следующим митрополитом может быть выдвинут грек.

В последние годы руководству экзархата все труднее проводить независимую от Константинополя кадровую политику. Но Москве эмигранты пока не доверяют больше, хотя в течение последнего года, признают в экзархате и в Москве, налицо взаимное сближение. Была восстановлена практика совместных богослужений, которая прервалась пять лет назад с началом взаимных тяжб.

И вот победа России в Ницце снова обострила отношения. "Захват собора – пощечина русской эмиграции и ее потомкам, которые стараются продолжать ее миссию в Европе и в мире", – говорит член епархиального совета Никита Струве, директор издательства YMCA-Press и внук Петра Струве, знаменитого политика дореволюционной России, а потом эмиграции.

Для экзархата Свято-Николаевский собор имеет принципиальное значение – это его основной источник дохода. Его бюджет – 1 млн евро в год. Это в четыре раза больше бюджета храма Святого Александра Невского в Париже, главного собора в экзархате.

Тут Москва и могла бы воспользоваться своей победой в Ницце: предложи Московский патриархат эмигрантам и дальше пользоваться собором – в порядке жеста доброй воли, – и позиции антимосковской партии в экзархате могут быть серьезно подорваны.

Эмигранты напоминают: нынешний министр культуры Авдеев, когда был послом в Париже, обещал им, что, если Россия отсудит у них храм, их оттуда не выгонят, а перезаключат с ними договор об аренде, уже от имени России. На прошлой неделе министр Авдеев заявил Newsweek, что речь идет о решении сугубо имущественного спора, никак не связанного ни с религиозными вопросами, ни с церковными взаимоотношениями.

В Московском патриархате Newsweek заявили, что помнят о данном Авдеевым обещании. "Речь не идет о каком-либо разгоне или упразднении существующей в этом храме православной общины", – заверил журнал зампредседателя ОВЦС протоиерей Николай Балашов.

Идти на новый конфликт с эмигрантской церковью РПЦ невыгодно еще и потому, что как раз сейчас отношения между Москвой и Константинополем на небывалом подъеме. Когда Россия подавала иск в 2006 году, Москва и Константинополь ссорились. Теперь контекст изменился. В 2008 году в Москве убедились, что патриарх Варфоломей не будет играть против РПЦ на Украине, где очень сложная церковная ситуация. Кроме того, был урегулирован вопрос с Эстонской церковью.

В прошлом году свой первый зарубежный визит патриарх Кирилл совершил в Стамбул. Как говорят в Московском патриархате, получилась настоящая перезагрузка отношений. Теперь в России ждут ответного визита. Патриарх Варфоломей должен приехать в конце мая – это будет его первый официальный визит в Россию.

Сейчас главный общеправославный проект – проведение в обозримом будущем нового Вселенского собора. По крайней мере, подготовка к нему сдвинулась с мертвой точки. "Не вижу, каким образом судебное дело, завершенное во Франции, могло бы повлиять на отношения Московского и Константинопольского патриархатов, – говорит протоиерей Николай Балашов. – Константинопольский патриархат никогда не был собственником этого храма, как и Русская православная церковь не является его собственницей". Собор теперь принадлежит России, но государство наверняка отдаст его РПЦ.

Вердикт французского суда важен для России и с чисто политической точки зрения. Не одна только РПЦ, но и Кремль претендует на роль объединителя русского мира. Шаг навстречу эмигрантам наверняка помог бы восстановить их доверие к российскому государству, которое, с их точки зрения, сегодня ближе к СССР, чем к близкой им старой России.