Вселенский патриарх православной церкви Варфоломей недавно сказал на американском телевидении, что чувствует себя в Турции «распятым», что огорчило многих турков. К сожалению, его святейшество прав. Однако, жалуется он не на ислам, а на светскую Турецкую Республику.

В 1971 г. турецкое государство закрыло Халкийскую духовную семинарию (на острове Халки) - единственное учреждение, готовящее православных священников. Даже титул патриарха «вселенский» высмеивается некоторыми турецкими чиновниками и их националистическими сторонниками. В международных отчётах о свободе вероисповедания ежегодно с озабоченностью упоминается о данном давлении на патриархат, что абсолютно верно. Но в чём причина данной проблемы?

В давние времена всё было гораздо лучше. Первым турецким правителем, власть которого распространилась на Вселенский патриархат, был Мехмед II - османский султан. В соответствии с исламской традицией признания «людей Священного писания» молодой султан даровал данному учреждению множество привилегий и полномочий - не меньше тех, которые существовали во времена византийских императоров. Позже аналогичные права на самоуправление получили также армяне и евреи.

В XIX веке немусульманское население империи также получило равные с мусульманами права гражданства. Вот почему в составе османской бюрократии и в османском парламенте раньше было много греков, армян и евреев - нечто невиданное в республиканской Турции. Халкийская духовная семинария, которая была открыта в 1844 г., является реликтом той ушедшей эпохи плюрализма.

А уничтожил Османскую империю национализм. Он приносил беду народам империи одному за другим, в том числе, в итоге, и самим туркам. Между турками и остальными народами произошло немало конфликтов, и колоссальный крах великой империи оставил у всех горький привкус. Туркам постоянно напоминают о так называемой «измене» остальных частей империи, в особенности Вселенского патриархата, который приветствовал греческие армии, когда те вторглись в западную Анатолию в 1919 г.

Основав в 1923 г. республику, Кемаль Ататюрк назвал патриархат «логовом предателей». В качестве альтернативы он продвигал конкурента - Турецкий православный патриархат, ставший бастионом ультранационалистической идеологии. (Некоторые члены данного искусственного «патриархата» в настоящее время проходят в качестве подозреваемых по делу «Эргенекон» - сети подпольных организаций чиновников и гражданских лиц, обвиняемых в заговоре с целью военного переворота против сегодняшнего турецкого правительства).

С годами идеи Ататюрка развились в официальную идеологию под названием «кемализм», которая основывалась на двух главных столпах: самопровозглашённое светское государство, в котором запрещено всё, кроме «светского образа жизни», и неистовый национализм, отрицающий всё, что считается «нетурецким».

Вселенский патриархат, являясь одновременно и религиозным, и «нетурецким» учреждением, не вписывается ни в одну из данных двух категорий. Этим объясняется то, почему в течение всего времени существования республиканского режима, и в особенности во времена преобладания военных, он подвергался официальному давлению, а его собственность неоднократно конфисковалась, как было и со всеми остальными немусульманскими и мусульманскими религиозными учреждениями.

Так что, отчасти, данную проблему объясняет взгляд в историю. Но можно либо застрять в истории, либо извлечь из неё уроки и двигаться дальше. К сожалению, в настоящее время турецкие националисты, как из числа элиты, так и из общества, предпочитают первый вариант.

Одной из причин репрессий в отношении Вселенского патриархата является национализм, но другой причиной является второй столп кемалистской идеологии - светское государство. Турецкие драконовские законы о «национальном образовании» запрещают любое религиозное образование, если оно не контролируется государством строжайшим образом. Подлинный мотив подобной политики заключается в том, что кемалисты питают отвращение к исламу. А Вселенский патриархат, как заметил один иностранный наблюдатель, несет лишь «сопутствующие потери». Выразительное проявление этого можно было недавно увидеть во время дискуссии в прямом эфире на канале CNN Turk - турецком аналоге международного канала новостей. Депутат кемалистской Республиканской народной партии (РНП) Мухаррем Онце, выступавший против повторного открытия Халкийской духовной семинарии, вдруг вспылил: «А вы знаете, кто больше всех хочет открыть семинарию в этой стране?», - спросил он громко. - «Исламисты! Они хотят этого, потому что хотят также открыть исламские школы».

Да, именно такой позиции всё чаще придерживаются авторитетные турецкие исламские лидеры, стремящиеся к умеренному сохранению традиции. Они понимают, что свобода вероисповедания должна быть гарантирована для всех. Им есть на что опереться, а именно, на плюрализм Османской империи.

Данный подход к немусульманам можно наблюдать в сегодняшнем правительстве Партии справедливости и развития (ПСР), находящейся у власти с 2002 г. Хотя оппоненты навесили ей ярлык «исламистской», ПСР проявляет гораздо больше толерантности, чем её светские конкуренты, большинство из которых - рьяные националисты. Это хорошо подмечено в Ежегодном отчёте Комиссии США по свободе вероисповедания в мире:

«В ноябре 2006 г. турецкий парламент [возглавляемый ПСР] в качестве части реформ, связанных с возможным вступлением в ЕС, принял новый закон о Лозаннских фондах для религиозных меньшинств, облегчивший порядок регистрации фондов и позволивший создавать данные фонды в Турции нетурецким гражданам. Однако, затем президент Ахмет Неджет Сезер [ярый кемалист] наложил вето на данный законопроект. В феврале 2008 г. парламент принял сходный закон о возвращении собственности, конфискованной у немусульманских меньшинств. Президент Гюль подписал данный законопроект. Его поддержал премьер-министр Эрдоган. Но турецкие националисты яростно ему сопротивлялись на том основании, что данный закон предоставлял слишком много прав различным меньшинствам».

Сам Вселенский патриарх недавно признал в интервью, что ПСР проявила добрую волю в данном вопросе. Он также сказал, что настоящим препятствием, вероятно, является «скрытая власть», как называют влиятельных кемалистских государственных фигур Турции, которые считают себя выше любого победившего на выборах правительства и выше демократических законов.