 Газета
«Наш
Мир»
Что плохого в язычнике, коли он порядочный человек? Если говорить не о теологических, с чьей-то точки зрения, заблуждениях, а об образе жизни?
Плохо может быть то, что он – неоязычник. За приставкой «нео-» здесь стоит то самое дышло, которое выйдет туда, куда его поворачивают. А поворачиваться оно может лишь в определённую сторону, потому как первично не то, что кто-то почитал книжки и стал спокойным добрым язычником (совсем, кстати, не факт, что в нашем мире от доброго Толкина не может лежать дорога к идеям расового превосходства и истребления инородцев), а то, что есть общественные тенденции, в которые системно вкладываются, идеями, финансами и технологиями.
29 июля 1954 года в издательстве «Allen&Unwin» вышла первая часть «Трилогии кольца» профессора английского языка Джона Риуэла Толкина (тогда ещё не сэра). Ещё при жизни автора стало понятно, что его книга оказалась эпохальным явлением.
Что было бы, если бы, согласно официальной легенде, тогда ещё не сэр Стэнли Ануин (эксцентричный издатель, проживший больше 90 лет и, то ли в подражание Толкину, то ли сам по себе популяризировавший придуманный им птичий язык, звучащий примерно как слово «глоссолалия») не добился от преподавателя Оксфорда, знатока европейской мифологии и языковеда, продолжения детской книжки «Хоббит: туда и обратно»? Была бы в мире необычная детская сказка, с необычным героем, из-за которого, она, возможно, и оставалась бы известной. Но вот вышел «Властелин колец»…
Сегодняшнему массовому читателю «цивилизованного мира» (который у нас соотносится с европейским культурным влиянием) трудно представить мир сказочной литературы без эльфов, гномов, гоблинов, волшебников с посохами и в высоких шляпах. Являясь персонажами компьютерных игр, они известны даже той многочисленной части современных детей, которые заглядывают в книги больше по принуждению. Толкин известен очень широко, но тех, у кого в голове сидят созданные им образы, гораздо больше. В России, например, могут не знать, что у славян эльфов называли дивами, но эльфов знают и, бывает, удивляются, почему иногда в англоязычных фильмах-фэнтези они выглядят крошечными человечками (до Толкина в английском фольклоре эльфы выглядели именно так).
Утверждение о том, что из полы Толкиновского Средиземья вышло современное массовое фэнтези, стало избитым местом. Конечно, почитатели, скажем, Средиземноморья Урсулы Ле Гуин тоже имеют место быть, но по влиянию на массовую литературу – куда ей до Толкина? Кто может сравниться по численности с толкинистами? Они дерево, от которого ответвляются все остальные любители фэнтези, включая ролевиков. Конечно, что касается настоящего реала, военно-исторические клубы куда как посерьёзнее, помногочисленнее и покачественнее. Но много ли найдётся любителей рыцарских времён и славянской старины, кто не отдаст дань уважения профессору Толкину?
И следующий вопрос – а много ли среди нас, очередного поколения массовой грамотности цивилизованного общества информационного века, тех, кто не знаком с фэнтези? Не с фантастикой (Стругацкие тоже фантастика), а именно с фэнтези – с колдунами, драконами, орками, светлой магией? О роли и значении виртуальных миров воображения в информационном обществе и современной масс-культуре говорится много. Но так какую же дверь в массовом сознании нового века открыла книга «Властелин колец»? Что учуял в ней эксцентричный издатель, автор пособия «Как добиться успеха в издательском бизнесе»?
Как известно, Толкин сначала предложил обратившемуся за продолжением «Хоббита» Ануину «Сильмариллион», такую литературную эпическую картину, художественное произведение, продолжающее соответствующий литературный ряд предшествующих столетий. Оно стало бы книгой для узкого круга читателей. Но издатель потребовал книги популярной – мира «Сильмариллиона», но в живом романе, мифоромане, как стали затем это называть. Чуял ли он время, программировали ли они его с Толкином – говорить об этом можно лишь условно. Новому, рождающемуся постиндустриальному, посттрадиционному, постмодернистскому обществу, которому виртуальные горизонтали настоящего стали заменять вертикали религиозных, культурных корней из прошлого, была открыта дверь в целую, всё с тех пор расширяющуюся область новой мифологии.
«Властелин колец» захватывал дух и вводил в красивый притягательный мир, «Сильмарилион» обеспечивал более взыскательным глубинный «бэкграунд», «Хоббит» прокладывал в этот мир дорогу детям. Фэнтези, как говорят психологи, сублимировало – замещало массе населения цивилизованных стран мифологическую картину мира, характерную традиционным обществам доиндустриальной эпохи. Индустриализация уничтожила традиционное общество, а когда настала постиндустриальная эпоха – пришла массовая грамотность. И живую ткань переходящего из поколение в поколение фольклора, уже вытравленную из лишённых прежних корней людей, заменило виртуальное пространство фэнтези.
Развитие информационных технологий выводит сегодня нас на следующий этап. Современной молодёжи, посмотревшей голливудский «шедевр», снятый по саге Толкина, саму книгу читать уже зачастую неинтересно. Её мир – это мир экрана, звука, а не книжных страниц. Относиться к этому можно по-разному, но меня всерьёз беспокоит не это. Гораздо больше меня волнуют те, кто по-прежнему любит читать. Я знаю, что с помощью онлайн-технологий можно создать деструктивный культ Крокодила и сеть боевых групп отморозков, но это тактический уровень. Онлайн-технологии создают те, кто читает книги.
Есть в России такой замечательный автор – Мария Семёнова. Автор знаменитого «Волкодава». Её книги буквально дышат, её мир красочен. И так же, как мир Толкина, он на самом деле человечен, учит добру, показывает примеры. Но…
Я и мои друзья, религиозные или светские, в любом случае, люди советской закалки с устоявшимся мировоззрением, извлекают из таких книг лишь позитивный заряд. А вот наши младшие братья-сёстры и дети, вдохнув эти притягательные образы, шагают в мир, где вполне целенаправленно культивируется неоязычество. Это уже не живое наследие предков. Это конструируемая с помощью хорошего знания человеческой природы и грамотного использования соответствующих технологий система. Рассчитанная на выживание немногих в неком новом, благополучном для этих немногих мире (рассчитанная, но сама по себе не реальная, ибо «крысиные короли» не смогут жить в гармонии).
У неоязычества много обличий. Совсем необязательно, что вам предлагают чтить божеств Рода или Воды. Речь может идти о неких рациональных истинах или человеческих достоинстве и возможностях. Главное, что воспринятый вами из красивого фэнтези дух, условно называемый «языческим», тянет к определённым стереотипическим образам, ассоциирующимся с гармонией в сознании, чем-то тяготящемся современным состоянием окружающей вас среды. Для лишённой устойчивого религиозного и культурного контекста личности цивилизованного мира, даже в тех уголках и пограничных районах, где ещё помнят свои народные сказки и образ жизни предков, эти образы – словно отдушина, возможность как-то сохранять в себе человечность. «Уход в виртуал» – не для всех, тем более когда он всё больше сливается с действительностью. И почему не пробовать жить и менять мир под себя?
Речь идёт не о молодых толкинистах, проводящих свободное время на специализированных сайтах и иногда выезжающих на природу поиграть. Речь о том, к чему может этих толкинистов их «толкинизм» в нашем мире привести.
Что плохого в язычнике, коли он порядочный человек? Если говорить не о теологических, с чьей-то точки зрения, заблуждениях, а об образе жизни? Плохо может быть то, что он – неоязычник. За приставкой «нео-» здесь стоит то самое дышло, которое выйдет туда, куда его поворачивают. А поворачиваться оно может лишь в определённую сторону, потому как первично не то, что кто-то почитал книжки и стал спокойным добрым язычником (совсем, кстати, не факт, что в нашем мире от доброго Толкина не может лежать дорога к идеям расового превосходства и истребления инородцев), а то, что есть общественные тенденции, в которые системно вкладываются, идеями, финансами и технологиями. А раз вкладываются системно, значит, должна быть система. А система такого образа жизни в глобальном мире может быть обеспечена лишь через устранение глобальных угроз, о которых так много разговоров в той самой среде, которая в эту систему вкладывается: нехватки естественных ресурсов, перенаселения, конфликта цивилизаций… Как же их устранять? Возможно, тем неоязычникам, которые всё же сохранят доброту и человечность, об этом заботиться по идее не придётся. Позаботятся менеджеры проекта, с помощью злых неоязычников, вероятно (вспоминается фото бойцов частной военной компании в Афганистане, беснующихся вокруг костра). Что уж такого здесь для людей, не стесняющихся ради нефтяных скважин ввергнуть в кровавый хаос миллионы.
При всём при этом неоязычество можно рассматривать как явление, возникшее по объективным причинам. Пути развития общества, интеллектуального, материально-технического, культурного и так далее, привели к нынешнему его состоянию. Новая реальность порождает новые веяния. Если возможны гей-парады и однополые браки в церкви, если есть Аль-Каида и бешеная популярность порно в Интернете – есть и неоязычество.
Есть ведь и другая сторона медали. Возрождение религиозных и национальных традиций, рост патриотизма… Вполне объективно, что в информационных войнах активно используется противопоставление «светлого Запада» и «восточного Мордора» (хотя Толкин действительно вряд ли имел в виду под Мордором СССР, а под орками – монголоидную расу).
Но объективно это всё или субъективно – всё равно неприятно. Мне нравятся с детства книги Толкина, мне нравится фэнтези Марии Семёновой. Жаль, что через них для хороших, стремящихся к хорошему людей может лежать дорога туда, где для нас всех хорошего может не оказаться.
|
