Газета "Наш Мир" Газета
«Наш
Мир»
Как отговорить русских от увлечения наукой и направить их
заниматься своим прямым делом – рубкой леса для великой мировой империи?
Для верного выбора пути реформы образования (и вообще
любой реформы) следует определить, где стоит РФ в мировой (западной)
системе политических координат и какая ей предназначена функция в этой
системе. Современная политико-экономическая формация Западного мира,
возможно, характеризуется как высшая форма капитализма – глобальный
империализм (ВИЛ). Такая общественная формация предполагает только
неравные отношения: метрополия – колония, Россия – это Африка для
Запада, в хорошем, колониальном смысле слова. Трагическая судьба Африки
довольно открыто и по-доброму примеряется Западом на Россию, правда
тут маленькая нескладушка с ЯО и непомерными амбициями русских и их
элиты.
По мнению Запада, Владимир Путин ошибочно (?) полагает,
что успешная реформа образования, научные исследования, современное
производство есть внутреннее дело России, на которое она имеет право…
Отнюдь, Запад не позволит забить в него кол корявой модернизацией
(коллективизацией, индустриализацией, электрификацией, рационализацией
или интернетизацией), да и Китаю это тоже не по душе. Пока РФ так туго
повязана с Западом, этого не будет, хоть лозунг на лозунге пиши.
Сотрудничество на условиях Запада обуславливает существование России в
качестве сырьевой экономики без вариантов. Путь СЫРЬЕВОЙ ЭКОНОМИКИ для
России – это не выбор В. Путина и его опричников, это ВЫБОР ЗАПАДА, и
единственно возможный для его процветания.
Вообще-то, произнося
слова «сырьевая экономика», вы кидаете смертельный вызов Западу: другой
экономики для вас просто нет в этой системе. К тому же, здесь
подразумевается борьба с американским неоколониализмом, а это большой
«вай-вай-вай». А оно надо? Когда карманная либеральная оппозиция ругает
В. Путина за глубоко идеологически прозападную сырьевую экономику
России, это автоматически попадает в папку «Ржу-нимагу». «Ребят
(привет, баб Лера!), вы ваще за кого?»
Другое дело, что
докризисные объективные условия и тенденции в мировой экономике и
политике были очень успешно использованы Кремлем. Мировой кризис,
кризис нового глобального империалистического неоколониализма и его
институтов (ВТО, МВФ, ФРС, ВБ, НАТО, ООН) – это подарок для Китая,
России и команды В. Путина. Пока, правда, неясно, что с этим счастьем
делать. Любая попытка России выйти на технологический уровень Запада
есть попытка Запад убить.
Кремлевские мыслители, возможно,
недопонимают, что своей модернизацией (или разговорами о ней)
мобилизуют фрагментарный Запад на беспощадную и открытую борьбу с
Россией во всех сферах за свое экономическое и физическое
существование. Хотя это происходит на фоне глубокого системного кризиса
и двух весьма неудачных войн и, не исключено, имеет шансы на успех, ну
если по времени все правильно подберут. Нетрудно догадаться, за кого
возьмется Запад с удвоенной энергией, если вывернется из-под кризиса.
На
Западе живут чудесные, отзывчивые люди, у которых есть масса
великолепных достижений во всех областях человеческого знания и умения,
но формат ВСЕХ отношений задается с помощью финансовых рычагов
политической надстройкой над общественной формацией. Не следует ожидать,
что политическая надстройка Запада ночей спать не будет, но обеспечит
колониальной, сырьевой России успехи в образовании, науке и технике.
РФ, добровольно отказавшись быть страной «второго мира» (загадочная и
не до конца ясная стратегия), в «первый мир» не вошла, как властители
дум обещали. Остался «третий мир», не последний, кстати, но слегка
сырьевой.
Любые реальные ресурсы могут двигаться только от
колонии к метрополии в одном направлении, а научно-техническое развитие
колонии ставит крест на глобальном империализме как системе. А это
переводит ситуацию в политическую плоскость противостояния глобальному
капиталистическому империализму (практически, борьба колоний с
неоколониализмом), что, в свою очередь, провоцирует Грузинскую войну,
например – подломить непокорных финансово расходами на войну (мы-то
напечатаем еще), затем политически наклонить и приступить к
разграблению ресурсов. Трезвая мысль: пока американский империализм
силен, следует отказаться от развития и модернизации и следовать
примеру шейхов из Персидского Залива – ездить на «мерсах» и жить в
каменном веке, но при компьютерах. Сырьевой сектор и население,
конечно, придется отдать на разграбление уже полностью дядям в
пробковых шлемах.
Либеральные и такие милые в личном общении
научные круги Запада пытаются подключить русскую науку как часть
Западной системы в периферийном варианте хотя бы, но политическая воля
Запада диктует, что русских даже читать учить нельзя. Запад не принял и
никогда не примет Россию в свои ряды не потому, что он плохой и
подлый, а потому, что Россия быстро переймет технологии и при наличии
своих ресурсов займет доминирующее положение, а западные элиты
останутся сначала на финансовой обочине, затем просто на обочине.
Может
наступить вполне реальная смерть Запада через экономическое, а затем
политическое и культурное поглощение его Россией. Таким образом, для
Запада жизненно важно доминировать над русскими в интеллектуальных
областях научного прогресса (иначе стеклянные бусы не продать) и
желательно навязать русским свои методы управления экономикой,
образованием с целью постановки России в заведомо проигрышную позицию. В
противном случае сложится ситуация, когда богатая и энергичная колония
(как США когда-то) подломит под себя великую, мировую, морскую империю
(бывшая великая Британия).
Навязывание западных образовательных
стандартов, западных ценностей в образовании через прозападную русскую
научную администрацию с целью повреждения тонких образовательных
механизмов русской академической школы и, самое главное, отравление
русской научно-творческой среды является прекрасным методом достижения
целей доминирования. Если ломать парты и сносить инфраструктуру
(Африка, Ирак) русские военные Западу не позволяют пока, то нужно
делать то, что можно сделать, и желательно чужими руками. Не потому,
что зла русским желают (возможно, не без того) а потому, что другого
выхода нет у Запада. А великий английский язык пусть аборигены учат, но
не для того, чтобы Джека Лондона или Хемингуэя читать без словаря, а
для того, чтобы толково исполнять приказы хозяев мира и не более. Не
вздумайте ляпнуть чего по-английски в быту на университетском уровне:
шок у наших американских друзей такой, как будто они столкнулись с
говорящей собакой.
Интересы элиты Запада прямо противоположны
русским национальным интересам в области образования (а где они
совпадают?): не заняв монополистическую или хотя бы доминантную позицию
в сфере русского образования, Западу не удержать Россию в состоянии
сырьевого придатка (США – колония Англии). Сильную культуру и ее важную
часть – образование – колонизировать невозможно, а потому ее нужно
сначала разрушить: не только вывезти талантливых ученых (Нацистская
Германия – космические кадры США) и целые научные коллективы, но
прекратить штамповку боеспособных научных кадров на подотчетной,
колониальной территории России.
Мягкое влияние,
семинары-уговоры, болонская система, реформа образования, доведенная до
абсурда своими людьми, да и просто растление тоже подойдет. Пример:
так как у физиков в 50-х были неправильные дипломы, предлагаю ядерное
оружие и космос слить – они ведь тоже неправильные получаются, и
работать поэтому не должны. Русская наука перед Западом экзамен никогда
не сдаст в принципе, по определению, хоть по болонской системе, хоть
по любой другой – таков политический заказ элиты Запада (всеми любимого
Гарварда в том числе). И диплом не получит никогда, как не получила
его колониальная Африка, колониальный Ближний Восток, колониальные
Индия и Китай. Признание на Западе получают только русское оружие и
конкурентный товар.
О передаче технологий или просто современных
знаний от Запада – России речи быть не может: ни за большие деньги
(которые сами допечатывают прекрасно), ни за внешнеполитические услуги,
ни за внутриполитический компромисс, ни за построение супердемократии.
Только стеклянные бусы для русских оленей в виде комфортабельных и
надежных автомобилей, сотовых телефонов, широкопанельных телевизоров,
компьютеров и т.д. Западу нельзя допустить, чтобы Россия замкнула
самостоятельный научно-производственный цикл.
Имеет смысл
окинуть взглядом последние 20 лет (поколение) и определить вектор
научных и образовательных успехов стран Восточной Европы, которые вышли
из-под советской оккупации и гнета системы недоразвитого социализма.
Где научные труды и книги, которые писались в стол в ожидании прихода
демократии? Где обещанный творческий рывок в светлое завтра на волне
свободы? Споткнулись об колбасу и упали головой в сыр. Какой космос –
тут бы «мерс» отремонтировать. Дело не в том, что Запад вежливо и за
деньги вычерпал научный потенциал этих стран, вопрос в том, смогли ли
они воспроизвести новый?
Возможно, в русском образовании сложится
двух- или трехконтурная система: внешний контур ВУЗов – болонская
система и прочие западные признаки с безнадежной попыткой интеграции в
западную систему (взаимный обмен малоценной, но очень полезной научной
информацией и дипломами), внутренний контур ВУЗов – с целью защиты
внутреннего рынка научной мысли, по принципу «мы можем использовать их
патроны (идеи, разработки, кадры, технику, программы), а они наши нет».
Принцип
прямой совместимости с Западом без обратной и в образовании и в
технологиях. Некий японский вариант: ваши (американские) компьютерные
системы (допустим) работают у нас замечательно, а наши (японские) у вас
– нет, потому как сделаны так. Конечный продукт – стеклянные бусы –
работают замечательно. Любое научное достижение США легко становится
достижением Японии, а японские научные достижения не вставляются в
систему США. В результате ситуация: США толкает Японию вперед, а Япония
США вперед не толкает – только бусы продает американцам. В образовании
та же ситуация: полно японских студентов в США и они прекрасно все
осваивают, чего не скажешь об американских (иностранных вообще) в
Японии.
Спрос на образовательную реформу в современном русском
обществе происходит по следующим причинам:
1. В то время как
общественная формация регрессировала, образование осталось в светлом
социалистическом вчера. Знания и умения теперь являются товаром, ну
зачем мучить котенка – не будет он ходить на задних лапах: или не может
или очень не хочет. Общество требует ориентироваться на результат
образования, а не на священную корову самого формального процесса
образования (замечательного для своей эпохи), который в свою очередь
оброс кормушками.
2. Советская школа выполняла конкретный
идеологический и образовательный заказ социалистического общества по
насильственному интеллектуальному нивелированию (осреднению) учащихся:
ограничивая возможности мотивированных учеников (уверен, есть масса
учащихся, способных пройти три класса за год) и оказывая сокрушительное
давление на стоящих в оппозиции к учебному процессу и желающих этот
процесс повернуть вспять любой ценой.
3. Лыжню! Допустим,
ребенок инстинктивно, и зачастую не без оснований, встал в глухую
оппозицию к процессу школьного обучения и заплесневелые педагогические
маневры на него не действуют в современной среде – нет былых рычагов у
учителя и родителя. Вопрос: должны ли одноклассники выслушивать его
смертный бой с учителями каждый день и на каждом уроке? Ну вот не хочет
человек учиться любой ценой, а время и ресурс у класса ограничен. Со
школьных лет помню, что половина учебного времени была посвящена
нравоучениям для троечников или их поведению – одним и тем же каждый
день на каждом уроке. Закаленные за наш счет троечники, кстати, неплохо
потом устроились в жизни, чего об остальных не скажешь. Вероятно,
напитались этой педагогической энергией. Был я загружен на 25% и мог
закончить школу без напряжения еще в пятом классе, остальные 75% я
использовал, чтобы свести школьную нагрузку вообще к 15%, не задевая за
углы школьной системы.
Прямо на уроке я отмерял в тетрадке,
сколько места займет работа в классе, далее прикидывал, что зададут на
дом и делал домашнюю работу прямо в классе на уроке, пока шла битва
гигантов интеллекта за медийное пространство (уши класса). Устные
предметы запоминал прямо в классе, неотрывно и тупо глядя на
преподавателя, стихотворения успевал выучить, пока другие его читали у
доски. Руку поднимал только тогда, когда в классе никто ответа на
вопрос не знал и преподаватель уже набирал воздуха в грудь для длинной
тирады о том, что все мы разгильдяи и невежды. Далее мне несказанно
повезло, и я принял участие в экспериментальном обучении и подготовке:
из чего я понял: учащиеся делятся на МОТИВИРОВАННЫХ и НЕМОТИВИРОВАННЫХ,
и только.
Способности не играют никакой роли, пока не поставлена
заведомо невыполнимая задача. Так же мной был сделан вывод, что метод
отрицательной мотивации (нудение, крик, побои, угрозы) эффективен
только для замкнутого, безвыходного пространства с последующей защитной
деформацией психики учащегося и учителя тоже. Регулярное присутствие
при таковых действах также не идет во благо слушателям. Как следствие
формируется инертное мышление (нас толкнул Шендерович в канаву – мы
упали и довольно хрюкаем), обучение воспринимается как форма наказания, и
в результате имеем что имеем: инженеры, не создавшие ни одного
проекта, военные, ни разу не воевавшие, чиновники без проблеска
здравого смысла и т.д. Они так сделаны, и других нет.
Мне
повезло, участвуя в добровольном экспериментальном обучении, я увидел
совершенно другую сторону процесса: положительно мотивированным
учащимся воздвигались препятствия, и тем не мене 85% заканчивали с
красным дипломом. Была создана уникальная среда, и эта среда
мобилизовала людей со средними способностями достигать невероятного
результата добровольно. Указом Горбачева тема была закрыта, так мы
узнали, что начались очень серьезные потрясения. Позднее случайно
выяснил, что наши американские друзья благополучно все это переняли,
даже форму. Ну не дали кануть в Лету и по духу полностью стали нами…
Глядишь, русские обратно эту темку сопрут и подадут как современные
американские методы уже.
4. Любая реформа, особенно в начале,
требует неформального подхода и права на незначительные ошибки, но с
прицелом на конкретный практический результат. Результат – это реальные
навыки, умения и знания учащихся, полученные в безопасной и
комфортабельной обстановке, отвечающие требованиям общества
(поступления в ВУЗ), и в кратчайший срок, за небольшие деньги. Общество
изменилось, усовершенствовались орудия труда, способы коммуникации
(обучения), накопители информации (печатные книги отходят), и
становится все яснее, что военным строем в ногу учиться мы не хотим и
не будем, и для этого есть все возможности (материальная база
изобретена). Возможно, имеет смысл перейти от формата лыжни –
автоматического (во многом невольного) равнения на самого
недисциплинированного и недалекого ученика в классе в формат беговых
дорожек.
Коллектив школьных учителей пусть их делит не по
способностям (дело ВУЗов), а по степени мотивированности к учебному
процессу: очень мотивированные, мотивированные, нормальные, слабо
мотивированные. Далее сама среда учеников будет себя регулировать и
устанавливать свои академические условия. Понятно, что очень
мотивированные создадут свою среду и практически будут обучать себя
сами и других и очень быстро, а задача учителей сведется к формальному
контролю учебного процесса и ускоренному приему экзаменов с
продвижением их на программу следующего года.
Дети с нормальной
(инертной) мотивацией тоже создадут свою более эффективную и
комфортабельную среду и основную беговую дорожку для всего процесса
обучения. Все деньги и внимание можно будет спокойно, без ущерба
переключить на детей, находящихся в глухой оппозиции к учебному
процессу, и спокойно, без пыли индивидуально с каждым разобраться, а в
чем собственно дело, может ребенок просто голодный или какие проблемы в
семье. Дети с нормальной инертной мотивацией будут оканчивать школу
(готовность к ВУЗу) в 14-15 лет, так как 30-50% времени не будет
расходоваться на дисциплинарный вопрос в более однородной среде
учеников.
В ладонь теперь помещается железнодорожный состав с
учебниками. Интерактивное обучение и проверка знаний и умений успешно
может проводиться компьютерной программой. Пассивное обучение в виде
фильмов по всей программе предмета более не потребует такого количества
высококлассных педагогов при школе и открывает двери школы для людей
просто хорошо образованных – военных, например. Сами педагоги могут
переключиться на формирование новой среды обучения, совершенствование
компьютерных программ с разработчиками (если ученик чепятает с ошибками,
значит и пишет с ошибками – тетрадки проверять более не обязательно),
участие в редактировании и изготовлении фильмов, а это тысячи часов по
предметам в формате DVD (открывает возможность самостоятельного,
ускоренного обучения и дополняет в случае пропуска занятий или
подготовки к экзаменам), совершенствование требований и экзаменов за
окончание каждого класса по каждому предмету (электронные базы данных),
улучшение и доработку основного экзамена ЕГЭ и его одобрения ВУЗами.
Высшее
педагогическое образование для этого и давалось, а не для того, чтобы
как дятлы долбить одно и то же из года в год, жалуясь на низкую
зарплату и учеников-дегенератов. Деньги? Тут, вероятно, будет только
целевое финансирование под конкретную часть проекта, и для школ с
учительскими и студенческими коллективами, которые уже на пути.
Далее
все это сведут в какую-то гибкую систему и размножат уже для всех и
для обучения на дому или через Интернет (можно будет это хорошо продать
в ближнее и дальнее зарубежье). Новая индустрия знаний – прокат
школьных фильмов и прием знаний, практических навыков по предмету.
Математика: от дошкольных знаний до аспирантуры МГУ в формате DVD,
например. Это трудно, но уже реально сделать даже в бытовых условиях.
В
школу я пришел, умея читать, писать и считать, а потому два первых
года просто просидел в ожидании новых знаний и умений. Вот лично у Вас
есть два лишних года? Может быть, имеет смысл проверять знания и навыки
детей при поступлении в школу и выдвинуть конкретные, не
суперзавышенные требования за каждый класс и по каждому предмету, а не
заваливать учеников бесполезными рефератами-плагиатами и непосильными.
Ученикам школы постоянно предлагается заняться научной или литературной
деятельностью, к которой сами преподаватели не способны, в то время
как реальные навыки к самообучению или такие, как быстро печатать и
считать на калькуляторе – отсутствуют. Правила дорожного движения для
вождения автомобиля должны быть сданы в школе и, возможно, само
вождение тоже, и не только машины, но и трактора и вертолета. Слабо?
Может,
имеет смысл выставить самые-самые минимально приемлемые обществом
образовательные требования к ученику школы через постоянные экзамены, а
не идеологически обусловленную, затратную, идеалистическую среднюю
температуру по больнице? Хватит мучить котенка – нет более предпосылок,
что будет он стоять на задних лапках. Кстати, почему одиннадцать лет
учат в школе, почему не двадцать?
Возможность же у человека
генерировать оригинальную идею вообще встречается крайне редко, а вот
сыпать терминами и цитатами как из пушки – этого полно, и отличить
ценное бывает затруднительно. Общество оказалось в итоге заложником
сверхмассовой, суперинертной, недалекой, брезгующей физическим трудом
(и любым другим, как следствие) интеллигенции кладовщиков – апостолов
дефицита, генерирующих оглушительный белый шум и асфальтовый слой для
всего живого на всех уровнях общества и государства. Эта
интеллектуально и духовно хилая прослойка вполне искренне считала себя
чуть ли не элитой и вполне серьезно претендовала на ведущую роль в
позднем СССР через выразителя ее чаяний – Михаила Сергеевича, этакого
могучего Моисея ведущего свой советский народ по пустыне развитого
социализма в колбасно-джинсовый рай Запада, сияющий сказочными
неоновыми огнями рекламы. По выражению Сергея Хелемендика: поход
русских на ярко освещенную помойку Запада удался на славу.
Набор
знаний и умений в голове и способность ими успешно оперировать и
решать конкретные задачи в реальном мире – вещи-то разные, а их
засчитали за одно и то же. Потому случился незачет. Не следует более всё
и всех измерять палкой элитной колбасы, как это делали и делают
интеллигенты-кладовщики.
А Вас я поздравляю с тем, что Вы еще
способны воспринимать сложные мысли в печатном формате – это
встречается все реже. А потому подойдите к зеркалу, скажите пару добрых
слов и погладьте себя по голове, и Вам станет легче, а про то, что
здесь было сказано, просто забудьте.
|
